и стоны людей где-то вдалеке.
А еще здесь холодно. Одежда облепила мое тело, промокла и пропиталась зловонием. Меховую жилетку я потеряла, когда летела вниз. Сапоги набрали воды, но снять их не представляется возможным. Стоит мне шелохнуться, как я тут же соскользну в воду, а там уже такая мелочь, как хлюпанье в сапогах и продрогшие ноги, станут наименьшей из моих проблем.
Так что же делать?
Закрываю глаза и снова пробую перенестись. Ожидаемо, что ничего не выходит. Не открывая глаз, пытаюсь найти нити кого-то живого, способного помочь, но меня окружает мрак без единого проблеска света. Действительно, откуда ему тут взяться? Как-то некстати вспомнились слова Гекаты, что здесь, в подземном царстве, мне никто не поможет. В этом месте ценится и уважается только сила. А у меня ее сейчас кот наплакал. Остается маленькая надежда, что Аид не дождется меня на ужин и начнет искать. Но кто знает, как скоро это будет. Может, уже тогда, когда Гидра обглодает последнюю мою косточку?
Неожиданно для самой себя я вспоминаю о связи с Аидом и хватаю кулон. Сосредотачиваюсь на мысленном образе мужчины. Его плавящий душу взгляд, гипнотически притягательные губы, кривая ухмылка… И мысленно зову его. Снова и снова шепчу его имя, но чувствую, что все слова ударяются о стены моей ловушки и рассеиваются в тягучем тумане.
Все вокруг кажется безжизненным и совершенно лишенным какой-либо магии, а сама бездна похожа на черную дыру, которая засасывает в себя каждую крупицу живого и безжалостно поглощает ее навсегда. Ничего не покинет этот грот и не попадет наружу. Ни звука, ни отголоска мыслей. Даже Зерно Граната здесь оказывается бесполезным камешком.
Я закрываю лицо руками и стараюсь не заплакать. Сильная усталость берет свое. Безумно хочется спать, но я знаю, что любая ошибка будет стоить мне жизни. Чуть не погибнув на Елисейских полях от перенасыщения энергией света, я попадаю в Тартар, где эта же энергия теряется, покидает меня с немыслимой скоростью.
Аид… Где же ты…
Секунды сливаются в минуты. Минуты растягиваются на часы. Я все так же ючусь на маленьком кусочке скалы, боясь даже шевельнуться. Гидра кружит все так же, чувствуя непривычное для нее лакомство. Вскоре я замечаю, как к нам падают тени. Бестелесные оболочки с пустыми глазницами, в которых горят безумие и злость. Некоторые из них видят меня и скалятся в безмолвных улыбках, напоминая мне слова Аида о том, что я бы не пережила встречу даже с одной из теней Тартара. Некоторые из них пытаются идти, плыть и ползти ко мне, ведомые вкусным ужином, но Гидра их топит, заполняя пространство вокруг нас еще большим зловонием. Чудище не хочет делить меня ни с кем.
Души все прибывают и прибывают. Точно так же, как попала сюда я, по реке Амелет, — их закручивает в воронку и бросает в зловонные воды. Единственное различие — прибывают они сюда без лодки. Значит, Минту еще и одолжение мне сделала? Хотя, скорее всего, я просто не смогла бы перенестись прямо в реку. За что же она так со мной?
Она сказала, что я любимица Аида. Неужели у них… отношения? Боль в сердце от такого предположения не заставила себя долго ждать. Да, Минту веками находилась подле него, она существовала в его мире, когда о моем рождении еще не было даже слухов. А я просто никто, тогда как она — часть этого царства. Один из винтиков огромной адской системы.
Ревность отравляет душу сильнее ядовитых паров, исходящих от воды. Обжигающая слеза катится по грязной щеке, и я размазываю ее по лицу.
Но тут я понимаю, что что-то не так. Чего это я раскисла? Да, я ревновала Аида, но не настолько, чтобы сидеть и страдать из-за этого, когда мне грозит стать лакомством этого чудища. Это место будто вытягивает наружу все раны, раскрывает их и заставляет кровоточить.
Я взываю к своему свету. Тоненькая ниточка начинает обвивать мое тело, принося долгожданное тепло. Конечно, я понимаю, что этого надолго не хватит, но, может, этого будет достаточно, чтобы дождаться Аида?
Теней становится все больше, и я чувствую себя будто на пороховой бочке, которая вот-вот взорвется. Вонь разлагающейся плоти вызывает тошноту, но хуже всего, что у одной тени получается подобраться ко мне очень близко. Пока Гидра отвлеклась на других прибывающих, клацая зубами и перемалывая кости, словно в жерновах, одна тень прокралась ко мне.
Полусгнившие, но цепкие пальцы хватают мою лодыжку и тянут на себя. Я отбиваюсь как могу, но силы не равны, тем более что это прикосновение пронизывает меня ледяным холодом и чувством беспомощности. Как только тень дотронулась до меня, я как будто ухнула под лед. На меня нахлынуло ощущение безысходности, а над ним — не менее толстый слой отчаяния. Оно топит мои мысли и подавляет волю.
Кажется, я кричу, но мой крик утопает в жуткой какофонии из стонов и шипения теней. Твари, схватившей меня, удается утянуть мое тело по пояс в воду. Я больше не хочу ничего. Это прикосновение режет мою душу ржавым ножом. Пусть лучше меня съест Гидра. Нет сил терпеть ту ненависть, зло в чистом виде, которое исходит от этих теней. Слишком много ужаса в их глазах. Невыносимо много безумия.
Мысленно взываю к остаткам силы, только в этот раз я ищу тьму. Ту, которой наделил меня Аид. Его тьму. К удивлению, у меня получается, но я больше не хочу спасать себя. Мне нужно только одно: чтобы Гидра услышала и наконец избавила меня от мук. Ведь я понимаю, что мне в любом случае не избежать гибели.
Чудище слышит меня. Я понимаю это по резкому изменению хода ее мыслей. Ее жажда убивать усиливается, хотя я не верила, что она может быть сильнее, чем сейчас. Взмахнув длинным хвостом, она ударяет им о воду, поднимая столп брызг, и, разворачиваясь, несется ко мне. Чувствую ее мысли как свои. Высвободив тьму Аида и позвав Гидру, я соприкоснулась с ней на другом уровне и теперь понимаю, для чего она здесь. Это чудовище здесь имеет те же обязанности — как бы странно это ни звучало, — что и Цербер у выхода из замка Аида: если пес охраняет замок и смотрит, чтобы ни одна душа не сбежала в мир живых, то Гидра стережет вход в Тартар.
Я вижу шипы, рассекающие воду, словно в замедленной съемке. Несколько голов чудовища выныривают из реки, и я замираю в ужасе. Змеиные удлиненные
