— Тогда Макса. Кажется, у него травматический шок. Иди-иди!
И еще раз губешки ко мне потянул.
Знал, как побыстрее отогнать меня!
Лисы дружно заржали, совершенно по-мужски издевательски любя подкалывая главу и командира. Никс делал вид, что не слышит, а вот лидер рыжих даже не отреагировал — все смотрел на восток.
Со стороны лагеря Бродячих раздался приглушенный хлопок, такой, будто бомбу накрыли железным колпаком. По земле прошла дрожь.
Лисы переглянулись, некоторые из них припали к снегу, прислушиваясь, часть встала и обратилась в слух. Один из команды залетел на дерево и посмотрел в сторону лагеря Бродячих, заметил:
— Если бы с нами был Майконг, он безошибочно сказал бы, что это за хлопок. Ничего отсюда не разберу.
— Я и без него вам скажу, что Никс был прав, когда не дал нам спрятаться в том подвале, где держали главу, — проворчал Захар, все еще подставляя свой живот для извлечения осколков.
Командир лис достал последний инородный объект из живота болтливого члена команды и сказал:
— Я всегда учил вас думать не только о пути спасения, но и о том, чего хочет враг. Было сразу понятно, что он не щадит ни своих, ни чужих. При этом не прогоняет нас прочь, а загоняет в середину лагеря, туда, где прятали пленника. И подвал с толстыми стенами, как у бомбоубежища, только сначала казался спасением, потом он бы стал нашей клеткой. Этот взрыв — лишнее тому подтверждение.
— От нас не осталось бы даже хвостов, останься мы там! Командир был прав, что вывел нас оттуда.
Глава лис, Макс, перестал смотреть на восток и подошел к команде Никса:
— Не разберу, что за ощущение… Такое, будто…
— Кто-то хочет лишить клан лис не только головы, но и рук и ног. Возвращаемся! — Никс покачал головой, глядя на мою руку с протянутыми бинтами. — Так заживет. Пока доедем до логова, не останется и следа.
— Никс! — Макс положил руку песцу на плечо. — Кто остался у нас в клане?
— Леопар-р-рд, — зло зарычал Никс в ответ. — И Майконг, который только-только должен очнуться.
— Леопард? Тот врач из клиники, что вечно перекраивал Алену? — Обычно спокойный глава был сам не свой. — Как он там оказался?
— Это долгая история! Поехали, расскажу.
— Да, я и не заметил сразу, что Майконг не с вами. — Макс будто возвращался в привычный мир из страны туманов.
— Все по дороге. Мало времени.
Ох, что сотворила с бедным лисом медоедка! Выглядит как моряк, что шел ко дну на зов сирены, а его подняли сетями друзья в тельняшках. На щеке отметина, на подбородке, на шее, на ключице, а уж что там дальше — одной Аленке известно.
Бедный лис!
Я улучила возможность и спросила у Никса, пока все садились в авто:
— А метки — это обязательная часть?
Песец моргнул, весь погруженный в свои мысли, будто прокрутил про себя вопрос и только потом, усмехнувшись, ответил:
— Нет, конечно. Это считается древней дикостью. Оборотни давно никого не метят.
— Хм… А ведь Макс первым начал. А с виду такой порядочный и воспитанный.
Никс как-то странно посмотрел на меня и хрипло произнес:
— Истинная пара в нас может пробудить все самое… сокровенное…
И я почему-то вспомнила про облачко в виде песца. Не о себе ли он говорит?
Эх, расспросить бы, да только теперь команда Никса и Макс полностью погрузились в обсуждение ситуации. Потом узнаю!
ГЛАВА 26
Майконг
Ноги саванного лиса свело судорогой, и он резко сел, открыв глаза. На его бедрах преспокойненько спала девица, пуская изо рта тонкую струйку слюны. Рыжая, как и все лисицы, грудастая, как половина из них, и цепкая, как добрая треть девушек клана.
— Кхм-кхм! — прочистил горло Майконг, морщась.
Терпеть не мог прилипал. Только лисий бог знает, что она делала с ним, пока он спал.
Майконг бегло осмотрел себя, насколько мог, и понял, что из видимого ущерба у него только явная потеря веса. Лучше бы ему индюшку на ноги положили — вот это он бы оценил!
— Барышня, меня вами придавило!
