Это колющее чувство в груди было моим разрывающимся сердцем. На какое-то мгновение мне показалось, что Лир — это тот, кому я могу доверять. Насколько же я была глупа?
«Дай мужчине приблизиться к тебе, и он разорвёт тебе брюхо».
— Аэнор! — его голос эхом отразился от камня.
Золотистое сияние в конце туннеля осветило путь, и я полетела к нему, как мотылёк к пламени.
Быстро, как молния, я ворвалась в каменный зал с факелами, отбрасывающими пляшущие тени на камень. Пахло палёной плотью и серой.
Здесь пахло, как в пещере, где Салем приковал меня цепями. Неглубокий ручеёк бежал по пещере.
Тяжёлая деревянная дверь захлопнулась, закрывая проём.
Я резко обернулась, и моё сердце сжалось. Дыхание участилось, как у испуганного кролика, а хлопнувшая дверь никогда не казалась мне замечательным предзнаменованием. Особенно когда факелы немного потускнели.
Но музыка моей матери окружила меня, как кокон, успокаивая.
Когда её тонкая фигура вышла из тени, моё сердце ёкнуло.
На моей матери было надето то же самое пожелтевшее свадебное платье, которое она неизменно носила — испачканное засохшей кровью моего отца. В волосах у неё, как всегда, были вплетены цветы нарцисса.
Слёзы защипали мне глаза.
— Мама?
Она улыбнулась мне, и её лицо просияло.
— Аэнор, — её зелёные глаза блестели в свете факелов. Корона из жемчуга и морских водорослей сверкала на её серебристо-голубых волосах.
Мы снова нашли друг друга, и всё будет хорошо.
Вот только Лир уже колотил в дверь.
Глава 37
Моя мать стояла там, наблюдая за мной. Возможно, она пребывала в шоке, как и я. Сто лет назад она притянула бы меня к себе и погладила по волосам.
Тон музыки немного изменился, став темнее. Моя кожа похолодела.
Я едва могла дышать.
— Мама, почему ты меня не искала? Как давно ты ожила?
— Несколько месяцев назад. Но я искала кое-что другое.
Боль нарастала между моими рёбрами.
— Что?
Она просияла.
— Моё королевство.
С тех пор как я убежала от Лира, боль пустила корни в моей груди. Теперь корни проросли ещё глубже, окружая моё сердце. Её королевство настолько важно для неё, что она не могла даже дать мне знать, что она жива?
— Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Почему ты в Иерусалиме? Мы далеко от Ис.
Я не могла сложить всё воедино. Если Лир так сильно хотел власти, зачем вообще возвращать её из мёртвых?
«БУМ. БУМ. БУМ». Он ломился в деревянную дверь, и звук отдавался эхом.
Она обвела пещеру жестом.
— Я приехала сюда, потому что это дом Салема. Его настоящий дом. Я думала, что найду его здесь, в этой пещере крови и костей. Мне нужно свести с ним кое-какие счёты. Я хотела заполучить морскую силу. Магию, которая у тебя когда-то была, — она кивнула на атам. — Я также хотела вернуть это. А после я хотела превратить его в пыль за то, что он сделал с нами.
Я всё ещё цеплялась за атам, как будто это была единственная стабильная вещь в данной ситуации. Даже камень под моими ногами, казалось, мог рухнуть в любой момент. Здесь меня совершенно застали врасплох.
— Подожди. Вернись-ка немного назад. Ты хотела получить мою силу от Салема? Для себя?
— Ну, я же королева, — впервые я обратила внимание на её ногти — длинные, блестящие чёрные ногти, заострённые на кончиках. Как металлические когти… как когти Бейры. Раньше у неё их никогда не было.
Всё это просто казалось неправильным.
— Я сегодня видела Салема, — в моём голосе звучала неуверенность. В моём голосе никогда прежде не слышалось такого сомнения, особенно в разговоре с мамой. — До сегодняшнего дня я не знала, кого винить. Я называла его Безымянным.
— Да, он виновен, — её зелёные глаза сузились. — Но, конечно же, виноват не только он.
— Что ты имеешь в виду?
Её тело сделалось пугающе неподвижным.
