Мýра тогда уже окончательно освоился в качестве моего домашнего компаньона и регулярно выгуливал меня по окрестностям жилого комплекса. И вот, во время очередной вечерней прогулки, пока я в задумчивости подпинывала сухие дубовые листья, позволяя шпицу семенить, куда ему заблагорассудится, он вдруг неожиданно и резко остановился, так что я чуть об него не споткнулась. Подняла глаза, чтобы выяснить, в чем дело, и столкнулась взглядом с Виктором, стоящим напротив. Несмотря на жару, он был одет словно собирался на приём в Бэкингемский дворец: костюм, галстук, начищенные туфли… золотые запонки и булавка для галстука. Господи, мы же на задворках цивилизации, здесь никто так не ходит! Машинально стрельнув глазами по сторонам, я поняла, что сбежать всё-таки будет некрасиво. Да и Мýра почему-то, не шевелясь, упорно пялился на неожиданно перегородившего ему дорогу человека.
— Ника, почему ты меня избегаешь? — поинтересовался Виктор, сразу беря быка за рога.
Я неопределённо дернула плечом. Ну не могла же я сказать, что ужасно его боюсь. Если раньше он мне все-таки нравился, и только подсознательно что-то царапало, то после близкого знакомства с его предком (пусть ему искажения лабиринтом Минотавра будут!) мне приходилось прилагать все усилия, чтобы при встрече действительно не начать драпать, куда глаза глядят на максимально возможной скорости, не заботясь о сохранении имиджа. Вот и сейчас адреналин в крови просто вскипел.
— Тебе не кажется, что нам нужно серьезно поговорить? В конце-концов ты согласилась выйти за меня замуж. Что произошло? Мне казалось, у нас были прекрасные отношения.
Да уж, прекрасные! Я бы сказала «загадочные». Мне с педантизмом оказывались формальные знаки внимания, при этом в эмоциональном плане был полный штиль. Даже поцелуи были какие-то формальные: безукоризненно выполненные технически и совершенно лишённые страсти… Да и вообще, я опомниться не успела, как мне вручили кольцо!
Естественно, ничего этого вслух я не сказала. Вместо этого повторила то, что уже говорила несколько раз разными словами:
— Я не уверена, что тут есть, что обсуждать. Я абсолютно не собиралась и не собираюсь замуж. И вообще, мне кажется, что полгода — это как-то маловато, чтобы узнать друг друга. Тем более, что ты постоянно в разъездах…
Боже, какую чушь я несу!
— Прекрасно! — почему-то воодушевился Виктор. — Если это единственное, что тебя волнует, то нам ничто не мешает получше узнать друг друга до свадьбы. В конце-концов моей семье понадобится ещё не меньше полугода, чтобы организовать достойный приём. Я, в свою очередь, обещаю, что теперь мы будем ездить на конференции вместе! — И он потянулся во внутренний карман пиджака.
Я похолодела: он доставал бархатную коробочку. Хотелось убежать, но ноги словно примёрзли к асфальту. Как в кошмаре я наблюдала за его рукой, открывающей коробочку, достающей кольцо…
— Дай мне руку, — мягко скомандовал он.
И я поняла, что сейчас протяну ему руку как последняя дура. Внутри всё орало благим матом, но рука начала подниматься сама. Тело не слушалось, как во сне.
И вот тут Мýра выпал из своего транса: взвился пружиной и с рычанием впился Виктору в запястье руки, держащей кольцо. Мне словно влепили пощечину: мир резко дёрнулся и вернулся в норму. Виктор яростно взмахнул рукой, и Мýра отлетел в сторону. Ловко перекувыркнулся и приземлился передо мной, припав к земле, распушился и злобно зарычал.
Виктор встряхнул абсолютно здоровой рукой, на миг нахмурился и протянул её к Мýре, пошевеливая пальцами. Я резко облилась холодным потом: в этот момент он настолько походил на Йора, что я не выдержала. Дёрнула Мýру на руки и, проломив живую изгородь, топча клумбы и газоны, метнулась на парковку, где стояла моя машина. Чудом заведя её дрожащими руками, газанула и помчалась к Лёльке.
