глубину переулков, утягивая меня за собой.
– Почему мы бежим? – удивилась я, когда закололо в боку от бега.
Они резко остановились и фыркнули:
– Ведьма!
– Ну и что, что ведьма? – обиделась я.
– Да ничего, просто вы не тренированные. Хуже вас только бытовики и менталисты, – пояснил Винтон. – Мы вовсе не бежали, мы просто быстро шли, как привыкли на тренировках.
– Если вы бугаи, – буркнула я, – это не значит, что все вокруг такие. Сказали бы сразу, я бы на метле полетела!
– У тебя нет разрешения на полеты! – сразу напомнил Марек.
– Так это в Академии нет!
– А за пределами тем более летать нельзя, пока экзамен не сдашь! – неожиданно жестко сказал вампир.
– Мы пойдем медленно, – успокаивающим тоном сказал шатен, – просто говори, если не успеваешь.
– А что не так с полетами? – подозрительно спросила я.
– У нас так друг… пострадал сильно. Выпил и решил до Академии на телеге левитировать.
Я закашлялась от неожиданности.
– Это ж сколько силы надо, чтобы телегу поднять?
– Телегу он поднял, – вздохнул Марек, – а про лошадь забыл! И эта скотина свалилась ему на голову. Короче, он уже полгода в лекарском крыле лежит, и неизвестно, когда выйдет. Переломанный весь.
Я только вздохнула:
– Ладно, я поняла. Идемте, только медленно!
И мы уже неспешно двинулись в лабиринте улочек.
Я шла, разглядывая витрины лавочек, любуясь архитектурными деталями. Недавно на лекториуме по обережным символам в быту нам рассказали о том, что все эти карнизики, горгульи, плачущие маски, многослойные украшения окон и дверей – все это тоже обережные символы. Просто они такие древние, что никто не помнит их значения, и воспроизводят их на домах, как часть традиционной архитектуры. А ведь окно, например – это разрыв в полотне стены, уязвимое место! Вот его и прикрывают “кругами” из бордюров, “клыками” из выступающего кирпича или даже венками из обережных растений, выписанных яркими красками.
Поскольку Тильдер – город многонациональный, и в нем осели выходцы из разных миров, дома сильно отличались один от другого.
Были тут и общины, и улицы, названные в честь мира или расы. Но в основном все жили как получится. Маги жестоко наказывали любое проявление расовой нетерпимости, а количество миров сводило на нет все попытки как-то обособиться.
Размышляя об этом, я молча дошла за парнями до чистенькой таверны. Они помялись на пороге и попросили меня не заходить. Мол, заведение для боевиков, если они придут с одной девчонкой на двоих – шуток не оберешься.
Я фыркнула, но согласилась подождать на улице.
– Только вы мне хоть сбитня купите, зябко!
Парни дружно пообещали и нырнули в пахнущее мясной похлебкой тепло, а я от нечего делать принялась рассматривать соседнее заведение. Даже через стекло нагло заглянула! И не поверила своим глазам! В соседней кофейне сидела Айлира! Как?
Моя соседка по комнате в красивом платье сидела за столиком и с кем-то разговаривала! Как она вышла из Академии? С кем сидит за столиком, мягко улыбаясь?
Погибая от любопытства, я прижалась носом к стеклу, всматриваясь в полумрак маленького зала, освещенного только одинокими свечами на столиках. Почему-то собеседника моей подруги я не увидела! Он словно расплывался, терялся в тенях и пляске язычка огня на столбике воска!
Айлира вдруг начала поворачиваться к окну, и я отступила. Почему-то поняла, что такая внезапная встреча смутит нас обеих.
Тут меня окликнули боевики, и я радостно пошла к ним. Они деловито прятали под мантиями оружие, вешали на запястья и шеи амулеты. Винтон даже в волосы что-то вплетал, а Марек нацепил пару хитрых браслетов на лодыжки. Потом они попрыгали на месте, проверяя, как все это сидит – чтобы не вываливалось и не звенело, а потом уже протянули мне кувшинчик сбитня, накрытый сырной лепешкой:
– Ешь, и можно в Академию идти.
– В Академию?
– Ну да, – почесал затылок Марек, – мы тут с парнями пересеклись, они сказали, нам пересдачу боевухи на завтра поставили!
– Тогда идем! Только давайте на рынок заглянем, мне бы пряностей прикупить.
– Пряностей?
– Я же ведьма, – развела руками, как будто это все объясняло.
Парни не стали спорить. На самом деле пряности – это тоже оберег. Особенно жгучие. Их часто добавляют в исцеляющие зелья, чтобы усилить их действия, иногда набивают пряными зернами саше или зашивают несколько горошин перца в шов платья, чтобы отогнать злые помыслы.
Пряности мне были нужны для защиты нашей комнаты. Кто-то из Темных ведьм повадился таскать у нас печенье, травяные сборы и даже готовые зелья. Устроить ловушку старшекурснице мы пока не могли, разговоры в общей гостиной не помогали, вот и задумала я на каникулах сделать много простейших амулетов и защитить ими наше жилище. А для них нужны были пряности. И нитки!
В общем, парни проводили меня на рынок и даже отдали заработанные на пирогах монетки:
– Ты нас выручила, вот и бери, – отмахнулся Винтон, когда я попыталась отказаться.
– Ладно, печеньем отдам! – решила я, и такой бартер парни одобрили. Поесть боевики всегда любили.
В общем, я прикупила немного корицы, перца, бутонов гвоздики, мускатных орешков, звездочек бадьяна, тмина и горчичного порошка. Отдельно взяла моток ниток у пряхи. Можно было и самой напрясть в обережной мастерской, да только там меня могли увидеть. Поэтому пришлось пробежаться по рукодельному ряду, выбирая подходящие нитки из тонкого льна и крученого шелка. Шерсть я брала в последнюю очередь – ее надо было немного, и лучше не нитями, а куделью.
Закончив покупки, мы довольные подошли к мосту, достали ведра и швабры и снова принялись драить каменные перила. В этот день дежурил пожилой тролль, и он нас спокойно пропустил в Академию.
Парни быстренько попрощались и умчались в сторону своего общежития, а я неспешно двинулась к своему. Странная получилась прогулка. Может, мне показалось, что я видела в кофейне Айлиру? А может, она выбралась из Академии, как и я? Только с кем это она пила кофе и болтала? Или не пила? На столике стояла одна чашка… Ай, ладно, спрошу у нее, если будет случай. А пока нужно заняться оберегами!
Комната меня не порадовала – к нам опять кто-то проник
