— Нам скоро нужно будет возвращаться, — предупредила Эмбер, отпуская её. — Не убегай далеко.
Она радостно сорвалась с места, разогналась и понеслась, время от времени останавливаясь, чтобы обнюхать кусты или участки с молодой травой. Я осталась стоять на тропинке у стены, не рискуя забредать куда-то посреди ночи. С моей-то удачей я застряну ногой в какой-нибудь норе и упаду лицом в грязь.
Холодный ветер дул с запада. Я вдохнула его, мечтая, чтобы он донёс до меня запах солёной воды. Океан всего в дне пути отсюда, но я не была там уже целую вечность. На мгновение прикрыла глаза, вспоминая нашу последнюю поездку всей семьёй.
Киру было всего три года. Бритон, Гейдж и я играли на берегу, вместе построили замок из песка, вокруг которого вырыли ров и пустили воду. Мы провели на пляже весь день, кожа покраснела от солнца, а руки пересохли от песка.
Это был замечательный день.
Медленно открыла глаза, и воспоминание исчезло… Как и моя собака.
— Эмбер? — негромко позвала я, вглядываясь в ночной пейзаж. Куда она убежала?
Не отозвалась.
— Эмбер! — уже закричала я, но в ответ только ветер шелестел в траве.
Крошечный осколок страха пронзил моё сердце, и оно начало биться чаще. Куда Эмбер могла подеваться?
Я быстрым шагом пересекла поляну, цепляясь плащом за кусты и сухие ветки на земле. Это задержало меня, как будто чьи-то руки не пускали сквозь ночь в одиночку.
От закатного солнца остался лишь бледный розовый отсвет на горизонте. Звёзд стало больше, но они светили слишком тускло, чтобы хоть что-то разглядеть.
— Эмбер! — выкрикнула я ещё раз, чувствуя как мой пульс учащается.
Она вернётся. Обязательно вернётся.
Эмбер никогда не убегала безвозвратно. Скорее всего, заметила кролика или птичку и погналась за добычей, забежав немного дальше, чем следовало. Она наверняка уже осознала свою ошибку и спешит вернуться назад.
Вот уже заканчивалась поляна, здесь растут яблони. Я задержалась на краю опушки. За ней начиналась непроглядная темнота. Нет, она не могла побежать туда.
Я снова позвала собаку, но всё без толку. Напряженно смотрела по сторонам, в надежде увидеть её несущейся через луг. На мгновение, клянусь, я заметила какое-то движение, но было уже слишком темно, не разглядеть.
Повернувшись обратно к яблоням, я нерешительно остановилась. Похоже, Эмбер побежала туда. Это единственное место, где она могла скрыться.
Закутавшись плотнее в плащ, я шагнула за границу поляны. Луна только-только появилась на небе. Её тусклый свет, изрезанный ломаными линиями веток, едва освещал тропинку передо мной.
— Эмбер! — закричала я, кажется, уже в сотый раз. Нервное напряжение сводило с ума.
Где она?
Мне казалось, я иду уже очень долго. И остановившись, поняла, что фруктовая роща осталась позади.
Никого не найдя, я повернула назад, стараясь вернуться тем же путём, и надеясь, что Эмбер просто побежала к воротам.
Найти дорогу назад оказалось сложнее. Меня окружали звуки ночи: карканье какой-то птицы вдалеке, шорох снующих в траве грызунов. Дрожь пробежала по позвоночнику, ветер как будто стал холоднее, и я ускорила шаг.
Внезапно между деревьев промелькнула тёмная фигура. Взвизгнув, я попятилась в сторону.
Ошарашенное моим криком животное исчезло в кустах.
— Да оно испугалось меня сильнее, чем я его, — пробормотала себе под нос, восстанавливая дыхание. Внезапно стало даже смешно от своей глупой реакции.
Я продолжила путь к замку, уверенная, что Эмбер уже вернулась к воротам.
Но тревога нарастала. Пройдя еще некоторое время в тишине, я с запозданием заметила, что уже давно должна была выйти обратно на поляну. Я остановилась, медленно осматриваясь. Всё вокруг казалось одинаковым — здесь со всех сторон росли одни яблони.
Родня, наверное, уже заметила моё исчезновение. Сходят там с ума от беспокойства. Думают, что меня похитили и моё безжизненное тело уже валяется в какой-нибудь канаве, как это было с…
Нет.
