– Я не могу подвергать опасности твою семью, – произнес спокойно Вэйн.
– Может я теперь и смертен, но все еще способен сражаться.
Вэйн покачал головой.
– Нет, только не ты. И не твоя жена. Мой народ живет другой жизнью, управляя магией и природными стихиями. Ты никогда прежде не сражался с катагарийцами и понятия не имеешь, на что они способны.
Кириан переместил в руках дочку, когда та заерзала.
– Ну и что ты собираешься делать?
– Не знаю. – И по правде, он начал уставать от незнания. Год назад Вэйн точно знал, кто он и что.
Точно знал, как жить своей жизнью и убивать любого, кто угрожал ей.
А с той ночи, когда погибла Аня, он не имел представления, что делать.
Так продолжалось до того вечера в магазине Брайд, когда он почувствовал что-то еще помимо отчаяния.
Сейчас, он не имел понятия, что чувствует.
– Кириан!
Оба мужчины подскочили, услышав крик Аманды с нижнего этажа. Кириан прижал к себе дочь, и они выбежали в коридор.
Вэйн был уже на середине изогнутой лестницы, когда увидел то, что заставило его похолодеть.
В фойе стоял истекающий кровью Джейсин Каллинос, один из катагарианских ястребов, временно проживающий в Санктуарии. Аманда все еще стояла у двери, в которую она пригласила его войти.
Вэйн перепрыгнул через перила и приземлился на черно-белом мраморном полу, прямо перед Джейсином. Поднявшись на ноги, он проигнорировал тревожный вздох Брайд.
– Что случилось? – спросил Вэйн.
– Эти гребаные волки напали на нас, – его дыхание было неровным. Джейсин встретил взгляд Вэйна, на лице которого отразился ужас. – Они убили Фанга.
Вэйн едва дышал. Слова Джейсина эхом отражались в его голове. Фанг мертв?
Нет! Этого не может быть. Его брат не мог умереть. Не мог. Фанг – это все, что у него осталось, и он безгранично верил, что увидит брата снова, целым и невредимым.
Он застонал, сердце защемило от боли. Как это могло случиться? Как они смогли добраться до Фанга?
Джейсин положил руку поверх своего окровавленного плеча и задохнулся от боли.
– Мы пытались спасти его, Вэйн. Мы сделали все, что могли.
Вэйн смотрел на него, сражаясь со слезами гнева и муки.
Теперь он использует все свои возможности, чтобы волки заплатили за это. В его душе медленно закипала ярость. Нет такой силы на этой земле, которая защитит их теперь.
Не такого места, которое спасет их от его гнева.
Он достанет их всех, включая отца.
В глазах потемнело, он двинулся к двери и увидел перед собой Кириана. Тот отдал дочку жене.
– Куда ты собрался?
– Убить их.
Кириан напрягся, словно поняв, что Вэйн готов и с ним драться.
– Ты не можешь.
– Смотри, – Вэйн попытался телепортироваться из дома, и обнаружил, что у него не получается. – Какого черта?
– Я не позволю тебе совершить самоубийство, – сурово сказала Аманда. Она передала дочь сестре и, выйдя вперед, встала рядом с мужем. – Мы не позволим тебе сделать это.
Вэйн испытывал искушение вернуть ей связывающее заклинание, но не хотел причинить ей вред. Она понятия не имела, с чем столкнулась, и не знала, как легко он может разрушить ее власть над ним, даже не пострадав при этом.
– Ты не так сильна, как думаешь, Аманда. Освободи мои силы.
– Нет. Месть – не ответ.
– Месть – единственный ответ, – раздался сзади голос Джейсина. – Дай ему уйти.
При этом что-то чуждое пронеслось через Вэйна. Какой-то странный излом…
Он обернулся и посмотрел на Джейсина.
Мужчина позади него выглядел как катагарианский ястреб. Он имел тот же рост и телосложение.
Но он истекал кровью.
Он был ранен.
Вэйн замер, когда эти факты отпечатались в его голове. Для раненых катагарианцев было почти невозможно сохранить человеческую форму. Только сильнейший из сильнейших мог это сделать. И обычно тогда, когда не оставалось выбора кроме как слиться с человеческим обществом или подвергнуться опасности, раскрыв себя перед людьми. При таких обстоятельствах поддержание человеческой формы снижало возможности и истощало силы, и физические, и магические, что делало их чрезвычайно уязвимыми перед нападением или смертью.
Почему Джейсин так поступил? Даже в наилучших условиях он ненавидел принимать человеческий облик. Если уж на то пошло, Джейсин вообще ненавидел все и всех. Почему медведи послали с этой новостью именно его?
Почему Джейсин пошел?
Вэйн прищурился, глядя на него, и его накрыло неприятное чувство:
– Кто ты?
«Ястреб» ответил ему невыразительным взглядом.
– Ты знаешь, кто я.
– Кириан, охраняй женщин, – прорычал Вэйн, сбрасывая заклинание Аманды и возвращая контроль над своими силами.
Аманда закричала, но Вэйн не колебался, поскольку понял перед чем оказался.
– Аластор, – рявкнул он, ощерившись на демона.
Демон захохотал:
– Быстро соображаешь, волк.
Табита на латыни вслух начала читать изгоняющее заклинание. Демон выбросил руку вперед, и ударной волной девушку отбросило прямо к дальней стене.
Вэйн схватил демона за талию и попытался швырнуть в дверной проем фойе. Прежде, чем он смог сделать это, демон исчез, и Вэйн на полной скорости врезался плечом в косяк.
Он гневно зарычал от разочарования и боли.
В его руке, как по волшебству, появился сотовый телефон, и он набрал номер Санктуария.
– Николетта, – произнес он, как только Мамаша Медведица ответила ему. – Фанг все еще жив?
– Конечно, cher. Я у него в комнате, и Эйми тоже здесь.
– Ты уверена? – спросил он, думая только о брате и страшась оставить без защиты Кириана и женщин.
– Oui. Я прикасаюсь к нему, и он жив и относительно здоров.
Вэйн от облегчения упал на колени.
Фанг жив.
– Охраняйте его, – сказал он глухим, неровным голосом. – Кто-то вызвал Аластора.
В ответ раздалась французская брань.
– Не волнуйся, – ответила Николетта наконец. – Никто не причинит вреда твоему брату. Если демон появится здесь, это будет последняя ошибка в его жизни.
Вэйн услышал, как она отдала приказ дочери привести двух самых злобных обитателей Санктуария, охранять Фанга.
– Merci, Николетта.
Он дал отбой и увидел Аманду, стоявшую на коленях рядом с Табитой. Та сидела, потирая голову.
Табита утерла кровь с носа и негромко ругнулась.
– Я жутко ненавижу демонов, – тихо пробормотала она.
Вэйн призвал свои силы, исцелил ее и заделал стену.
Табита округлила глаза и рывком поднялась на ноги.
