Валентин криво улыбнулся.
– До свидания, Артём. Надеюсь, что лишь до свидания.
«Ты был прав, Сущность», – думал Артём, наблюдая за удаляющимся квартирантом, – «Федотов уж точно не может быть нормальным. Может, когда-нибудь случится что-то такое, что я соглашусь с его теорией, но сейчас ни за что»
Он закинул голову на спинку лавки и впился взглядом в небо.
«В какой момент всё пошло туда, куда пришло в итоге? Где я так провинился, что мне решили сделать эту лотерею событий на целую неделю вперёд? И ведь забавно: тот, кто эти билеты вытягивает, или полный неудачник, или настоящий садист»
Прямо перед глазами проплывал самолёт. Летучий корабль сверкал на солнце, заливающем всё вокруг.
«В столицу летит, наверняка. Интересно, а там случается подобное, или это город такой зачарованный? Хотелось бы верить, что когда-нибудь и мне хватит смелости сбежать туда, где не будет знакомых лиц и не придётся надевать маски»
– О чём думаешь? – спросил кто-то рядом. Голос принадлежал девушке.
– О небе. Или о чём-то другом? Забыл уже.
– И как думается?
– Поганый из меня мыслитель.
– А мне так не кажется.
– Почему?
– Не знаю. Мало какой мыслитель может похвастаться тем, что думает о вечном, наблюдая за бесконечным.
Артём минуту молча наблюдал за движением облака, пока оно не скрылось за листвой.
– Вер?
– Да?
– Зачем ты пришла?
– А почему ты решил, что меня зовут Вера?
– Потому что всё происходящее в последнее время не может быть реальностью. Оно не должно быть реальностью! А единственный человек, который заговорил бы со мной в таком положении, умер несколько лет назад.
– Сочувствую.
– Ты так и не ответила.
– На что?
– На вопрос.
– На какой?
– Не увиливай!
– Я просто решила, что тебе нужна моя помощь и подошла. И вообще, не кричи на меня!
– Я не кричу.
– Кричишь!
– Это ты сейчас кричишь!
– Я не кричала…
– Да ты издеваешься!
– Да, возможно.
– Зачем?!
– Не слишком ли много вопросов?
– А не маловато ли ответов? Не я умер, а ты. Так что я могу ещё поспрашивать.
– А чем жизнь отличается от смерти? Я ведь здесь, с тобой вот общаюсь. Так чем же тогда?
– Тем, что я не могу тебя увидеть в любой момент, когда захочу.
– Не можешь.
– Тем, что я не могу сказать тебе то, что не сказал раньше.
– Может, и можешь, а может, и не можешь. Ты вообще уже мог сказать то, что не сказал раньше.
– Тем, что я не могу жить так же легко, как жил тогда, когда ты была ещё жива.
– Можешь. Просто не хочешь.
– Да тебе-то откуда знать, если ты мертва!
– Вот видишь, а сам задаёшь вопросы, зато теперь уверен, что я не могу сказать, знаю я или нет.
– Ты всё знаешь!
– Тогда почему ты уверен, что я не знаю, что ты не хочешь, а что не можешь?
– Потому что ты…
– …Мертва?
Артём на момент умолк.
– Да…
– Ты бредишь, знаешь об этом?
– Не удивлён. Давно пора.
– Зачем тебе сходить с ума?
– Я не специально.
– Специально.
– Не специально!
– Специально!
– Не специально! Я дорожу своей головой, чтобы делать такое специально.
– Не дорожишь.
– Дорожу.
– Не дорожишь.
– Давай вот только снова не начинай! Это всё больше становится похоже на какую-то глупую ссору.
– А мы ссоримся?
– Заметь, я этого не говорил.
– А я сказала.
– А ты кто?
– Вроде уже определились. Я Вера.
– Просто решил сыграть по твоим правилам, вот и задал очевидно-глупый вопрос.
– Это не мои правила. Они общие.
– Я даже не хочу продолжать эту тему.
– А чего ты хочешь?
– Чтобы этот сон кончился, очевидно.
– Какой?
– Который расписал мне неделю жизни. Очень реалистично выделанный сон, не иначе.
– Ты действительно уверен, что это сон?
– Определённо.
– Ты неисправим.
– Стараюсь, мой самый лучший на свете труп.
– Дожили. Он уже делает комплименты.
– Дожил. Ты вообще не можешь быть жива.
– Ты серьёзно в этом уверен? Ты ведь не обязан верить в это.
– Не обязан. Но в другом случае я сойду с ума от мысли, что ты всё это время была в состоянии клинической смерти, а потом ударила по крышке гроба так, что выдавила её вместе с плотной кучей земли, а после ещё и нашла меня в каком-то сквере на краю света.
– Но был бы не против, да?
– Даже не знаю. Если сон вещий, то я почти начал новую жизнь.
– Какая она?
– Кто?
– Твоя новая жизнь. Какая она?
– Не знаю, сложно сказать вот так вот сразу.
– А ты подумай. Я могу дать тебе время, если ты никуда не торопишься.
– Нет, не тороплюсь, это ведь всё сон.
– А если решить, что всё же есть куда торопиться?
– Например?
– К концу сна, например.
– Почему-то я чувствую, что даже в собственном сне моим концом станет смерть, а к смерти я точно не тороплюсь.
– Даже если бы мы вновь были вместе?
