— Да, кажешься, — я бросила быстрый взгляд на дверь. Неужели Лир собирается её сломать?
— Лир решил, что я слишком злая для этого мира, — продолжала мать, — и снова убил меня. Он такой же плохой, как Салем. Он отрубил мне голову. Я планирую сделать то же самое с ним, — её ослепительная улыбка сверкнула в тусклом освещении, и её душераздирающая красота почти заставила меня забыть, кем она была на самом деле. — Но ведь я не осталась мёртвой, не так ли? Эти правила больше не действуют на меня. Я буду править Ис ещё более блестяще, чем когда-либо. Я королева с неограниченной властью. И всё станет ещё лучше, когда я буду управлять морем.
«Дочь дома Мериадок».
Пророчество звенело у меня в голове. Оно было не обо мне. Речь шла о моей матери. Этот маленький зелёный камень, которым владел Лир, должен был остановить её, а не меня. Лир не понял, потому что думал, что она мертва.
— Где Джина, мама? Она не имеет никакого отношения к Нова Ис, и ты не должна использовать её в качестве рычага давления.
— Фуат сказал тебе. Если ты доставишь мне Лира, я верну тебе Джину. Но ты ведь не отдала его, не так ли? Я знала, что ты способна на это. Ты же Моргена. Ты могла бы очаровать его и выстрелить в него железом. Снова. Так что, если с Джиной что-то случится, тебе винить придётся только себя.
«Её красота скрывает её истинную природу. Её сердце превращается в пепел, её душа заражена злом».
Это не кровь моего отца отравляла меня. Это преступление против богов отравляло маму.
«БУМ-БУМ-БУМ». Кулак Лира барабанил по двери.
«Она, из дома Мериадок, принесёт царство смерти».
Дверь начала раскалываться на щепки под мощью кулаков Лира. Она взглянула на дверь совершенно невозмутимо.
— А ты знаешь, что Анку правит вместо меня? Он носит корону. Какая наглость с его стороны. Я думаю, что прибью его гвоздями к дереву, как его мать, — её смех напоминал трение двух камней друг о друга. — Вот тогда и посмотрим, кто тут выродок.
— Определённо, тот, кто прибивает кого-то гвоздями к дереву, так что такими действиями ты вообще не оправдаешься.
Её зелёные глаза вспыхнули гневом.
— В любом случае, может быть, он скажет мне, как добраться до Нова Ис, когда я причиню ему такую боль, что он едва сможет вспомнить своё имя. Тогда я получу своё королевство.
«Моё, — проревел голос у меня в голове. — Моё королевство».
Моя мать была живым кошмаром, и её тело начинало светиться мощной, жемчужной магией.
Кулак Лира ломал дверь на куски, и она улыбнулась этому зрелищу.
— Я приехала сюда ради Салема, и ты тоже, даже если не знала его имени. Я пришла сюда, чтобы убить его. Ты пришла сюда, чтобы вернуть свой атам. Похоже, он притянул нас всех, как планеты, вращающиеся вокруг звезды. Мы все сошлись в одной точке. Либо Салем — это сила природы, либо боги благословляют меня, сразу давая мне всё, что я хочу.
Чего она хотела, так это пригвоздить Лира к дереву, пока он не скажет ей правду. И он шёл прямо к ней.
— Лир! — крикнула я. — Беги!
Я не хотела видеть, что она сделает с ним.
Он не слушал меня, потому что слушать меня было не в его стиле. Дверь разлетелась вдребезги, и он ворвался внутрь.
— Камень! — крикнула я ему. — Мне он нужен.
Вмятина на рукояти атама по размеру идеально подходила для камня.
Не задав ни единого вопроса, Лир бросил мне зелёный камень. Я вставила камень в рукоять, и сила хлынула вниз по моей руке.
Разъярённая мать бросилась ко мне, но Лир встал передо мной, словно защищая.
Золотистый свет заструился от тела Лира, обвиваясь вокруг неё завитками, похожими на лианы.
Я начала напевать на диалекте Ис, работая над самым мощным атакующим заклинанием, которое я знала.
— Egoriel glasgor lieroral…
Моя мать прервала меня, выкрикнув своё собственное заклинание, и тёмная магия окрасила воздух вокруг неё, как чернила, расплывающиеся по воде.
