Не раз он спасал Нестору жизнь, вытаскивая с того света после ранений, покушений, отравленных яств; да и будущий король без раздумий вставал на защиту лекаря, когда требовалось его вмешательство. Они были слишком разными, чтобы не раздражать друг друга своими столь противоречивыми взглядами, но достаточно сильными, чтобы признавать свою неправоту.
О чём думал мрачный, как ночь, монарх, Януш не знал.
- Смотрите, - указал кто-то из рыцарей, и задумавшийся лекарь тотчас вскочил на ноги.
Рассвет набирал силу, и звериная сущность стала уступать человеческой. Огромный зверь корчился, царапал жухлую листву, выгибался, подвывая то долго и протяжно, то коротко и сдавленно, бился жуткой головой о мёрзлую землю в попытке прекратить муки превращения...
- Занять позиции!
Януш беспокойно глянул на короля, но умолять его ни о чём не стал, обратив всё своё внимание на получеловека. Когда исчезла невидимая стена, никто так и не заметил: возможно, тотчас, а скорее всего, что и раньше – как только уснул наверху от усталости юный колдун, прочитавший заклинание.
Оборотень уже не выл – кричал, сдавленно и глухо, словно пытаясь задушить в себе животную боль, и то и дело встряхивал уже почти человеческой головой.
- Слышите, слышите? – испуганно спросил кто-то. – Говорит…
Оборотень действительно говорил – бессвязно и неразборчиво, с характерным рычанием в меняющемся горле, то и дело болезненно вскрикивая и пытаясь достать засевшие глубоко в теле стрелы.
- Ааахххррр… хрррее… валли… ааррр…
Януш сделал несколько осторожных шагов – даже сейчас оборотень был всё ещё опасен – прислушался к знакомым ноткам в голосе.
- Валлийцццы… хррр… хррреновы… ммм… вашу ж… больно… ррр…
Оборотень обернул искажённое гримасой боли, уже почти человеческое лицо, обвёл взглядом столпившихся вокруг рыцарей, глянул на светлеющее серое небо, и подтянул сползающие, порванные штаны здоровой рукой.
- Зачем стреляли? – сморщился он. Закашлялся, сплёвывая набившуюся в рот шерсть. – Знаете, как сложно удержаться от крови в звериной шкуре?! Нет?! Да я же вас порвать мог, как тряпичных кукол – подтверди, господин Януш!
Ошарашенный лекарь едва на землю не сел, лишь выдохнул:
- Велизар!.. – и бросился к раненому другу.
Глава 8. Запретный плод
Нестор отказался покидать дом, не разобравшись прежде, что происходит в его бывшем поместье. Януш и не уговаривал, вплотную занявшись раненым. Две стрелы в плече и одну в бедре Велизар вырвал сам, матерясь вполголоса и проклиная ушлых валлийцев, поднаторевших в боях с местным зверьём. И хотя волкодлаки были всё же послабее оборотней, при встрече с последним валлийские рыцари не растерялись. Чем невыгодно для Велизара отличились от тех же эдельвирцев, чаще всего спасавшихся от монстра бегством.
- Ещё и полруки отрубили! – взвыл бывший охотник на нечисть, когда Януш наспех обтёр его от крови. – Гады. Нелюди! Вот так приходишь в себя после очередного приступа, и не знаешь, то ли зубы выбили, то ли конечности поотрубали. Жалко себя до поносу. Как же я теперь буду?! Полруки хрясь – как не бывало. Калекой сделали на старости лет!
- Уймись, - нахмурился лекарь. – Не полруки, а полмизинца, не велика потеря!
- Да ты знаешь, что такое полмизинца для мужчины в расцвете сил?!
- На старости лет? – не удержался от насмешки Януш.
Велизар разразился очередной возмущённой тирадой, а лекарь улыбался, накладывая швы. Про Нестора, сидевшего в кресле за спиной, он забыл: оказывается, успел соскучиться по друзьям с Островов, вести о которых наверняка принёс Велизар.
- Как я теперь женщин ласкать буду? – продолжал причитать бывший охотник, больше для того, чтобы не ругаться в голос от боли: спускал пар. – Им так нравились мои мускулистые руки и ловкие пальцы!
- Какие руки? Какие пальцы? – поразился Януш. Даже повязку перестал накладывать, недоверчиво заглядывая в насмешливое лицо оборотня. – Тебе… нельзя с женщинами. Или забыл?..
- А с кем можно? С мужиками, что ль? И не упрашивай, господин Януш! – фыркнул Велизар. – Я, конечно, почти животное, но не до такой же степени!