— Разве ты не помнишь? Ну само собой. Ты была пьяна в тот день, — она вздохнула. — Ты вечно была пьяна от вина из одуванчиков. Совершенно бесполезная. Боги благословили тебя огромной силой, а ты растратила её впустую. В тот день, когда Салем пришёл в Ис, у тебя имелась сила, чтобы остановить его. Может быть, ты и не смогла бы убить его, но ты сумела бы помешать ему. Вместо этого ты позволила мне умереть. Поэтому ты должна понимать, что ты не заслуживаешь такой власти. Я бы лучше распоряжалась ею.
Казалось, всякая способность говорить покинула меня. Такое чувство, что она ударила меня кулаком в живот, но одна мысль начала выкристаллизовываться в моей голове.
— Значит, ты контролировала фуатов. Ты та, кто пытается добраться до Нова Ис, пытается захватить Лира.
— О, да.
Мои костяшки побелели, сжимая атам, а большой палец скользнул в небольшое углубление. Идеальный размер для того, что я видела не так давно…
— …А значит, ты наблюдала за мной. Ты приказала им похитить Джину.
Она пожала плечами.
— Я хотела, чтобы ты снова застрелила Лира и передала его мне, но, возможно, я выбрала неверную тактику. Возможно, мне удалось бы убедить тебя с помощью… материнской любви, — её холодный смех эхом отразился от скал. — Во всяком случае, теперь он всё равно пришёл ко мне, не так ли? Всё пришло прямо ко мне.
— Где Джина? — спросила я. Острая струйка гнева пронзила меня.
Она больше не была моей матерью. Она была мерзостью. В этом виноват Лир, но это не главное. Важно то, что эта мерзость знала, где находится Джина.
— Где Джина? — повторила я.
Стук Лира в дверь грохотом разносился по всей пещере.
Мама вздохнула.
— Человечка? Какая разница? Аэнор, я пришла сюда не для того, чтобы убить тебя. Я пришла сюда, чтобы вырвать позвоночник Салема через горло и сжечь его дотла, а потом рассеять его в Средиземном море. Я сделаю это достаточно скоро. Но Лир — это более важно, полагаю.
Я уставилась на неё.
— Где, бл*дь, Джина?!
— Следи за языком! — упрекнула она меня.
— Знаешь, фуат, которым ты управляешь, пытался убить меня, — кусочки мозаики начали постепенно складываться в моей голове. — Ты сказала Мелисанде, что она может стать королевой Нова Ис?
Она пожала плечами.
— Мне нужен был кто-то, кто помог бы мне добраться до рыцарей. Она не стала бы убивать Лира, но помогла мне разрушить магические барьеры в крепости. Я обещала ей, что она будет королевой. Я сказала ей, что мне нужен только мой атам. Она мне поверила, — мама усмехнулась, наслаждаясь собственной гениальностью. — Я с нетерпением жду возможности убить её. Сначала я хотела оторвать ей крылья. Но, похоже, ты добралась до неё первой. Мы с тобой в чём-то очень похожи.
Моё сердце разрывалось надвое. Здесь передо мной стояла моя мать, испорченная и искажённая смертью. Я снова почувствовала себя маленькой девочкой, но с разбитым сердцем.
— Ты не должна быть в живых.
Она нахмурилась, глядя на меня.
— Что, во имя всех богов, случилось с твоим акцентом? — её взгляд скользнул вверх и вниз по моему телу. — И где остальная твоя одежда? Ты опять пьяна, Аэнор?
Я отошла от неё на шаг, уставившись на коричневое пятно крови на её платье. Когда-то оно было знакомо мне, как родной дом. Ужасное утешение. В конце концов, это та самая женщина, которая успокаивала меня, когда мне снились кошмары, украшала мои волосы цветами, когда я хотела выглядеть красивой, которая подслащивала мою воду мятой, когда я чувствовала себя нехорошо. И это жуткое платье всегда было частью её самой.
Теперь пятно на её платье казалось просто извращённым.
— Я не понимаю, почему Лир не сказал мне, что ты жива.
Я сказала это скорее себе, чем ей, но её глаза сверкнули. Она одарила меня лёгкой грустной улыбкой.
— Ну, он же не знал, ведь так? Он вернул меня из мёртвых, потому что знал, что я истинный правитель Ис. Лир всегда был верен. Он всегда верил в меня. Он знал, что Нова Ис нуждается в моём правлении. Я была настоящей королевой. Но вернув меня обратно, он решил, что со мной что-то не так, дурак. Что я выродок. Разве я кажусь тебе злом?