Майконг не хотел ее касаться. Знал, что любое действие может быть использовано против него. Ну уж нет, знает он все уловки хитрых бестий. А плутовка-то уже проснулась — ресницы дрожат, дыхание сбилось, но упорно лежит на нем.
— Слюну подбери, меня намочишь. — Саванный лис не хотел быть груб, но ведь вынуждают! — В туалет на тебя ходить или все-таки встанешь?
Девицу сразу подорвало: и подбородок вытерла, и испуганно на нижнюю часть Майконга посмотрела, и вообще немного поубавила смелости.
— Может быть, утку?
— Если только запеченную с мандаринами. — Майконг возмущенно фыркнул, спуская ноги с кровати.
Все оказалось лучше, чем он ожидал — тело слушалось, будто он провалялся всего день. На настенном календаре в квадратике маячило устрашающее число, говорящее, что саванного лиса выбило из жизни более чем на неделю. Мышцы могли подвести, но нет — оборотень был как новенький.
— Я делала массаж… — Лисица правильно поняла ход мыслей Майконга и кокетливо заправила за ухо прядь волос.
— Спасибо, — скупо поблагодарил лис, вставая. — Какие новости в клане?
— Ой, заместитель командира, это кошмар! — бросилась на него девица, раскинув руки. — Все кланы против нас!
— Что? Почему? Глава и Никс там? — Майконг поймал раскинутые руки девушки и не дал себя обнять, строго глядя ей в глаза.
— У-у-у! — зарыдала лисица. — Глава пропал, из команды сделали пушечное мясо. Один леопард разгребает все, святой оборотень!
— Что? — в этом слове не было рычащих, но Майконг сумел прорычать его не хуже, чем если бы оно состояло из трех «р». — Какой, в бездну, леопард в лисьем логове?
Майконг не верил своим глазам и ушам. Саванный лис словно попал в другой мир, в параллельную вселенную, где лица вроде бы те же, а вот с легендой творится что-то непонятное.
Прежде такие тихие отцы семейств вдруг стали громко благодарить постороннего кошака за то, что он смог уладить вопрос с медведями.
— Что бы мы без тебя делали. Глава пропал, Никса с командой все нет. Один ты надежда и опора, — рассыпались они.
Что? Надежда и опора? Кошак?!
Майконг вышел из тени забитого до отказа общего зала. Гул голосов, плотный туман ароматов оборотней и еды, беспокойства и радости. А еще раздражающий запах леопарда.
— Я сделал то, что должен был. Любой на моем месте действовал бы так же. Я привык общаться с представителями разных кланов по работе, поэтому мне не стоило большого труда…
— Заткнись. — Голос Майконга заставил кошака замолчать лучше любого кляпа.
Несмотря на гул, несмотря на кучу народа, несмотря на то, что Майконг даже не крикнул. Просто животные чувствуют угрозу загривком, и сейчас каждый в клане ощутил предупреждающий укол в шею.
Леопард выглядел лощено, как кандидат в мэры города. И так же противно располагающе. Майконгу он категорически не нравился. Лис видел, как леопард пытается завоевать доверие, и самое противное — у него это, похоже, получалось.
— Откуда он здесь? — саванный лис нашел глазами казначея и спросил у него.
— Никс привез, — только успел сказать казначей, как леопард подошел к Майконгу и протянул руку:
— Меня зовут Леон. Я владелец клиники, рядом с которой нашли твой почти хладный труп. Не стоит благодарить за спасение твоей жизни, это моя работа.
Майконг аж зарычал сквозь зубы. Вот еще не хватало быть обязанным жизнью этому придурку.
— Если ты меня спас, то спасибо. Но ты…
Леопард окинул окружающих взглядом, нагло перебив:
— Конечно, я здесь не ради благодарности. Клан попал в большие неприятности из-за твоей встречи с Бродячими. — Леопард перешел на громкий шепот, повернувшись в Майконгу: — Между нами, нашел с кем болтать. — И снова стал говорить в полный голос, чтобы слышали все: — МСО велел тебя ликвидировать, и пока они не знают, что ты жив. Пока ты как привидение, но меня есть предложение, как еще раз спасти твою шкуру. Мои технологии позволяют убрать запах оборотня и временно спрятать тебя среди людей, потому что, если ты останешься здесь — без обид, брат, — ты еще раз навлечешь беду на свой клан. Также нель…
