Медею? Жрецы остановились в двух шагах от трона и разом вскинули руки. Желтоватый туман потек по залу. Лихой дернулся, кулак уже сжал, но Жанна остановила его.
— Сиди, Дэн! Мой номер.
Лихой вытаращил глаза, Жанна кинулась на шею Нелюду и осмелилась не просто поцеловать, а укусила до крови. Про кровников Лихой в дороге рассказывал, но то, что Жанна решится приручить самого коварного жреца, не ожидал.
Ланция обновлялась стремительно. Лихой объяснял Мышке, что настоящих буйных среди жрецов не осталось, поэтому не будет возврата к прежней жизни. Страшная история, когда коварных магов боялись и не высовывались лишний раз из домов, закончилась. Лихой решил править по-своему. Пресек потоки жалобщиков, объявив, что рассматриваются только просьбы от профсоюзов. Новое словечко прижилось. Ювелиры, кузнецы, торговцы, старосты поселений, даже жрецы, были вынуждены объединяться и вырабатывать единые предложения. СемПет отлично справлялся с новой должностью председателя профсоюзного движения.
Мышка училась быть королевой. Не взбалмошной и капризной, а серьезной, под стать Лихому. Капризы уместны лишь в спальне, там Лихой с удовольствием им потакал. Каждый взмах ресниц или лукавая улыбка становились поводом для мужской гордости. А на людях они вели себя достойно. Мышка сразу отказалась от слуг и почестей. Если все само становится чистым, едва она появляется, зачем слуги? Старой няньки вполне достаточно. И Жанна помогала давать отпор любому, кто требовал особого соучастия от королевы.
СепПет и нянька понравились друг другу. Лихой от души радовался за них. А Нелюд думать позабыл про других женщин и без долгих раздумий женился на Жанне. Они поселилась неподалеку от королевского дворца. Нелюд мудро посоветовал дочь Вахида отдать в жены Оресту. Семья уважаемая, вырастила королеву, Тилемах глава управы. Лихой к совету прислушался. И даже явил королевскую милость, прибыв вместе с Мышкой на свадьбу. Оставалось у Лихого неприятное чувство, что чего-то они с Мышкой не учли, что-то еще должно сложиться и упорядочиться. Поэтому и задумал весь свой путь в Ланции с начала пройти. От камина в Мышкиной комнатушке до королевского трона.
— Помню, помню, — Лихой со смехом оглядывал скромное убранство, кровать и стол. Поленья после Мышкиного отъезда так и лежали в углу. — Свалился сюда как бродяга бездомный.
— Не бродяга, — запротестовала Мышка. Она подобрала поленья, сунула их в камин, щелкнула пальцами. Огонь был ее единственным другом когда-то. Не считая, конечно, святого Домовяки.
— Думал, что все потерял, а оказалось, что все нашел.
— Ты король Ланции, Дэн первый, — Мышка старательно повторила слова СемПета про короля. Старый учитель терпеливо поправлял каждого, кто забывал правильно обращаться к Лихому.
— Ну тогда, в путь. Здесь без нас догуляют. А мы навестим твою усадьбу. Как там Зосима?
— Навестим, — обрадовалась Мышка. Усадьба ей часто снилась, но у Лихого было очень много дел в столице и Мышка смиренно ждала своего часа. Она не привыкла роптать на судьбу и точно знала, что хорошего стоит подождать.
Путешествовали по-королевски, в просторной удобной карете. В этот раз можно было смотреть в окно, восхищаться красивыми пейзажами и не думать о пропитании и тяжелой работе. Лихой нехотя смирился с доводами деда, что самому, на лошади, несолидно ехать на свадьбу, а сейчас был доволен. Усадил Мышку на колени, целовал нежную щечку и повторял любимую молитву жены: “Святой Домовяка, спасибо тебе за все. Благослови наше счастье и защити от всякого зла.”
Слухи разлетаются быстро, у ворот усадьбы их уже ждали в полном составе домочадцы во главе с Зосимой. С хитрым стариком Лихой собирался отдельно потолковать о восстановлении усадьбы. Какие нужны помощники, маги или другое содействие. Пусть жрецы исправляют содеянное. Но Мышка Лихого опередила. Достала из рюкзака горшок с неувядаемым цветком. У королевы Медеи всего было в избытке, и красивых платьев, и башмачков, даже корона с драгоценными камнями имелась, но со своими сиротскими вещами Мышка не расставалась. Она пробовала играться с цветком в волчьем дворце и поняла, что цветок нужен в усадьбе.
— Спасибо за приют, — произнесла Мышка благодарственные слова и ворота гостеприимно распахнулись.
— Волшебница Медда, — присвистнул Лихой. — Но пусть усадьба не рассчитывает, что я тобой поделюсь, твоими вниманием и заботой. Ты только моя.
— Лихой, — Мышка погрозила пальцем мужу, который, никого не стесняясь, подхватил ее на руки.
— А что такого. Я не работе. Не на троне, то есть.
Все собрались вокруг ямы с обломками, вздыхали и охали. Дом в усадьбе был странным, но Мышка все равно его любила и очень жалела клумбу, на которую мечтала любоваться из окна. И детскую комнату жалела. Там она могла поговорить с Бертой. А Домовяка жил на кухне и старался понравиться Лихому. Мышка запомнила истории няньки про то, как жадные жрецы преследовали домовых и домовушек, но не смогли уничтожить их без следа. Домовые остались в сказках и легендах, поговорках и молитвах, и потому выжили. Без физических тел, просто ветерком выжили.
— Что ты хочешь сделать, Медда? — Лихой аккуратно поставил жену на землю. — Можно найти работников и разобрать тут все. Заново отстроить. Только скажи.
— Игрушки, которые сберегли для меня Зосима и остальные, снимают древние проклятия. Я догадалась сама, потому что Зосиме нельзя было говорить, как они действуют. Кружка и свечка спасли меня от огня и воды, а бант привел в спрятанную в лесу избушку и я оживила ее. Жрецы напрасно взорвали усадьбу. Не учини они такое, тайна усадьбы никогда бы мне не открылась. А дом бы со временем разрушился сам. Он уже разрушался, поэтому я провалилась в подземелье.
— Усадьба пыталась спасти тебя, Медея Домовика, — Зосима утер рукавом слезу. — Ты была последней нашей надеждой. Так же как и Дэн был последней надеждой волчьего племени.
— Смотрите, что будет, — Мышка не сомневалась, что поступает правильно, обрывая лепестки на цветке. — Цветок перестанет быть бессмертным, зато возродится усадьба.
Когда последний голубой лепесток унесло ветром, земля дрогнула, а из ямы стремительно начали расти стены, складываясь из обломков. Сами собой появлялись окна, легла крыша и встало на место крыльцо. Новое здание не походило на прежнюю безликую крепость, это был красивый и комфортный дом. Затаив дыхание, Мышка любовалась творением невидимых рук. Она сумела оживить усадьбу. Ей подсказали как должно быть те картины в тронном зале, а когда знак глаза на спинке трона превратился в голову волка, Мышка поняла, что нужно сделать.
— Вот это да, — Лихой громко захлопал в ладоши. — Медда, это фантастика! Домовые обязательно возродятся. Но я настаиваю, что первым мы должны родить сына. Наследника. А потом,
