– Тссс. Тихо! – Вася схватила подругу под руку и затолкала в проход, из которого они попали в это странное место.
В дверь забарабанили.
– Эльпида, дома ли ты?
– Настойчивый какой! Ну ясно же, – раз не открывают, значит, нет никого! Или заняты люди. – недовольно прошептала Василина и подтолкнула пребывающую в ступоре от страха и растерянности Шуру. – Иди давай.
– Куда?
– Попробуем вернутся тем же путём, которым пришли. Что-то перехотелось мне выходить на улицу и искать дорогу.
– Эльпидаааа! – заорал голос. Девушки, не сговариваясь, бросились в коридор и через несколько секунд оказались в комнате, но не той, где видели светящийся камень, а в совершенно другой.
– Сумасшедший дом! – пожаловалась Потапова, разглядывая небольшую, судя по всему, спальню. Стены здесь были сложены из всё того же светлого известняка, у дальней стены стояла деревянная кровать на высоких ножках. Вдоль другой стены растянулась длинная, на всю комнату то ли двухуровневая лавка, то ли примитивная этажерка, используемая хозяевами каменного теремка, как шкаф для хранения вещей. На нижнем ярусе лежали свернутые ткани, стояли высокие пузатые глиняные кувшины и незнакомые девушкам предметы. На верхнем ярусе расположилась мелочёвка – небольшие, максимум миллилитров на триста, укупоренные ветошью кувшинчики, плошки с травами и порошками, узкие, скрученные рулонами, полоски ткани и ещё куча всего. – Вася, а помнишь, мы на рынке у тётки чай покупали?
– Помню. – Василина подошла к этажерке, взяла одну из плошек и понюхала. – Трава какая-то…
– Вот-вот и я про травы сейчас подумала. Как думаешь, может тётка что-то добавила в свой чай, а? Вот нас и заглючило… На самом деле мы, наверное, под капельницей лежим, врачей смешим, а это всё нам кажется.
– Ну… Не знаю… Сомневаюсь я… Слишком всё реально..
– Эльпида! – раздражённый голос рявкнул совсем близко и девушки завизжали, бросаясь врассыпную.
– Дома ли ты… Вы кто такие?! О, Зевс, заслони мне взор… Голые девы…
Василина и Саша с открытыми ртами наблюдали, как невероятной наружности мужчина прикрывает глаза ладонью, не забывая при этом поглядывать на девушек сквозь растопыренные пальцы. Визитёр был не молод и не стар, впрочем, возраст его угадывался лишь примерно. Он был загорел и будто продублен ветром и солнцем, из-за чего вид имел суровый и закалённый. Волосы мужчины доставали до плеч, и удерживались шнурком, затянутым через лоб на манер повязки, которые надевают девушки во время косметических процедур. Одет мужчина был просто – в светло серый кусок льняного полотна, сколотый на плечах крупными пряжками. Сей замечательный наряд доставал ему до колен, и на талии был перехвачен простым поясом. На ногах у этого своеобразного господина, довершая образ, красовались простые сандалии, – подошва, да несколько ремешков.
– Древний грек, – констатировала безучастным голосом Потапова и бессильно привалилась к стене.
– Зачем это – древний? – обиделся мужчина. – Двадцать седьмую весну встретил. Да, не юнец безволосый, но и не древний ещё. А вы кто такие будете? Ученицы Эльпиды? Смелые девы.
– Почему смелые? – выдавила из себя Вася. Она ощущала себя какой угодно – растерянной, уставшей, опустошённой, но никак не смелой.
– Ну как же! Стоите при муже без одежды и прикрываться не думаете.
– При муже? – Потапова зачем-то оглянулась, словно рассчитывала увидеть тут ещё кого-то. – Так, стоп! Почему это мы без одежды?
– Ну как же, – мужчина бросил короткий красноречивый взгляд на голые ноги подруг и стыдливо отвёл глаза, повторяя шёпотом просьбу к Зевсу заслонить ему взор.
– Это – шорты. – назидательным тоном произнесла Шура. – Стыдно не знать такого. Что за каменный век!
Мужчина перестал разглядывать потолок и уставился на вызывающе подбоченившуюся Потапову. Особенно его интересовали её волосы, выкрашенные в розовый цвет. "Древний грек" даже подобрался поближе и вытянул шею, рассматривая девушку и её одежду. От его пытливого взгляда Саша занервничала и начала суетливо поправлять одежду, натягивая ниже майку-борцовку и одёргивая шорты.
