в инквизиции, — заметил я, делая глубокий вдох. — Или что? Пусть они живут и дальше с мыслью, что темный маг выглядит, как страшный бородатый мужик, трясущийся над книгами с гадким смехом?
— Ну, у тебя смех не лучше, — заметил Кас. — Ты хоть при девушках не смейся, иначе отбор закончится.
— Думаешь, разбегуться? — усмехнулся я.
— Наоборот, — усмехнулся брат. — Так, что там с той девушкой, которая тебя приворожила?
— Заметь, Ириска чувствовала, что что-то не так! Но я был занят искадоровцами, проклятым кольцом и отбором. А потом я почувствовал, что не могу не думать о ней. Причем, так быстро… Немного позже, я понимал, что если сейчас не возьму ее, я не успокоюсь… Или она или моя, или я сожгу ее! Испепелю… — сглотнул я, сжимая кулак.
Кас побледнел, глядя на меня странным взглядом.
— Ого, — произнес брат, поднимая брови. — Как все запущено, Яр… Ну хорошо, вот скажи мне, если я сниму с тебя чары… Ну, вдруг получится, ты ее убьешь?
— Как и любого темного мага, — произнес я твердо. — Приворот — это такая же темная магия. Он убивает волю человека, навязывает ему чужие желания, контролирует его поступки. Она ничем не лучше чар управления сознанием. А иногда даже страшнее. Так что, да.
— Погоди, погоди, — остановил меня Кас, а я просто откинул голову в кресле. В голосе брата слышалась тревога. — Он хоть живая там?
— Живая, — буркнул я. — Спит себе, как не в чем не бывало. В моей кровати.
— И ты не…? — брат многозначительно поднял брови, намекая на то, что он опоздал.
— Я похож на чудовище? — резко перебил его я.
— Сейчас ты похож на тех, на кого ты охотишься, — усмехнулся брат, подходя к шкафчику. Он поставил на стол несколько склянок. Послышалось журчание, а я облизал губы. Хочу, чтобы кровь перестала закипать при мысли о ней.
— Пей, — подтолкнул ко мне кубок Кас. Я отлип от спинки, глядя на хрустальную склянку с очередным зельем, которые брат готовил сам.
Я взял кубок в руку и залпом выпил, поморщившись от вкуса чужой магии. Зелье отдавало травами и темными чарами, но я был согласен на все, лишь бы забыть о ней.
— Я с тобой за компанию, — заметил Кас, сглатывая. Он задумался, наливая кубок себе.
— Все катится в пропасть, — процедил я, ожидая облегчения. Может, хоть зелье брата сумеет погасить во мне пламя. — И отбор, и невеста… И корона императора!
Кас осушил свой кубок, наливая мне снова. Вкус чужой магии на губах снова заставил поморщиться.
— Ну, на корону я не сильно рассчитываю, — заметил Кас, задумчиво. — На нее рассчитывает только Себастьян.
— Кас, ты чего? — спросил я, видя, как брат задумчиво усмехнулся.
— Выбирая между короной, которую мне принесет нелюбимая жена, которая угодила богине, родителям и всем-всем-всем и пусть коротким, но счастьем с любимой женщиной, я выбрал бы второе, — произнес брат.
— А как же драконья сущность? — спросил я, поставив кубок на ручку кресла. — Но ведь отборы для того и созданы, чтобы угодить богине, не так ли?
— Но отец любит мать, — спорил Кас.
— И это не мешает ему быть императором, — заметил я.
— Да но, такое бывает редко, — отмахнулся Кас.
— А ты-то чего раскис? — спросил я, надеясь, что меня все же отпустит.
— Да так, задумался, — с улыбкой произнес Кассиодор. — Знаешь, я допустил огромную ошибку… Я попросил одну девушку помочь мне с отбором. Мне хотелось бы знать, что думают обо мне кандидатки. Не хотелось бы попасть в глупую ситуацию, когда вот она, победительница стоит, и такая: “Меняю принца на желание!”. И тут ничего не поделаешь. А Себастьян считает, что любовь на отборе не нужна…
Брат погладил кубок, снова задумавшись.
— Он считает, что это — лишнее, — задумчиво произнес Кас. — И я попросил одну девушку мне помочь… А она в меня влюбилась! Понимаешь, она согласилась на участие в отборе только потому, что я попросил… У нее нет ни платья, ничего у нее нет, короче! И … с платьем мы не успели. Себастьян начал отбор раньше, чем я успел принести ей платье.
Кас осушил свой кубок, опустив голову. Кас всегда был спокоен. Это был единственный брат, которому я мог доверять. Мне казалось, что он — океан спокойствия. И ничто не способно вывести его из себя. Только ему удавалось погасить мой гнев, а потом, сидя в кресле, успокоившись и взяв внутреннее пламя под контроль, я понимал, что Кас был прав. Он был философом, часто рассуждал о стихиях и характере. “Яр, это ерунда. Просто не обращай внимания…”. Меня словно обволакивала вода, пытаясь приглушить пламя. Он плыл по течению. Никогда не воспринимал проблемы близко к сердцу, чем бесил неимоверно. Но я знал, что однажды океан его спокойствия заштормит. И сейчас я видел затишье перед штормом.
А еще я понимал, что брата что-то тяготит.
— Только не говори, что ты ее любишь? — спросил я, настороженно.
— Я часто думаю о ней. Но дело не в этом… Понимаешь, недавно я видел самую прекрасную девушку на свете… Она спасла меня тогда… Вытащила из бездны… — выдохнул Кас. — Я закрываю глаза, а она снова передо мной…
— Так найди ее и женись на ней, — фыркнул я.
Я так и хотел сказать, наплюй на мнение Себастьяна, и будь счастлив. Ты же этого хочешь? Не Себастьяну же потом с ней жить, а тебе. Но я сдержался. Это был тот самый редкий момент, когда мне это удалось. Брат болезненно относился к моим попыткам бросить тень на его краба. “Кас! Пойдем погуляем?”, - влетал в комнату я. “Не мешайте, ваше высочество! Ваш брат учится, чтобы стать хорошим Императором!”, - слышал я голос Себастьяна. А взгляд добавлял: “В отличие от вас!”- “Итак, на чем мы остановились! Ах, да… Границы наших земель омываются морем…”
— В том-то и дело! Я смотрел на отборе, искал ее, но ее нет! — в сердцах воскликнул Кассиодор, чуть не расплескав кубок. — И, по правде говоря, я не запомнил ее лица… Она сидела рядом, гладила меня по щеке… У нее такие теплые руки. И свет сквозь волосы…
— Так сажай рядом каждую, пусть гладит тебе лицо, в чем проблема? — спросил я. — Так ты ее быстро опознаешь!
— Проблема в том, что… Я боюсь, что эта красавица мне померещилась, — произнес Кас, выдыхая. — Словно мечта… Словно призрак… А может это и есть богиня? Тогда еще сложней! И вот что мне делать?
— Провести расследование. Кто был рядом в этот момент, у кого нет свидетелей. Из этого круга