Нельзя об этом думать.
Я продолжала идти, но снова и снова упёрлась в лес. Почему-то я всё ещё петляла. В какую бы сторону ни пошла, приходилось возвращаться.
Горло как будто сдавила невидимая рука, разум затуманился, вена на шее начала пульсировать, а ладони вспотели.
— Это просто нелепо, — произнесла я вслух, чтобы разрядить тишину. — Ты же не боишься темноты. Здесь нет ничего такого, чего бы ты не видела при свете дня.
Теоретически.
А на деле…
— Спасите, — пропищала я, не решаясь кричать. Возможно, меня кто-нибудь услышит и спасёт от бесцельного блуждания.
Но а вдруг я привлеку внимание кого-то опасного? Ну уж нет.
Я стиснула зубы и побрела дальше. Когда от напряжения и усталости коленки задрожали так, что идти стало невозможно, я присела к земле и уткнулась лицом в ладони.
Замереть даже на мгновение в полном одиночестве — достаточно долго, чтобы собраться с мыслями и перевести дух.
Я сосредоточилась на дыхании, выравнивая судорожные вдохи и выдохи. Ветер играл с упавшими листьями, поднимая их с земли, внушая моему пугливому разуму, якобы я слышу шаги в темноте. Но я же знала, что здесь нет никого, кроме меня.
Наконец, мне удалось достаточно успокоиться, чтобы предпринять ещё одну попытку выйти из чащи. Я убрала руки от лица…
И увидела, что кто-то присел передо мной.
4
Риз
Принцессу Реновы я видел вживую только один раз — туманным утром больше месяца назад.
Но сейчас узнал сразу.
Амалия выглядела точно также, как на рисунке, который я носил с собой, — художник постарался на славу. На ней был простой плащ, но капюшон скрывал её лицо, только когда она опускала голову… И сейчас она этого не сделала.
Когда мы встретились взглядами, она побледнела и приоткрыла рот от удивления. Рядом с ней бегал волкодав, радостно виляя хвостом и не замечая опасности.
Собака даже не посмотрела на меня. Большой щенок: мало опыта, на всё отвлекается.
Я не знал как у принцессы оказался дрейганский волкодав, но это и неважно. Меня вообще не волновало ничего, кроме самой девчонки.
Последние несколько недель Амалия провела взаперти у себя в покоях, отказываясь впускать кого-либо, кроме членов семьи. Люди в городе обсуждали, какая хрупкая и ранимая у них принцесса. Шептались о её скорби, романтизируя её слабость. Никто, похоже, не разделял моё мнение, что принцесса решила извлечь выгоду из несчастья, постигшего её брата, и просто привлечь к себе внимание.
Так, и что же она делала здесь в это время, совсем одна?
Спустя несколько долгих секунд, она разорвала зрительный контакт и пошла дальше к воротам.
Куда она собралась так поздно? Что ей там понадобилось?
Может у неё тайный любовник за пределами города, к которому она сбегает под покровом ночи? Я ни разу не слышал подобных слухов о ней, но это ещё ничего не значило.
Я смотрел ей вслед ещё несколько мгновений и был озадачен, когда она подошла к ворота и опустила голову, чтобы стражники её не узнали. Любопытно.
Куда она направляется?
Очевидно, не на Реквимар… Она бы не пошла в одиночку. С ней наверняка отправили бы стражу, вероятно даже вдвое больше, чем уходило с Бритоном. А то и втрое, учитывая трагедию, случившуюся с принцем.
Нет, она не на Реквимар. Интуиция мне подсказывала, что король и королева не в курсе, где сейчас их дочурка.
Мимо проходил мальчишка, и я решительно схватил его за плечо.
— В мешке три фазана, — объяснил я, передавая свою ношу. — Сделай с ними что-нибудь.
Он удивлённо заморгал.
— Что-нибудь?
— Принеси домой матери, продай на рынке, устрой им пышные похороны, — я нырнул в
тень здания, когда принцесса оглянулась через плечо. — Мне плевать.
Парнишка хотел сказать мне что-то ещё, но я уже ушёл.
Я стоял и наблюдал за беспечной принцессой, прислонившись к городской стене, надёжно скрытый в тени. И не мог поверить своим глазам. Амалия реально сейчас здесь, одна, и даже не догадывалась, что кто-то следует за ней по пятам.