Помнится, тогда я неделю жила у неё… вместе с Мурой. К моему удивлению Лёлька восприняла это с философским спокойствием. Я поделилась с ней своими проблемами, и она, опять же, на удивление спокойно восприняла новости о гипнотическом даре Виктора. Мне бы её хладнокровие! Потерев лоб и выкурив косячок какой-то травы (от дыма которого мне жутко захотелось спать, а Лёлька наоборот пришла в состояние вулканирующей деятельности), она приняла решение шпионить за Виктором. И шпионила, временно похерив собственную работу, постоянно посылая мне смс-ки о его местонахождении. Положа руку на сердце, я думаю, он прекрасно знал, где я обретаюсь. Но почему-то ничего не предпринимал. И, как в конце-концов донесла мне Лёлька, снова улетел в Нью Йорк. После этого я с облегчением вздохнула и вернулась жить к себе. Честно говоря, это всё равно было ужасно: я постоянно ожидала, что Виктор вломится ко мне в квартиру, мне снились кошмары… но не могла же я вечно навязываться подруге! В общем, если честно, в конце-концов я начала воспринимать поездки на конференции как временное избавление.
Вот и сейчас я шла и предвкушала, как завалюсь спать. Без проблем, без переживаний, без страхов… Как мне все это надоело! Ну почему нельзя просто спокойно жить, получая от этого удовольствие?!
В раздражении я пнула попавшийся под ноги камешек. Машинально проследив траекторию, увидела, что камешек приземлился прямо под кустик цветущего лютика. Лютик?! В декабре?! Это у нас глобальное потепление в действии? Потрясающе! Я подошла поближе, не обращая внимания на завозмущавшегося было Мýру, присела, погладила пальцами лепестки. Яркий жёлтый цветок факелом сиял в декабрьских сумерках, согревая душу. Даже теплее действительно стало. Ещё одно яркое пятно на периферии зрения привлекло внимание. Я перевела взгляд. О, одуванчики! И яркие какие! А вон там рядом что? Мама родная! Это же гиацинты! А аромат какой! Я поднялась, не отрывая взгляда от гиацинтов, и вдруг услышала:
— Ника!
До боли знакомый голос. Не верю! Полтора года! Полтора года вялотекущей депрессии! Спасибо Мýре, не утонула в ней окончательно. Мýра, словно поняв, что думают о нём, одобрительно фыркнул и натянул поводок…
Я медленно подняла глаза.
Передо мной прямо на газоне стоял Рей. Абсолютно незнакомый мне Рей, с короткой модной стрижкой, в небрежно распахнутом кашемировом пальто… Он выглядел моделью из Инстаграмма, а не тем лохматым оборванецем, каким я его помнила. И только глаза сияли знакомым огнем… Или может это всё фонари шутки шутят?..
Я не смогла сдвинуться с места. Просто стояла и смотрела, боясь, что сейчас проснусь, как просыпалась сто, двести раз до этого. Проснусь, а Рея нет. И снова надо прожить бесконечный день. Всё это время я жила от ночи до ночи, надеясь, что он мне хоть приснится… И не хотела просыпаться… Как я устала!
— Ника! — он сделал шаг вперед, отказываясь таять в холодном влажном воздухе. — Тебя невозможно найти, честное слово! — Он нервно усмехнулся. — Я был в Техасе, прошерстил весь университет — тебя нет. Еле выцарапал информацию, куда ты делась.
Он сделал ещё шаг вперед, положив руки — горячие тяжёлые ладони — мне на локти. И это прикосновение неожиданно отрезвило, вывело из транса. Я тоже шагнула вперед и, всхлипнув, обвила руками его шею:
— Я думала, ты никогда не придёшь! — прошептала я куда-то ему в грудь, вдыхая этот знакомый успокаивающий запах солнца, и сосен, и полыни…
— Ты что?! — Рей мягко отстранился и, сделав большие глаза, заглянул мне в лицо. — Я там чуть не рехнулся, когда ты ушла! С ума сходил, боялся, что ты умрёшь! Минуты считал все это время! Никуш, я правда не мог раньше! Чтобы вернуться, мне нужно было научиться оборачиваться. А у меня не получалось! Я нервничал, бесился — и ничего не получалось. Какой-то я совершенно бесталанный без тебя оказался. — Он уткнулся носом мне в ухо. — Ну прости!
— Ты правда дракон? — восхитилась я, в свою очередь отстраняясь и всматриваясь в его лицо. — Вот серьёзно? И можешь вот прямо сейчас превратиться?
Если честно, воспоминания об отце Рея казались никакими не воспоминаниями, а чистой воды сном. Такого же не бывает!
