старик.
— Похоже на параноидальный бред, — задумчиво проговорила я.
И тут же спросила:
— А он уходил в запой?
— Он не пьющий, — уверенно сказал офицер.
— Плохо, могу и не вытащить. А была у него возможность пить втайне от вас?
Офицер кивнул.
— У него отдельная комната в гарнизоне, а на выходные он всегда уходил домой к дочери. Лора Преока, и всё же, если человек пьёт, это всегда видно.
Капитан на крыше оглушительно захохотал, даже меня проняло.
— Мне нужно к нему подняться, — крикнула я, — поговорить.
— Его сейчас возьмут, и вы сможете поговорить. Несколько минут назад выдвинулся отряд.
У стены стояли кадеты и держали ткань, похожую на брезент.
— Как его собираются взять? — видя, что офицер сомневается, я рявкнул не хуже бывалого командира. — Говорите же! Это важно!
— Отряд планирует распылить гипнус.
— Отмените срочно! Срочно! Вы хотите, чтобы ваш командир умер?
Офицер посмотрел на меня тяжёлым взглядом, но взялся за кристалл связи:
— Остановить операцию!
— А она что здесь делает? — спросил знакомый презрительный голос.
Я не увидела, как к нам подъехал ещё один человек. И какой это был человек! Граф собственной персоной.
— Ваше сиятельство, — поклонилась я.
Этот павлин на меня даже не взглянул, а стал выговаривать что-то ещё несколько подошедшим офицерам.
Вот и ладненько, вот и хорошо. Я повернулась к ближайшему молодому кадету, одной рукой дотронулась до запястья, вторую подняла на уровень его лица и тихим монотонным голосом произнесла:
— Всё хорошо. Посмотри на руку, смотри в одну точку, рука приближается, рука приближается, ближе, ещё ближе, твоё тело входит в состояние полной расслабленности, смотри в одну точку, знаешь, что находишься в безопасности, знаешь, что с тобой всё в порядке.
Он пошатнулся, я его удержала. Воин вошёл в сомнамбулическое состояние.
— Ты хочешь помочь капитану, — монотонно продолжила я. — Его ещё можно спасти. Мы все хотим его спасти. Проведи меня незаметно к капитану. Ты готов? Кивни, если готов.
Воин кивнул.
В этом мире было чуть легче работать с гипнозом, чем на Земле, скорее всего, при использовании магии человек входит в пограничные состояния, точнее, в лёгкий транс.
— Проведи меня незаметно, чтобы никто не понял куда идём и не остановил.
И мы пошли. Почти сразу вошли через крохотную незаметную дверцу во двор гарнизона, прошли вдоль стены в густой темноте. Солнце клонилось к закату и красиво расцвечивало напротив каменные стены красным. На поле дымилась обугленная трава. Вошли в башню, поднялись по лестнице на второй этаж, одолели пролёт и вышли к покатой крыше, где стоял наш незадачливый капитан.
Китель расстёгнут, русые волосы забелены сединами, по щекам текут слёзы.
Даже если это белая горячка, капитаном гарнизона ему больше не быть, карьеру он себе бесповоротно разрушил.
С другой стороны от капитана я увидела кадетов, которых успела остановить. И жестом показала, что нужно помолчать.
— Хорошая погода! — крикнула я.
— Что?
— Погода хорошая, говорю! Ни холодно ни жарко, нет пронизывающего ветра. И закат просто прекрасен!
Я тоже поднялась на парапет, обхватила рукой круглый столб и стала покачиваться туда-сюда, туда-сюда!
— Что вы делаете? — оторопело спросил капитан и шар в его руках погас.
— Говорю с вами. Почему бы не поговорить хорошим людям одним тёплым вечером? — я взглянула на солнышко и с удовольствием зажмурилась. — Жить стоит хотя бы ради таких моментов.
Я аккуратно прощупывала крючки, за которые могла бы зацепиться и вывести на нужный мне разговор и очень старалась не триггернуть.
Он скривился.
— Стоит, — утвердительно сказала я. — Жить в принципе стоит.
— Только врагов нужно давить, как клопов. Куда! — вдруг заорал капитан, — рота, назад, там жмурики.
Кадеты дёрнулись, офицер, который меня привёл, схватил за локоть, на руке у капитана замерцали искры.
О, здесь ещё и посттравматическое расстройство.
— Враги будут всегда, но не всегда такие чудесные закаты. Смотрите, как приятно греет солнце, — попыталась переключить капитана на реальность.
— Да? — рассеянно вымолвил он.
— Видите, птица летит на горизонте?
— Где?
— Вон, её почти не видно, — несколько мгновений он пытался рассмотреть несуществующую птицу.
Мои слова его не вывели из себя, не заставили сформировать ещё один огненный шар, искры исчезли. Это хорошо, очень хорошо.
— Хотите выпить чего-нибудь крепкого?
Оранжево-красный диск солнца заходил за горизонт. Смуглая кожа капитана в багряных отсветах заката казалась ещё темнее.
— Я не пью, — также растерянно ответил он.
— Я тоже, — улыбнулась я.
— Но что-то вы пьёте? Сок, морс, компот, травы, чтобы расслабиться?
— Нет. Гимнус если только.
Рука моя чуть не соскользнула со столба, а капитан продолжил:
— Я в последнее время плохо сплю, но капли у меня закончились.
В голове пронеслась лекция профессора Никифорова: «Другой причиной алкогольного делирия может стать резкое прекращение приёма транквилизаторов классов барбитуратов».
И всё же я была права.
И тут я увидела графа рядом с кадетами. Они формировали смерч, в центре которого был бутылёк с гимнусом.
Времени не осталось.
— Вы мне доверяете?
Капитан задумался. Главное, чтобы он не посмотрел за спину и не увидел кадетов и смерч.
— Посмотрите в глаза, — твёрдо произнесла я.
Резкий щелчок пальцами, громко и отчётливо сказала:
— Спать!
Капитан пошатнулся и рухнул вниз.
Мне повезло. У людей в алкогольном или наркотическом опьянении обычно отсутствует состояние внушения, но мне тогда даже думать об этом было некогда. Я просто делала всё возможное, чтобы спасти человеческую жизнь.
Но то ли он был исключением, то ли в магическом мире гипноз воздействуют иначе, но итог был вполне удовлетворительным.
Эх, мне б научную базу и лабораторию, и отделение в больнице, а ещё, чтобы чиновники и аристократы не мешали.
Но, как говорится, если хочешь изменить мир — измени для начала убеждения близких так, чтобы они не позаботились о госпитализации.
Я думала о своей больнице, пока ехали в карете с графом к моему дому, капитана мы положили на пол кареты, граф устроился напротив. Думала, когда двое кадетов, так я называла по привычке гарнизонных учеников, переносили капитана в кабинет. Хорошо у меня там кушетка стояла, мало ли, вдруг пациенту плохо станет.
Думала о своём отделении в местной больнице, капитана удобнее было бы госпитализировать именно туда, но эти двери были для меня пока закрыты.
Во-первых, потому что я женщина, во-вторых, потому что я женщина и в-третьих, потому что врачей женщин не бывает, а допускаются в больницу только… бинго! Врачи! Хотя у меня и вызывало некоторое уважение, что не пускали даже родственников, чтобы не принесли грязь и
