Броскомолл. А также пришлось признать, что я, наконец, утвердилась во мнении, что Римма и Галка одно и тоже лицо.
- Я испугалась … - начала я оправдываться.
- И все вспомнила, - со вздохом констатировал он. Утверждение не было вопросом. – Как тебя звали в прежнем мире?
- Ника Орлова. Пьянкова в девичестве.
- Вот мироздание пошутило, так пошутило! – неожиданно рассмеялся Картал. - Даже фамилии сохранило, просто перевело их на новый язык. Ты хоть знаешь, что Сархош переводится как пьяница?
Глава 24
А следующие его слова поразили меня до глубины души:
- Рассказывай, как ты сюда попала, - приказал он тоном, не терпящим возражений.
- В смысле, попала? – я все еще пыталась косить под дурочку и сделала вид, что не понимаю его слов.
- В таком самом смысле: как ты попала сюда с Земли, - поморщился он и недовольно дернул плечом.
- С начала рассказывать или откуда? – совсем растерялась я. С одной стороны, был страшно, как он отреагирует на мое попаданство. А с другой, я уже наговорила воз и маленькую тележку.
- Откуда посчитаешь нужным, оттуда и рассказывай, - милостиво разрешил Раслан, устраиваясь в кресле и давая понять всем видом, что готов слушать.
Раз джинсы его совсем не удивили, да и с такой легкостью он сложил два плюс два и вычислил, что я иномирянка, следовательно, знает все или догадывается об очень многом. Поэтому врать или выкручиваться я не стала. И начала свой рассказ с первого сентября того памятного года, когда мама привела меня за ручку в первый класс.
Вернее, даже чуть раньше. 28 августа у нас был пробный сбор. Такие раньше практиковались в школах. Нас встречала чуть полноватая женщина в спортивных штанах и малиновых резиновых сапогах. В тот год горели леса. Все бюджетники и просто порядочные граждане регулярно ездили на их тушение. Женщину звали Лидия Александровна. И она на три года стала нашей второй мамой и наставницей. И именно она поставила нас тогда в пару с Русланом, наказав, чтобы мы 1-го сентября встали в том же порядке. А еще нам дали с ним по стишку и велели выучить вместе с родителями.
Я к тому времени уже умела читать и гордо продекламировала написанное. А мой новый знакомый погрустнел и сказал:
- А я пока не научился буквы в слова складывать. Все буквы знаю. А что из них получается, не понимаю!
В итоге все оставшиеся три дня мы с ним встречались в садике возле наших домов и учили стих, сидя на лавочке, болтая ногами и жуя карамельки, которые он приносил в кармане. Стих он выучил минут за пятнадцать. Остальные дни мы учили его читать.
- «Клюковка» была… - задумчиво произнес Раслан.
- Что клюковка? – не поняла я.
- Ничего, - отмахнулся он. - Рассказывай дальше.
И лишь ночью, нежась в его объятиях, я вспомнила, что мальчик кормил меня карамелькой с этим названием. Сразу будить я его не стала. Пожалела. А к утру это непостижимым образом выветрилось из моей головы.
Он слушал мой рассказ очень внимательно, с неподдельным интересом. Словно это были и его воспоминания тоже. Такой интерес просыпается в человеке тогда, когда события касаются непосредственно и его.
И когда я дошла до того места, как за мной закрылась дверь в лифте, мужчина внезапно помрачнел и сжал мою руку:
- Ника, ты только не нервничай, хорошо?
Я удивленно подняла на него глаза:
- Что случилось? – я не понимала резкой перемены в его настроении. Ничего крамольного я не рассказала.
- Понимаешь, - он замялся, не зная, как начать разговор.
- Рас, не томи, говори, что случилось, - я нетерпеливо подергала его за рукав.
- Понимаешь, - он вздохнул, - тот лифт до первого этажа так и не доехал. Он упал. И Ника Орлова, в девичестве Пьянкова погибла, оставив осиротевшего мужа и детей.
- Откуда ты про это знаешь? – тут же встрепенулась я. Понятно, что в свой мир я уже и не собиралась. Но все же надеялась, что Вероника Сархош заменила моим детям меня. Мы так редко виделись в последнее время, что подмены они, наверное, и не заметили бы. А вот тело свое было до слез жалко. Все-таки это была я. Как бы вы восприняли новость о своей кончине? Сложный вопрос.
- Когда я перенесся в мир, где должен был найти свою истинную, оказалось, что попал на ее похороны. Меня так поразило ваше сходство, что я разузнал все подробнее, - рассказ Картала был подозрительно равнодушным. Или это я насочиняла себе черт знает что?
- И что там твоя истинная? – этот вопрос волновал меня не меньше. И от него зависела моя дальнейшая жизнь. Я все еще держала его за рукав, а теперь еще развернулась лицом к мужчине, чтобы видеть выражение его глаз.
- А что истинная? Она покинула Землю и переместилась в другой мир. Я решил временно приостановить ее поиски.
Опять этот равнодушный тон, словно он кастрюлю для кухни выбирает, а не спутницу жизни. А затем сграбастал меня в объятия и поцеловал. На этом простом действии все мысли в моем истосковавшемся и перенервничавшем мозгу закончились.
***
Утром следующего дня мы отправились в Асклеру. Я представила хозяйке гостиницы моего «мужа». Спасибо Раслану, который без проблем подыграл мне в этом вопросе. Так как мы уже покидали гостеприимный дом, документы с него никто спрашивать не стал. Но скептически приподнятая бровь все же показала степень недовольства хозяйки тем фактом, что в ее доме кто-то ночевал без должной регистрации. А я была благодарна этой мудрой женщине, которая в сложное время дала мне приют и не сдала Римме-Галине.
- Что ж, я была рада знакомству с вами! – улыбнулась женщина на прощание, приобняв меня. – Жизнь штука непредсказуемая, милочка! И если, не