Её заклинание подействовало на меня мгновенно, и тошнота начала подниматься в моём животе. Мне казалось, что она заставляет нас гнить изнутри. Её магия вызвала у меня отвращение, и я схватилась за живот.
Я вышла из-за спины Лира, работая над своим заклинанием. Мне нужно было направить на неё чёткий выстрел магией через атам.
Теперь, оказавшись ближе к ней, я могла видеть, что её глаза приобрели другой цвет. Они были мутно-зелёными, как морская вода, и свет в них двигался, как фосфоресценция глубин.
— Я должна была убить тебя при рождении, — прошипела она.
Вспышка света заполнила комнату, когда заклинание Лира набрало силу, и магия обернулась вокруг шеи моей матери.
— Я жалею, что вернул тебя, — Лир своей магией рывком поднял её в воздух.
— Egoriel glasgor lieroral ban… — заклинание начало спускаться по моей руке, потрескивая древней силой.
Но мама ещё не закончила. Она запрокинула голову, открыла рот и завопила пронзительной песней, от которой кровь стыла в жилах, а кости превращались в пепел. От её голоса мои нервы взорвались болью.
«Боги милостивые, остановите это». Лир пытался сдавить ей горло, и его хватка выглядела безжалостной, но это, похоже, не остановило её крик.
Затем солёная вода, вызванная её пронзительной песней, медленно начала подниматься к моему горлу, мешая мне завершить заклинание. Я подавилась, когда вода поднялась по пищеводу и наполнила мои лёгкие. Боль пронзила мою грудь.
Я упала на четвереньки, выблёвывая на пол гнилую морскую воду.
Я не могла утонуть — только не в море.
И всё же я тонула здесь, в пещере, от рук собственной матери.
Глава 38
Лир бросил мою мать на пол, и она упала на спину. Её корона сползла на глаза, и рёв, который она издала, отразился от стен пещеры. Но её чары по-прежнему душили нас.
Лир тоже тонул, стоя на коленях и выпучив глаза. Каким-то образом его магия всё ещё исходила из кончиков пальцев, обвиваясь вокруг моей матери. Её грудь начала выпячиваться, как будто её ребра вот-вот взорвутся.
Я выкашляла ещё больше морской воды, отчаянно нуждаясь в воздухе. Мне нужно дышать, о боги, мне просто нужен глоток воздуха.
Я снова подняла глаза и увидела, что Лир попытался вырвать её сердце из груди. Я не хотела этого видеть, но не могла отвести взгляд.
Ещё один всплеск воды в лёгких, поднимающийся к горлу. «Воздух. Воздух. Воздух». Мои лёгкие были готовы взорваться, моя грудь словно силилась разорваться на куски.
Когда я опять подняла глаза, вытирая рот, я уставилась на королеву Малгвену.
Её грудь выглядела совершенно невредимой, и лиановидные верёвки магии теперь бешено вырывались из неё, обвиваясь вокруг Анку.
Огромное тело Лира дрожало от напряжения, потому что он пытался пошевелиться. Она заморозила его — могущественного полубога, Анку. Она была более могущественной, чем он.
Что за чудовище он создал?
От её улыбки увядали цветы. Она подошла поближе к Лиру.
— Я хочу услышать, как ты будешь кричать, когда я стану вгонять железо в твои сухожилия. Весь фокус в том, чтобы ты не потерял сознание, и смог рассказать всё, что мне нужно знать. Я буду снимать с тебя кожу длинными тонкими полосками.
Я заставила себя подняться на ноги, втягивая воздух — один неровный вдох, один восхитительный глоток кислорода — но тут скользкая морская вода снова начала душить меня, душить мои лёгкие.
«Боги, мне нужен воздух». Я снова рухнула на колени.
— Оставайся на коленях, где тебе и положено, девочка, — сказала она мне, глядя на струйки магии, выходившие из её пальцев. — Мне нужно задать узурпатору несколько вопросов. Я заполучила его, как и хотела.
Густой, тяжёлый запах моря давил на нас, как гнилой песок. Я чувствовала себя пойманной в ловушку глубоко в бездне и неспособной дышать.
Я не сводила глаз с матери, пытаясь снова встать.
Она подняла кончики пальцев — когти — перед лицом Лира.
