больше некому. А потом привезли раненого ректора, и всем стало не до Лютоя…
— Ректора исцелили, — ответила я. — Сама видела, поэтому и на тренировку опоздала. Сегодня в академии мой отец и сестра, нам предстоит встреча с Агиаром и той девушкой, которая его исцелила. Возможно, мне удастся что-нибудь узнать о Лютое.
— Тэс Арбери, — произнес Ван.
— Прости, что ты сказал? — не поняла я.
— Ее зовут Тэс Арбери, она один из лучших целителей Леандора, а Аэрлеи так точно, — пояснил Йари.
Вернулся Еджайд. Хотя я и не заметила, как он отходил, чтобы побеседовать… с незнакомым угрюмым долговязым мужчиной. Мы вопросительно на него уставились.
— Что? — опешил «ботаник». — Это мой отец. Сегодня многие королевские служащие здесь. А имя у целительницы, чтоб вы знали, другое! Ее зовут леди Тасия Агиар, и она супруга нашего ректора!
Вот так поворот! Моя блондинистая старшая сестра жена герцога? Ох, и непростая семейка у нас вырисовывается! У Светки без пяти минут жених первый королевский помощник, у белобрысой Тэс муж вообще брат короля. Кто же тогда мне полагается? Сам король? Он вроде женат, и королева уже беременна, говорят. Но разве в этом мире можно быть в чем-то уверенной полностью? Только в том, что лично я замуж без любви и доверия не пойду даже за самого главного бога, не то что там короля или герцога. И плевать, что тут у них принято.
— Мне понравилась ее решительность и умение принимать решение в сложных ситуациях, — ответила я.
— Эх, жаль, что я все пропустил! — вздохнул Борс. — Кстати, Джоан с факультета высших меня вовсе не бортанула, потому что никогда не была моей девушкой, ясно?
Он строго посмотрел на брата, а Ван расплылся в похабной ухмылочке.
— Ага-ага! Никогда… Ах, Джан! Она такая милая, такая нежная, с такими, словно сотканными из крошечных песчинок крыльями!..
Один Йари передразнил другого. Вышло так потешно, что мы невольно все рассмеялись.
— Она и правда неплохая девчонка, — немного смутился Борс. — И со стражем из патруля не встречается. Тот сам за ней ухлестывает, а сегодня именно он приволок к целителям Лютоя. Кстати, ее хахаль рассказал, что весь патруль полночи гонялся за каким-то юным стражем, который пытался проникнуть в сокровищницу первородных, но ему удалось всех провести и скрыться. Не знаете, кто это был?
Все снова посмотрели на меня, а я переспросила:
— Не проник, а пытался проникнуть?
И да, от ответа на этот простой вопрос зависело многое. Лютой оставался внутри, хоть и почти у выхода. Либо он выполз сам, и двери закрылись. Либо его кто-то вынес.
— Так и сказал! — повторил Борс. — Сокровищница была заперта, а тело Лютоя лежало на площадке. Видимых повреждений на теле адепта не обнаружили, парень дышал, и приняли решение перенести его к целителям. А вот его напарнику по ночной вылазке удалось сбежать.
— Кстати, Инни, расскажешь, как ему это удалось? — хохотнул Ван.
— Я бы тоже послушал, — поддержал Еджайд.
Пришлось рассказать и про световые шары, и про балкон. Умолчала я только о Лесаре. Почему-то шестое чувство подсказывало, что именно он вынес Лютоя из сокровищницы и позволил дверям закрыться. Почему он это сделал? Если бы узнали, что кто-то побывал в башне, искали бы тщательнее. Инцидент точно не списали бы на шалости юных. Почему, зная, что я причастна, не сдал, а пришел ко мне? Может, стоило его все же выслушать?
Стоило. Это я и без интуиции знала. Проблема заключалась не в нем, а во мне. Не с Лесаром я боролась, а со своими чувствами к нему. Возможно, он тоже это знал, поэтому и дал мне возможность уложить себя на лопатки, чтобы показать, насколько он безопасен. И все же, что-то меня удерживало от ответного шага.
— Инни, ты герой! — заявили оба Йари. Еджайд был с ними полностью согласен.
— Жаль, что пшекаи пока никому не показать, — вздохнул Ван.
— И хорошо бы научиться владеть ими. Тут только страж Лесар помочь может… — вторил ему Борс.
А я едва не застонала. Снова этот Лесар! Да будет когда-нибудь передышка?!
— Нам пока опасно даже упоминать о нашей вылазке, — прошептала я. — По крайней мере, пока не поймем, что за темные сущности вселяются в арсов и охотятся за книгами Еджайда. Хорошо бы их прочесть поскорее.
— Согласен, — без энтузиазма кивнул Борс, за ним и Ван.
А вот «ботаник» задумался.
— Сегодня я, конечно, еще поработаю над этим, — изрек он. — Но завтра точно не смогу. Герцог вернулся, исцелился, обрел жену, и на завтра назначили бал, который долгое время переносили. Кстати, Инни, ты вроде леди?
Он так резко менял темы, что я едва за ним поспевала, а последний вопрос вообще поставил в тупик. Наверное, поэтому я и ответила на автомате:
— Вроде леди, а что?
— Пойдешь на бал со мной? — выпалил Еджайд, и его уши покраснели.
Вот так поворот! И пока я, словно рыба на берегу, хлопала жабрами и открывала рот, не в силах определиться с ответом, кое-что произошло.
— Не пойдет. — Очень знакомый голос прозвучал вот прямо совсем рядом. Примерно… Над нами! — Леди Инния Мидр уже приглашена на королевский бал. Мной.
А я посмотрела на Лесара и онемела окончательно. Не утро, а просто засада какая-то!
— Вы меня поняли, Еджайд? — невинно поинтересовался главный кошмар моей жизни в новом мире, но ботаник напрягся.
— Да, страж Лесар! — вскочил парень.
Эх, а я его еще про «нечто ценное, разобранное на части» расспросить хотела. Как раз Светкина тема. Любит сестра поковыряться в детальках и механизмах, разобраться, усовершенствовать, собрать.
— Йари, вас это тоже касается. Двоих!
— А че мы? — оскорбился Борс.
— Нас вообще на бал не звали! — справедливо заметил Ван. — Чай не лорды.
К слову сказать, меня тоже никто не предупреждал. Очевидно, сейчас шла речь о том самом торжестве, на котором Светке должны были представить жениха.
Пока я размышляла, наглый страж сделал ребятам знак удалиться, а сам сел напротив, на место Еджайда.
Да на здоровье! Я уже достаточно пришла в себя, чтобы делать вид, что вокруг ничего… вот абсолютно ничегошеньки странного не происходит. И адепты на нас не обращают внимания, и преподаватели не косятся, и девицы не пожирают плотоядным взглядом одного не в меру привлекательного стража. Все же насколько разная бывает хищность! Ибо мне тоже доставались плотоядные взгляды от тех же самых девиц, но они не имели ничего общего с той томной сексуальностью, что доставалась Лесару. В отличие от него, меня просто хотели съесть живьем
