«Она лечит моих пациентов! Лечит! Они выздоравливают, и я остаюсь без работы! Как она смеет?! О, какая боль!.. Ранение просто ужасное! И что мне делать? Как теперь вылечиться?!»
— За что они так со мной? — всхлипывала я.
Кристиан лишь крепче прижимал меня к себе и покачивал, будто убаюкивая.
— Не слушай их, — велел он. — Не трать свой дар на их мысли. Тебе нужно восстановить силы.
Но я капризничала, как ребенок.
— Какой еще дар, — да, я просто отказывала в это верить. — Старая Ивонна тоже видела твои синие глаза. И маленькая Рози! Ты мне голову морочишь.
— Старя Ивонна? — уточнил он. — И твоя шустрая воспитанница? Значит, они Дарители. Семья Дарителей, Ивонна, ее дочь и маленькая Рози.
— Что это значит? — бубнила я.
— Дар не берется из ниоткуда. Его берут у других людей. У Дарителей. Сами они почти не умеют им пользоваться. Чаще всего не умеют. Но другим могут подарить.
— Как? Что? Как это выглядит?
— Да как угодно. Бусинка, зерно граната. Какая-нибудь мелочь. Чаще всего блестящая и совсем крохотная. Когда ты принимаешь этот небольшой подарок, Дар переходит к тебе. И прорастает. Или не прорастает. Тут как повезет.
— Но я не помню ничего такого…
—Держу пари, что и Даритель не придал этому случаю значения. Ивонна же давно в вашем доме, так? Вероятно, с самого твоего детства? Она могла поместить Дар в куклу. В какое-то твое украшение. Надела сережки на тебя — и готово.
— Но почему я прежде ничего об этом не слышала? Дар, Дарители…
— Об этом не распространяются.
Я оглянулась назад.
Нет, не на темный сад, и не на длинную лестницу, по которой Кристиан меня уносил от произошедшего.
Я посмотрела на прошлое.
На тени тех людей, что остались далеко позади во времени.
Особым, только что открывшимся мне магическим взором.
Да, Ивонна частенько возилась со мной, с маленькой.
И такой странный выбор служанки — немолодой, некрасивой, необразованной, — удивил мадам Зина. Она не могла не заметить этого.
Наверное, она следила за мной. И перемену — если та произошла, — тоже заметила. Может, она тоже видела мои глаза синими?!
Вот почему она вцепилась в несчастную дочку Ивонны.
Ивонна отдала мне дар.
Кто знает, сколько раз Даритель может дарить.
— Это особая склонность души. Порыв. Искреннее желание, — подсказал Кристиан. Верно, тоже прислушивался к моим мыслям.
Мадам Зина тоже хотела Дар.
Поэтому она взяла к себе поближе Агату. В личные горничные.
Но то ли та не спешила давать Дар, то ли он не приживался у мадам Зина. На дурной, гнилой почве мало что всходит.
— Вот откуда такая ненависть, — пробормотала я, отслеживая в магических воспоминаниях судьбу несчастной девушки. — Мадам Зина просто не смогла добиться от нее желаемого.
И малышку Рози потому она к себе приблизила.
Но ее Дары тоже, верно, пропали зря.
Скорее всего. Поэтому мадам Зина выгнала их с такой злобой. Считала их бесполезными, а их Дары — никчемными и слабыми. Но дело было в ней самой.
— Твой Дар проснулся рановато, — сказал Кристиан. Он добрался до моей комнаты, уложил меня в постель, накрыл одеялом. Точнее, той рваниной, что я использовала вместо одеяла. — Еще бы несколько месяцев ему дремать. Но что сделано, то сделано.
У меня от магического холода зубы стучали.
Дар тянул из меня силы, чтобы не погибнут самому.
— Синеглазка, — проворчала я, зябко кутая плечи. — А почему ты со мной возишься?
Кристиан усмехнулся.
— Я не раз говорил — ты нравишься мне, Эрика. Очень нравишься. Ты поразила меня в самое сердце, когда начала командовать там, в доме врача. Такой уверенности и силы я давно не встречал.
— И еще Дар, — поддакнула я, вся трясясь. — И прилагающийся к нему титул?.. Ты что-то говорил про титул. Это значит, что я ровня тебе. Хоть и с голой ж…
Он рассмеялся, сверкая магическим огнем в глазах.
