Но в тренировочном зале Оливия еле насчитала десяток воинов, и все девушки. Да, дам в этом деле было не много, и она вполне могла собой гордиться бы, если бы не понимала — сколько бы она не билась рыбой об лед, родители делали все, чтобы она в первую очередь была леди, а уж потом — воином. По строгой договоренности еще в самом детстве половина тренировок заменялась другими занятиями, достойными дочери лорда. Оливия выросла, а правило осталось: 'В первую очередь — леди'.
Иногда, как, например, сегодня, девушка ненавидела это правило. На ежедневных утренних тренировках ей было запрещено появляться, зато разрешалось заниматься в зале. Но никто не упоминал, что достойных кандидаток на бой тут не отыскать и с помощью Снежного пламени! По сравнению с её уровнем — это были дети.
Но выплеснуть энергию неудовлетворенности от вчерашнего вечера Оливии все‑таки удалось, объединив девушек — воинов против неё одной. Из зала она выходила довольная, но чем дальше шла по замковым коридорам, тем тревожней становилось на душе…
Коридоры замка были подозрительно тихими. Даже пыль, казалось, замирала в воздухе, чтобы покупаться подольше в солнечных лучах, проникающих сквозь прозрачное стекло. Стекая золотыми пятнами на пол, они дарили тепло мягкому ворсу ковровой дорожки и наполняли помещение теплым светом.
Странное чувство не покидало Оливию. Словно песок сквозь пальцы, что‑то важное ускользало от нее. Невидимое взгляду, проходило мимо, и она не могла ничего с этим поделать. Даже слуги сегодня были сами не свои, дотирая до дыр безупречно — чистые статуэтки в гостином зале.
Ноги сами собой несли девушку, а потрепанный после тренировки вид ничуть её не смущал. Тревожило другое — безмолвие.
Остановившись у высокий резных дверей, Оливия прислушалась к себе и поняла — здесь. Именно сюда несли её ноги, подгоняемые внутренним чутьем. И за этой деревянной толщей чувствовалась толпа, масса тел, чья энергия просачивалась сквозь щели под дверьми.
Дверь поддалась на удивление легко, но открылась лишь на пару сантиметров, заставляя девушку кусать губы от досады. Сотни воинов стояли с закрытыми глазами, приклонив колено, а синие потоки силы наполняли их магией, идущей от Снежного пламени, готовя к битве.
Чувствуя себя непричастной к важному, отодвинутой в сторону, обиженной, Оливия мысленно послала всю свою горечь Снежному пламени — 'Почему?!'
И оно ответило мягким касанием магии, чем вновь возродило в душе девушки надежду. Она не забыта!
Но чего ей стоило дождаться окончания ритуала, знал только сам Создатель. И когда, наконец, зал опустел, и спина последнего дракона скрылась за поворотом коридора, девушка бросилась к дверям из укрытия тяжелых штор.
Двери приветливо отворились, радушно встречая любимицу Снежного пламени, а потоки магии вошли в тело девушки, наполняя её силой и радостью. Если Снежное пламя хочет, чтобы девушка присоединилась к снежным драконам позже — так тому и быть. Кто она, чтобы спорить?
Синие языки лизнули кожу, показывая, что девушка поняла все правильно. Её хотели оградить от войны — но она была нужна именно там. Родители примут выбор, ведь это решение было не только её, но и Снежного пламени.
На её шее появился кулончик в виде сапфировой капельки и немного обжег грудь.
'Если Пустынный Дух хочет войны — он её получит' — пронеслась мысль в голове девушки. И это была не её мысль.
Сжав пальцами теплый камень на шее, Оливия огляделась. Она и сама не заметила, как практически влезла коленями в синий огонь и поспешила встать на ноги.
Теперь главное было — успеть. Уверенность, где именно она должна присоединиться к своим собратьям была твердой, как скала и такой же непоколебимой. Снежное пламя не собиралось давать на растерзание долину, в прочем, как и не собиралось затухать. Посылая своих детей на защиту, свой козырь оно сумело скрыть ото всех.
Сотни драконьих крыльев шелестели, заполняя небесную тишину равномерным гулом, но Рокаэль не замечал этого, погруженный в воспоминания. Полет всегда успокаивал его, а встречный ветер помогал избавиться от ненужных мыслей, освежая голову.
Картинки их прошлых битв вставали перед его глазами, и их всех объединяло одно — Оливия.
'Вот на этом изумрудном лугу, бурлящем в пылу сражения, хрупкая фигура подростка ловко уходит из под удара острых, как лезвие, когтей гремлина, но в последний момент тому удается схватить её за косу. Один взмах кинжалом — и светлые волосы остаются в руках уродца. Ученица Рокаэля сделала правильный выбор — волосы или жизнь. В бою нет места сомнению.
А вот Оливию загнала в угол узкого ущелья пара горгулий. С оскаленной пасти одной из них капает слюна, сигнализируя о невменяемости твари, и в глазах девушки мелькает страх. Безумные горгульи не поддаются на уловки, а, значит, только она одна была опасней десятка своих сородичей своей непредсказуемостью. Рокаэль проводит лезвием по ладони, расправившись с тройкой монстров, и алая кровь падает на каменную землю. Одна горгулья тут же поворачивает голову, оставляя Оливию лицом к лицу с безумным хищником скал. Голова горгульи отлетает в сторону, снесенная мечом наставника, и следующим движением руки Рокаэль пронзает насквозь безумную тварь в прыжке. Мертвое тело падает к ногам девушки, и из её рук с глухим звуком падает кинжал. Её тело впервые сотрясает дрожь, с которой она справляется уже спустя секунды, и благодарит нставника за помощь. Такой Оливию видел только он, и то, единственный раз.
А вот он с девушкой стоит спиной к спине, а вокруг них так же сгруппировались по двое члены команды. Сталь сверкает в лунном свете, проникающем в пещеру, разрезая снова и снова тела химер. И рядом с ним уже не девочка, а настоящая женщина — воин, которая через несколько недель отправится в Огненные земли. Это воспоминание особенно четко и ярко встало перед глазами Рокаэля, а те фразы, которыми они перебрасывались в пылу схватки, вновь возродились в сознании:
— Лив, в огненных землях нет химер, — крикнул Рокаэль, рассекая поперек одну наглую тварь.
— Думаете, я буду по ним скучать? — Оливия с усилием достает лезвие меча из грудной клетки химеры, и толкает тушку в сторону. Она позволила подобраться к себе этому монстру слишком близко.
— Я в этом уверен, — наставник девушки оборачивается к ней и подмигивает. Лезвие скользит ей под руку и сердце еще одной химеры останавливается. — Внимательнее!
Девушка кривится от досады и больше не реагирует на его замечания о будущем месте практики. Все её внимание сосредоточено на одном — доказать наставнику, что она достойна звания воина. Брови нахмурены, решительный взгляд голубых глаз следит за кружащими вокруг тварями, а подбородок гордо вздернут.
