младших обижать!
Так бы ещё защитить и фейри…
Пришлось идти к первокурсникам и затесаться в их ряды. Тем более, со студентами уже работали преподаватели и сглаживали конфликт – точнее, пытались нейтрализовать требования Элая, прикрываемого рабочей силой – орком.
– Мы требуем отменить проведение студенческого посвящения с безвольным участнием первокурсников, – чётко поставленным голосом декламировал принц Авероса, – а также выплатить репарации каждому студенту соразмерно причинённому ущербу. Предлагаю составить акт-соглашение, где будет прописана ответственность сторон, и заверить его в ректорате РАМа.
– Студент Вантегрос, не много ли вы на себя берёте? – раздался голос магистра Эверума. – Опустить оружие. Это касается и вас, студент Арк-Вирт. Опускаем турник… не на голову студентке Хейвин! Вот так, аккуратнее.
Турник воткнули в землю. Я теперь более заинтересованно взглянула на оборотня. Сила альфы чувствуется. Так что же он делает в Рамании, а не на своих землях, где мог занимать вполне себе высокое положение благодаря врождённой силе?
– Прекрасно. Завтра о случившемся будет доложено ректору и он примет решение касательно существования этой традиции, – после этих слов со стороны старшекурсников послышался недовольный вой, а со стороны первокурсников – улюлюканье. – Но взыскание получит каждый. От каждого студента я буду ждать конспект академических правил, в том числе разделов, где говорится о порче казённого имущества, – тут взгляд преподавателя упал на турник, который именно в этот момент накренился и рухнул, – а ещё о магических драках в стенах нашей с вами альма-матер. Если будете переписывать друг у друга – сообщу об этом мадам Теодерме, и она отлучит вас от библиотеки. – Вновь стон, теперь уже от всех студентов. – Да-да, курсовые, рефераты и доклады будете писать на основании собственных знаний или покупая книги в городе. Всем всё ясно? Чудесно. Расходитесь.
Студенты, негодуя, побрели к общежитию. Я подождала, пока со мной поравняется Элай.
– Я тебя не заметил, – обратился ко мне хмуро парень. – Ты видела, что они сделали со мной? Успели меня завербовать. А главное – кто?
– Я, – раздался голос позади, и с нами поравнялась староста общежития. – Меня зовут Тимория. Теперь ты мой на ближайшую неделю.
Взгляд Элая нужно было видеть. Он не ощетинился, ни один мускул не дрогнул на его лице, но этот взор… он говорил намного больше. О силе воли, уверенности, несгибаемом характере принца.
– Это мы ещё посмотрим, – ровно произнёс он. – Тимория… я запомню.
– Конечно, запомнишь. Моё имя у тебя на запястье, – весело прощебетала она, не обратив внимания на явную угрозу в голосе принца. А я действительно заметила на запястье Элая магическую метку с именем девушки. – Вы не волнуйтесь так, ваше высочество, я ничего пошлого просить не буду. Так… глупости всякие. Может, чай в три часа ночи, а может, кофе.
Я бы на её месте помолчала. Но с другой стороны, я часто давала себе зарок молчать в присутствии Максимилиана и редко это делала. Король вызывал во мне столько эмоций, что слова сами слетали с языка.
– Тимория – звучит как название целого королевства, – заметила я, решив немного сбавить градус напряжения между этими двумя.
– Мой отец – Владыка подземных глубин, думаешь, он мог назвать меня менее пафосно?
М-да, ещё одна принцесса. И я бы сказала, что подобное притягивается к подобному, вот только РАМ – лучшая академия мира, поэтому сюда отдают отпрысков всех королевских семейств. Во-первых, чтобы они завели прочные связи, которые укрепят дружбу между странами. И лишь во-вторых, для того, чтобы венценосные особы виртуозно овладели магической наукой под руководством лучших учителей Райвима – раманского названия всего нашего мира. Бриольцы же предпочитали называть его Кварум, что переводилось как «четыре стороны», четыре стороны света.
– Хотя имя – единственное, что он дал мне, – хмыкнула девушка, – и то ценность этого дара вызывает сомнения.
Мы как раз подошли к общежитию. Здесь образовалась очередь, но вести какую-то беседу никто не желал. Элай с недоверием посматривал на Тиморию, а я думала о том, что не получается исполнять наказ его величества и держаться подальше от оборотня.
Вскоре я вернулась в свои покои и под изумлённым взглядом проснувшейся Хмильи прошла в спальню и рухнула в кровать, заснув сладким сном.
Глава 13
Проснулась с сигналом колокола. Еле встала с кровати, на рефлексах умылась, переоделась в выглаженное и отпаренное Хмильей светло-серое платье, надела поверх чёрную мантию с отличительной ярко-красной эмблемой боевого факультета на груди, а ещё новшеством – моим именем, особой магической надписью, которая сама меняет имя, если форму надел кто-то другой. В общем, подставить кого-то, надев чужую форму, не получится. Осмотрев свою унылую физиономию, я побрела на выход.
Правда, пришлось вернуться и взять сумку с учебниками. А потом уже точно выйти и побрести в сторону столовой. Здесь за одним из столов я сразу же увидела Элая и подняла руку в знак приветствия. Парень заметил меня быстро и улыбнулся, предложив место рядом с ним.
Крепыш, к слову, позавтракал пирожком и запасёнными ещё с Бриоля орешками. Хмилья сделала ему чай – к счастью, буфет в комнате был и это не составило труда.
А вот в столовой поднос пришлось брать самостоятельно. Я выбрала кашу с тостами и два яйца, после чего вернулась к Элаю.
– Доброе утро, – поприветствовал принц. – Как спалось?
– Сносно, – ответила и заглянула на поднос друга, обратив внимание на кружку. – Что это? Кофе?
– Раманский, со сливками, очень вкусный.
Я улыбнулась. Вспомнился вкус кофе в той таверне, где мы завтракали с Максимилианом. К слову, там мы были не одни, но воспоминания упрямо рисовали только нас. Ещё он обещал мне лично сварить кофе по своему рецепту.
Элай пригубил напиток и разочарованно поморщился.
– Не такой вкусный, скорее, пародия на настоящий, – заключил он.
Улыбнувшись его выбору, я не стала рисковать и сходила за чаем, вернувшись к другу. Среди студентов я заметила Малику, которая уже о чём-то весело щебетала с Клаудией и её подпевалой, чьего имени я так и не удосужилась узнать.
– Я, кстати, уже с новостями. Мой камердинер сообщил, что когда он утром ходил в