– Не местные. – уверенно высказался "грек". – Не из Кафы ли? Слышал, там римлян больше, чем у нас, и девы при них обретаются нравом свободные.
– Это он на что намекает? – нахмурилась Шура, а Василина напряглась ещё больше.
– Он сказал – Кафа?
– Вроде да. А что такое?
– Кафа – это древнее название Феодосии.
Подруги переглянулись и развели руками. Ситуация всё больше запутывалась и Василина готова была признать, что тот чай на рынке точно включал в себя особый ингредиент.
– Так где Эльпида? Срочно требуется ей быть у Гераклида в доме.
– Я… Мы не знаем… Ушла куда-то и не сказалась… – Саша зачем-то начала подражать странной манере разговора "грека".
– Ушла, значит… Не ко времени совсем… Фенарета совсем плоха… Как бы на поклон к Аиду не отправилась. – Мужчина задумался и потеребил пряжку на плече. – А вы, говорите, ученицы целительницы?
Девушки дружно закивали головами.
– Да, ученицы мы, ученицы. – Признаваться мужику, обмотанному несвежей простынёй, в том, что они знать не знают никакой Эльпиды было страшновато, потому Вася и Саша решили пойти по пути наименьшего сопротивления и прикинуться теми, за кого их принял, судя по всему, недалёкий мужчина.
– Тогда одевайтесь и идите за мной.
– Так мы одеты…
– А куда идти?
Девушки заговорили разом, но под строгим взглядом незнакомца сбились и умолкли.
– Одеты они! Это у вас, в Кафе, может и называется одеждой. А у нас и блудницы одеты поболее. Собирайтесь скорее. Уйдёт в царство Аида Фенарета с младенцем, – всем нам головы не сносить. Не сегодня-завтра вернутся торговые суда Гераклида, всем ответ перед ним держать придётся – и целителям, и слугам, и люду, мимо проходящему. Торопитесь, ученицы целительницы! Надевайте хитоны, берите нужное и следуйте за мной.
Глава 4
– Что делать будем? – Шура выглянула в коридор и удостоверилась, что "грек" вышел на улицу.
– Я не знаю, – Вася пыталась собрать мысли вместе, но они упорно расползались и скакали с одного на другое, как блохи по бездомному коту Ваське, над которым сердобольные жители её подъезда взяли шефство.
– Как думаешь, кто с ума сошел – мы или он? – Потапова указала подбородком на дверной проем.
– Я не знаю… – повторила Василина.
– Девы, поспешайте! – стукнул во входную дверь "грек", Спартак вздрогнул и поджал хвост, а Вася приняла решение.
– Пойдем сходим, что ли, посмотрим, куда нас зовут.
– Вась, может, не надо? Я так поняла – там кто-то рожает. Мы-то тут при чем? Пусть в скорую звонят.
– Девы!!!
В дверь саданули так, что Саша забыла все свои разумные аргументы и бросилась перебирать куски ткани на "этажерке".
– Как думаешь, это одежда? – потрясла она грязно-синим отрезом материи, напоминающим сложенную вдвое простынь.
– Ты будешь смеяться, но, похоже, что это хитон… Вспомни, экскурсовод в музее подводила нас к манекену, замотанному в такую же штору, только богато украшенную.
– Нет, я не буду смеяться… Мне почему-то не смешно. – Саша крутила в руках средневековый наряд, не зная, как подступиться.
– Дай сюда, – Вася отобрала тряпку у Потаповой и натянула ей через голову. Одеяние сразу поползло вниз, и Саше пришлось придерживать его руками.
– И как в этой хламиде ходить? Устрою незапланированный стриптиз, мужичонку инфаркт хватит.
– Подожди, – Вася порылась на верхней полке "этажерки", нашла большие брошки или, по крайней мере, что-то весьма похожее на них. Повозилась с минуту и скрепила два куска ткани у Потаповой на плечах.
– Ну ты даёшь! Голова! – восхитилась Шура.
Ещё через пару минут одели и Василину. Ей достался голубой хитон, который закрепили на плечах уже с полным знанием дела и видом профессионалов.