— Признаюсь, это был приятный бонус, — ответил он, отсмеявшись. — Я знал, тебя прочили мне в жены. Договорной брак — дело обычное в наших кругах. Я знал, что твой отец обещал, что ты… м-м-м… будешь меня достойна. Если ты понимаешь, о чем я говорю.
— Можешь не вуалировать свои меркантильные высказывания! — проворчала я. — Так и скажи, что тебе обещали мешок денег.
— Обещали, — прямо ответил он. — Когда услышал отголоски скандала, связанного с тобой, признаться, я испытал облегчение. Не скрою. Связать свою жизнь с незнакомой мне девушкой — сомнительное удовольствие. Да еще и с настолько легкомысленной, как о тебе говорили. Но ты оказалась совсем не такой, какую я ожидал увидеть.
— А какой я оказалась?
Кристиан снова усмехнулся.
Наверное, в его голове был очень сложный образ, и он не смог ответить двумя словами.
А я задумалась.
Та, прежняя Эрика, понравилась бы ему? Тихая, скромная и романтично-наивная девушка?
— Мне нравится твой напор, — ответил Кристиан. — Твоя уверенность и то, как крепко ты стоишь на ногах.
— И все? — обиженным голосом спросила я.
Кристиан рассмеялся.
Обожаю, когда он смеется.
«Когда ж ты успела так втрескаться в этого пижона! — с отчаянием подумала я. — Он говорит о своей любви, но это… так странно. Как будто он видит меня не девушкой, а… каким-то разобранным конструктором «Лего»! Вот эти частички цвета хаки ему нравятся. Уверенность, сила… А вон те, розовые, он просто не замечает. Как будто нарочно игнорирует то, что я девушка!»
— Я же говорил, что ты мне симпатична, — мягко ответил он, всматриваясь в мое лицо и отводя от щеки кудрявый локон. — Ты действительно очень красива.
— Этого маловато, Синеглазка, — горько ответила я. Дрожь меня больше не била. Я решительно откинула одеяло и уселась.
— Маловато? А чего будет достаточно?
Я пожала плечами.
— Не знаю. Но вы, ваша светлость, говорите о своих чувствах ко мне… как о деловом соглашении. Да вы и рассматриваете наши отношения как союз двух партнеров.
— Это плохо?
— Это не плохо. Но я же не бизнес с вами должна буду вести, — я горько усмехнулась.
Кристиан с прищуром смотрел на меня.
— Меня не учили говорить о своих чувствах так, чтобы девушки млели, — сказал он.
— Этому не учат. Это идет от души. И по этим словам девушки судят, можно ли вам доверять или нет.
— Разве судят не по поступкам? — уточнил Кристиан. — Я предлагаю вам больше, чем кому-либо. Уважение, положение в обществе, достаток. Все то, что получает герцогиня вместе с герцогской короной. Этого хотят абсолютно все девушки.
— А я хотела бы, — невольно вырвалось у меня, — чтобы вы меня любили…
— Что?..
Я ощутила руки Кристиана на своем теле.
На талии.
Горячие и твердые ладони.
Это прикосновение пугало и завораживало своим внезапным порывом.
— Чтобы я любил?
Он рванул на мне платье, и я испугалась.
От вечно расслабленного, мягкого и ироничного Синеглазки я не ожидала такого жесткого и опасного движения.
— Вы что творите?!
Его горячие губы запечатали мой рот.
Он не пытался скрутить меня, свалить, раздавить.
Он просто целовал и целовал, словно безумный. Как с цепи сорвался, отбросив прочь все приличия. А его руки гладили и ласкали мою обнаженную грудь.
Вот это выпросила!
— Вы не посмеете этого сделать, — сквозь зубы выдохнула я. — Вы не опуститесь на один уровень с Ваганом! Ах!..
Кристиан лишь откинул меня себе на руку и впился жадным голодным поцелуем в мою грудь.
И этот поцелуй был ни с чем несравнимым блаженством.
Мне казалось, что все мое тело пульсирует удовольствием, пока губы Кристиана касаются меня. Я извивалась совершено неприлично, шумно дыша и моля только о том… чтоб этот поцелуй не кончался никогда!
Все было не так, совершенно не так, как с треклятым Юджином.
Я обрывками, ранящими осколками вспоминала ту страшную и единственную ночь, когда он владел мной.