- Велизар! – одёрнул его лекарь. – Неужели не помнишь, о чём я говорил? Ведь заразишь, и одного раза хватит. А если дети? Хочешь обречь их на…
- Ой, да уймись ты, господин доктор, - уже спокойнее отмахнулся охотник. – Будто я не понимаю. Не переживай: я такой аккуратный в этом деле-то, что тебе и не снилось. Уж прости, я не ты, в аскеты не записывался, на Островах оголодал… Да не стой столбом, делом займись, вон, кровища хлещет! Хоть на мне и заживает, как… как…
- На собаке, - подал вдруг голос из угла Нестор, и оборотень быстро оглянулся.
- Точно, - улыбнулся он, - хоть и заживает всё шустрее, чем у людей, а всё-таки, пока в человечьей коже хожу, такие отметины беспокоят!
Януш кликнул белого, как мел, слугу, велел принести одежду для гостя. Конюх обвёл взглядом окровавленный стол, почти голого «гостя» с хищной искрой в прищуренных глазах, и мигом исчез.
- Как перепугался-то, - посочувствовал вслед Велизар. – Дрожит весь…
- Это моя работа, - нехотя проронил король. – Бойцы переговорили с ним и кухаркой, попросили держать язык за зубами, а ещё лучше – забыть всё, что происходило ночью!
- Ясно, - ухмыльнулся Велизар, с любопытством разглядывая незнакомца, - ну, потеря памяти – дело болезненное, согласен… Знакомиться будем? Я Велизар! Друг этого святоши, - кивнул охотник на примолкшего лекаря. – А вы, уважаемый?
- А я, - усмехнулся Нестор, - его величество король Валлии…
- Да ну?! – отхохотавшись, изумился Велизар. – А я тогда – повелитель Туманных Островов! А?! Чего? Что… правда, что ли? Ох ты ж… - охотник неловко замялся, затем его осенило. – Ага! Так это ты… вы… и есть тот самый лучший его друг, за которым он так убивался? Ну, как бишь там? "Доверяю больше, чем себе", "надёжный, преданный товарищ"? А?! Чего смущаешься, господин Януш? За таким другом и я, может быть, погрустил бы…
Нестор не выдержал, усмехнулся, глядя на покрасневшего лекаря. Похоже, тот никак не ожидал, что два его мира – Валлия и Острова – когда-нибудь пересекутся, вот и разболтал там то, о чём никогда бы не решился сказать здесь. Тем удивительнее казался тот факт, что сам Януш вдруг стал мостом, соединяющим эти два столь непохожих мира между собой.
Ликонт хотел разозлиться на лекаря и не мог. Януш навлёк на всё королевство страшную беду, но он нуждался в помощи, и Нестор, хотя и понимал способы её оказания по-своему, не мог отказать другу.
- Не увиливай, - перебил Велизара Януш, стремясь поскорее замять вопросы дружбы, - лучше расскажи, как тебе удаётся себя сдерживать? Ведь ты не тронул ни меня, ни других! И… и с женщинами… ведь ты же ночью зверь! Как?..
- Гляжу, тебе этот вопрос покоя не даёт, - расхохотался Велизар, хлопнув лекаря здоровой рукой по плечу, - вот что значит длительное воздержание! Да чего тебя на ночи-то так заклинило? Есть же ещё день…
Януш покраснел ещё сильнее, отмахнулся от грянувшего хохота своих друзей – Нестор, как ни крепился, а обаянию получеловека всё же поддался – и повернулся к двери, принимая у появившегося слуги одежду для гостя. Тот немедленно исчез, а лекарь в сердцах швырнул свёрнутый в рулон ворох в Велизара:
- Одевайся!
Оборотень ухмыльнулся, но приказ выполнил, шипя сквозь зубы от растревоженных ран. Януш, конечно, мог облегчить боль, но после издёвок над собой не стал, отмахнулся от заикнувшегося об этом Велизара, заявив, что и так пройдёт. Оборотень расхохотался снова, но уже не так весело, и пообещал больше на больные мозоли не наступать.
- На самом деле всё немного проще, - посерьёзнев, пояснил Велизар, - на материке звериная сущность ослабла. Видимо, остатки невидимой смерти на Островах всё-таки портят там воздух, а вместе с ним и нашу суть. Чем дальше я уходил от материкового побережья, тем легче было удержаться в человеческом теле. Я спал спокойно если не каждую ночь, то через одну – точно. Я не владею собой лишь в полнолуние. Тогда я схожу с ума так, как и на Островах не бывало. В остальные дни легче. Но естественные проблемы в пути всё равно случались, сам понимаешь…
