секунду этой божественной красоты. Зелёные, жёлтые, белоснежные волны плясали перед глазами в быстром ритме, то и дело меняя ширину. Каждый из цветов будто проникал друг в друга и растворялся, словно краска в воде.
К сожалению, моё тёплое дыхание заставило стекло запотеть, и Лестор был вынужден меня отодвинуть, чтобы вновь провести рукой, открывая обзор на эту прелесть. Но больше всего меня волновали его прикосновения. Он стоял позади и по-прежнему держал моё плечо.
Нервы натянулись до предела. Лёгкая дрожь пробежала по коже, едва муж подался вперёд. Его тёплое дыхание коснулось моего затылка.
– Помогу тебе с причёской, – хрипло проронил он.
Я не возражала. Стояла ровно, только голову наклонила вбок, чтобы ему было удобнее искать шпильки. Аккуратность, с которой он прикасался к моим волосам, трогала до глубины души, а приятное волнение странствовало по телу, заставляя то и дело вздрагивать, но не от страха. Было очень трепетно чувствовать его невинную ласку. Его заботу. Его силу.
Покончив с причёской, он опустил руки и принялся за шнуровку моего корсета.
Сердце пропустило удар.
Тяжесть ожидания нашего поцелуя стала почти невыносимой. Каюсь, я не вытерпела! Позабыв о сиянии, которое отошло на второй план, я обернулась и хотела обнять его, хотела сама потянуться к мужу, поцеловать, а он, увы, неправильно расценил мой жест.
Шагнул назад.
– Лестор…
Язык прилип к нёбу. Я поспешила оправдаться, позвала его, но услышала в ответ хриплое:
– Дальше сама. Я посплю в комнате прислуги. Бодрик сегодня опять останется в комнате Глории.
– Но… – попыталась возразить я.
Нет! Только не это, не надо так… прошу!
– Не переживай, никто ничего не узнает, – заверил меня муж. А я застыла, не понимая, о чём он говорит. В следующий миг я увидела, как он обнажил меч и прошёл к кровати. Ранил ладонь и выжал кровь из кулака прямо на простынь.
А…
Осознание произошедшего постепенно стало достигать окраин моего сознания. Кажется, матушка рассказывала про кровь, которой не нужно бояться. И боль, которую следует потерпеть.
Неужели в этом дело?
Он не захотел причинять мне боль? Или я не привлекаю его как женщина?
Ничего не понимаю! Но одно ясно точно – было обидно до слёз. Поспешила обернуться, чтобы не давать повод меня жалеть. Не нужно мне его жалости! Лучше бы исполнил супружеский долг!
Но в ответ на эти мысли я услышала скрип двери, ведущей в смежную комнату, отведённую для слуг. Так рядом с лордом жил его кузен-оруженосец?
Видимо, так.
К сожалению, момент выяснить причину подобного поступка был упущен. И даже красота северного сияния не спасала. Так и хотелось ворваться к нему в комнату и получить объяснения. Но что мне сказать? Топнуть ножкой и приказать исполнить супружеский долг? Поступить так, как поступала Мария?
– Мария…
Вот то объяснение, которое позволило хоть немного понять происходящее. Ведь сегодня лорд поклялся перед алтарём после признания… Наверняка в его памяти по-прежнему живы воспоминания об этом нерадостном дне.
Больно прикусила губу и огорчённо вздохнула. Но хотя бы лечь спать мы могли вместе? Или это так тяжело для него, потому что навевает воспоминания?
Прошла и села на кровать, мысленно пребывая далеко отсюда. Я словно заново слушала рассказ Лестора и сочувствовала ему снова и снова. Точно… Сочувствие…
Поднялась на ноги и осторожно прокралась к двери смежной комнаты словно вор. А вдруг он спит? Не хочу его будить из-за моего глупого поведения. Из-за желания выразить сочувствие сделать то, чего не могла себе позволить в часовне.
Приоткрыла. Заглянула. И с досадой обнаружила, что Лестор ун Стрикленд уже спит. К сожалению, момент упущен.
Он был раздет, во всяком случае, спал без рубашки, и даже одеялом укрылся только по пояс. Нет, чуть выше, до середины грудной клетки. Дышал ровно. Лежал на боку на узкой кровати, лицом к стене.
– Я верю тебе, – не удержалась и прошептала тихонько. – И я подожду, сколько потребуется.
Показалось ли, но дыхание Лестора сбилось с ритма. Хотя в темноте было сложно понять. Может быть, это игра моего воображения?
Прислушалась.
Тишина.
Что ж. Аккуратно закрыла дверь, стараясь больше не шуметь. Пошла раздеваться и ложиться спать. Завтра ещё представится возможность поговорить, я думаю. Правда, передо мной стояла новая загадка – кровавое пятно на простыни расправленной кровати. А с ним что делать? И нужно ли снимать простынь и ложиться спать на матрас?
Нет. Пожалуй, шуршать не буду, лягу спать с краешка.
Так и сделаю.
Поверить в то, что Эллия заходила ко мне в комнату и призналась, будто дождётся меня, было не просто сложно, а почти нереально. Едва я лёг в постель, раздевшись, сон сморил неожиданно быстро.
Немудрено. Я не спал почти целые сутки, если не считать нескольких часов перед утренним колокольным звоном.
А сегодня наконец удалось выспаться. Поэтому, не дожидаясь характерного звука, поднялся раньше и первым делом принялся отжиматься и приседать.
«Физическое здоровье – вот залог успеха каждого человека», – говорил мне отец, сопровождая разговоры изнурительными тренировками.
Стук в дверь напомнил мне о давней традиции – после первой брачной ночи лорда и леди этих земель вывешивать простынь вместо флага в подтверждение консумации брака.
– Да-да, заходите, – сонно ответила принцесса. Зевнула.
Раздался скрип двери, ведущей в соседнюю комнату из коридора.
– Леди, мы пришли за простынёй.
– Ох! – вскрикнула другая.
– Леди, ваша рубашка…
Начав было тихонько одеваться, будто любовник спрятанный в шкафу, я заинтриговано застыл. Рубашка? А что с ней может быть не так?
– Ох, да, испачкалась, – ответила Эллия беззаботно. – Пустяки. Если не отстирается, не переживайте.
– Столько крови… – Шёпот слуг невероятно злил.
Какое их дело?
С другой стороны, если присоединюсь к разговору, то поставлю Эллию в неловкое положение и стану причиной новых слухов, мол, леди выгнала лорда спать в комнату прислуги.
– Вот только не нужно надумывать, – ответила со смехом принцесса. – Я люблю ворочаться во сне, в этом вся проблема.
– Но… быть может, вам
