я осторожно оглянулась. Не было никаких признаков потенциального зомби.
Я сдвинулась вправо и огляделась, снова уловив проблеск тёмной одежды. Затем раздалось громкое тяжёлое кряхтение, мало чем отличающееся от того, как по моим представлениям должен был звучать предсмертный хрип.
Я вскинула руки, готовясь сотворить любые атакующие или оборонительные руны, которые потребуются, но тут позади меня раздался хриплый вопль. Зомби (если это вообще был зомби) встревоженно зашуршал. Я услышала короткое сопение, напоминавшее вздох, затем это существо с шумом удалилось по пролеску. Три участника, которые застряли в грязевой яме, ничего не замечали. Миновав меня, они продолжали ликующе орать, держаться за руки и светиться своей грязевой радостью.
Рэйчел, оказавшаяся ближе всего ко мне, обернулась:
— Вот, что происходит, когда вы работаете вместе и относитесь друг к другу с добротой, — съязвила она.
Мой рот открывался и закрывался. Что бы это ни было, оно ушло. В том направлении текла река, так что имелась надежда, что чёртова штука утонет.
— Ради бога, любезничайте, если так хочется, — бросила я вслед троице, когда они пробежали мимо меня дальше. — Но помните — победит лишь один!
Они предпочли меня проигнорировать. Я отвернулась и уставилась в глубину леса. Если это действительно было ещё одно создание некроманта, мне нужен Винтер. Немедленно.
В итоге я пришла последней, причем ещё и весьма потрёпанной. Остальные участники вежливо поаплодировали, когда моё имя буквально растворилось в дыму. Потом вперед вышла Белинда и объявила Гарриет победительницей.
Несмотря на все мои опасения по поводу того, что я видела (или не видела), я удивилась. Должно быть, она опередила нас в части головоломок. Я собралась захлопать, но затем перехватила хмурый взгляд Барри. Руки пришлось опустить. Быть злюкой сложно.
Единственным спасением было то, что нам дали часовой перерыв перед голосованием. Я знала, что буду свободна от камер, потому что на экране переход от испытаний к голосованию происходил мгновенно. Все продюсеры направились к своим конкурсантам.
Без сомнения, этот «перерыв» создан для того, чтобы убедиться, что все проголосовали так, как задумано.
— Иви! — Барри широко раскинул руки. — Не повезло.
— Какая разница, — я пожала плечами. — Мне нужно идти.
— А?
— Ты хочешь обсудить стратегию на голосовании, так?
— Конечно. Что же ещё?
Например, кровожадных зомби, которые прячутся за деревьями едва ли в километре отсюда.
— Боюсь тебя удивить, — пробормотала я, — но меня или выгонят, или нет. Что бы я сейчас ни сделала, это ничего не изменит.
— Иви…
— Мне нужно уйти, — мгновение спустя я добавила: — У меня месячные начались.
Как я и рассчитывала, Барри побледнел и отступил. Я отошла от него, стараясь держать спину максимально прямой, даже натянутой, чтобы он точно за мной не пошёл. Теперь всё, что мне оставалось — надеяться, что Винтер закончил со своей слежкой.
Не обращая внимание на команду, которая была занята обустройством площадки для голосования, я быстрым шагом прошла мимо, стараясь выглядеть так, как будто у меня есть конкретное дело. Я нигде не видела Винтера. Однако же ко мне направлялся Лунный Луч, так что я посчитала лучшим вариантом спрятаться за деревьями, но поближе к людям. Далеко отойти я не осмелилась: возможно, поблизости рыщет чёртов зомби. Но последнее, что мне было нужно сейчас — разговаривать с сыном Белинды, планирующим очередной заговор.
Стараясь держаться опушки, я отчаянно высматривала Винтера. И я была столь занята этим делом, что едва снова не упала. Но на этот раз виновником оказался не мерзкий корень, а Брутус.
— Да в чём дело? — прорычала я. — Сначала ты бросил меня в ту же секунду, когда мы оказались здесь, а теперь пытаешься убить?
Кот зевнул и начал умываться. Я нахмурилась. У меня нет на это времени.
— Волшебник. — единственное что произнёс Брутус, когда я уже начала отворачиваться.
— Ты имеешь ввиду Беллоуза? — я оглянулась. — Твоего нового хозяина?
Ответом мне был уничижительный взгляд. Очевидно, Брутус не считал, что он кому-то принадлежит. В этом, конечно, он был абсолютно прав.
— Рыба.
Я беспомощно подняла руки.
— Я должна догадаться, что все это значит?
Брутус облизнулся. Принимая во внимание тот факт, что он перестал пользоваться обычными приёмами, чтобы попросить еду, до меня внезапно дошло:
— О, он даёт тебе рыбу.
— Хорошая рыба. — его усы вздрогнули. — Дай рыбу.
Я одарила Брутуса раздражённым взглядом.
— Я похожа на человека, постоянно таскающего с собой макрель? Что ты за фамильяр такой? Ты должен помогать мне в колдовских делах, а не отворачиваться при первой же возможности попробовать деликатес.
Если бы Брутус мог пожать плечами, я уверена, он бы это сделал.
— У волшебника нет магии.
Да, наверное меня это не сильно-то и удивило. Тем не менее, я хотела убедиться.
— Уверен?
Если у Беллоуза нет способностей, это, по крайней мере, позволит вычеркнуть его из списка некромантов. А это значит, что у меня останется всего около ста тысяч подозреваемых, которых необходимо проверить. Это если я включу в список весь город, прилежащие деревушки и команду «Колдовства» вместе с участниками. В той ситуации, в которой мы находимся сейчас, я должна хвататься за любую возможность.
Брутус фыркнул, даже не снизойдя до полноценного ответа. Когда ему надо, он постоянно повторяет одно и то же, а когда мне надо, он заупрямился. Не кот, а сплошное противоречие.
— Плохой мужик.
Я застыла:
— Плохой мужик — Тревор Беллоуз?
Брутус снова зевнул, а потом повернул голову направо. Послышался шорох. Зомби. Должно быть, он вернулся. Я тяжело сглотнула и предупреждающе взглянула на кота.
— Отойди, — предупредила я его. — Это может плохо кончиться.
Снова что-то зашуршало, и появился Винтер. Я облегченно выдохнула, а он уставился на меня.
— Что случилось? Ты белая как полотно.
Я только открыла рот, чтобы что-то сказать, как Брутус опередил меня:
— Плохой мужик, — произнес он.
— Я? — на мгновение Винтер казался обиженным.
Брутус вздохнул, поднялся и направился прочь от нас, яростно размахивая хвостом по воздуху, словно он отказывался терпеть общество нас обоих.
— Думаю, он имел в виду Беллоуза, — сказала я.
Винтер помрачнел, его губы поджались в тонкую полоску.
— Тогда он прав. Тревор Беллоуз определённо плохой человек.
Он взглянул на меня и в этом взгляде было столько многозначительного подтекста, что я не могла его истолковать. А потом он залез в карман пиджака и достал маленький конверт из плотной бумаги.
— Вот, — произнёс он.
Выражение лица и то, каким тоном он это сказал, заставили меня взять конверт с особым трепетом. Винтер спрятал руки в карманы и отвернулся, пока я разбиралась
