Бран затаил дыхание, надеясь невольно, что Лоркан был прав. Он не звал ее. Почему не подумал об этом? Конечно, Айслинг была сильной, могла прогнать ведьму из своего тела. Она была сильнее, чем он ее считал.
— Вернись ко мне, — тихо сказал он. — Я тут, любимая. Я борюсь за тебя, а теперь тебе нужно бороться за меня. Прошу, Айслинг. Ты нужна всем нам.
Проходили мгновения, а потом ее глаза открылись. Она подняла голову, моргнула, словно он был сияющим светом во тьме.
— Бран? — спросила она. И это был ее голос.
Она смотрела на него и узнавала его. Бран чуть не упал на колени, волна облегчения окатила его. Это была она. Она все еще была тут, хотя Кэрман захватила ее. Но Айслинг, его любимая, была еще тут.
Он прижал ладонь к ее щеке, смотрел на нее, словно она могла вот-вот пропасть.
— Это ты? — спросил он.
Дыхание задело его запястье.
— Прости, Бран.
— За что? Тебе не за что извиняться, — но что-то было, и он знал это. Было безответственно пускать Кэрман в ее тело. Они были слишком сильными для такого.
Лоркан кашлянул.
— Есть, за что. Ты просто еще не знаешь.
Он не смотрел на кота, но страх сдавил его желудок. Бран смотрел в глаза Айслинг и спросил:
— Что ты сделала?
— У ведьмы всегда есть запасной план, — ответила она, — на случай, если все пойдет не так.
— Айслинг, что ты сделала?
Ее нежная улыбка не успокаивала. Она оттолкнулась от него, отпрянула на три шага, и он уже не мог дотянуться до нее. Она смотрела ему в глаза, хотя кровь растекалась на ее груди, нож мерцал от света.
Он еще не видел такого: женщина с раскрытыми руками, тень белых крыльев была на них от плеч до пальцев. Тьма не могла коснуться ее. Она отражалась от ее перьев, словно они были из металла.
Она отпрянула еще на шаг, и он понял, что она была босой. Как долго она такой была? Бледные изящные ступни пошли по пруду крови, как после войны. Каждый шаг оставлял темный след на полу, мерцающий золотом и ее магией.
Она лилась с нее волнами. Опасная женщина из пустоты и чего-то большего, чего-то бесконечного.
— Айслинг? — спросил он, но знал, что она не ответит.
Она отвела от него взгляд и улыбнулась Лоркану.
— Спасибо.
Брана предупреждали о таких женщинах. Эти улыбки были для боя, они скрывали клыки.
— Айслинг?
Взмах ее ладони послал рябь по теням. Тьма пропала от ослепительного света, наполнившего мавзолей. Бран поднял ладонь к глазам.
Дерево-виселица стояло в центре комнаты, ветки пылали. Веревка свисала с ветки, покачивалась от ветра, который Бран не ощущал.
— Нет, — прошептал он. — Только не это.
Айслинг оглянулась на него.
— Если бы я могла избавить тебя от этого, я бы это сделала. Прости, любимый. Мне безумно жаль.
— Айслинг, не делай этого.
Ее глаза были то темными, то светлыми, Кэрман пыталась пробиться. Может, впервые в жизни королевы-ведьмы она ощущала страх.
Айслинг подняла ладонь, и веревка с дерева обвила ее горло.
— Другого способа не было, — сдавленно сказала она, петля затягивалась. — Как она и сказала. Только бог может убить бога.
Веревка затянулась.
19
Смерть королевы
Айслинг сжалась на полу пустоты, прижав ладонь к земле, которую не ощущала. Это не была реальность, даже не было местом, просто пространство в ее разуме, где должна была существовать только она.
Но была другая.
Темная энергия собралась в уголках. Ведьма-королева кричала во тьме, что отказывалась умирать. Айслинг была рада тому, что та боролась. Она хотела ощущать боль ведьмы, выжимая жизнь из ее горла.
Она медленно встала, вытянула тело, ощущая боль усталости в пояснице. Магия Кэрман заставляла ее постоянно защищать разум. Она позволила ей контроль на пару мгновений, зная, что ведьма наберется уверенности, но ей было не по себе в пустоте ее разума.
Хватит. Кэрман была старой ведьмой-королевой, она не знала новые трюки.
Пузырь ее щита расширялся. Белый туман окружал ее ноги, она прошла к краю, где Кэрман била кулаками по стене снова и снова.
Айслинг услышала ее гневные крики.
— Выпусти меня! — кричала она. — Ты убиваешь нас обеих. Отдай мне контроль!
— Нет.
— Глупая девчонка! Моя жизнь не стоит смерти. Выпусти меня, или я снова захвачу твое тело. Ты умрешь.
Айслинг кивнула и сцепила ладони за спиной.
— Да, скорее всего, умру. Как и ты. И мир станет намного лучше без тебя.
— Как ты смеешь? — Кэрман прижалась к щиту Айслинг, скаля зубы. — Я — ведьма-королева из Греции, разгромившая эти земли. Я уничтожила много ведьм до тебя. Ты меня не одолеешь.
От гнева сердце Айслинг билось быстрее. Пот пропитал ее ладони, она опасно улыбнулась. Она загнула ближе и прижала ладонь к щиту, повторяя позу Кэрман.
— Я — потомок тысячи ведьм, которым ты дала сгореть, — она слабо усмехнулась. — А теперь сгоришь и ты.
Зеленые копья света падали с неба. Они вонзились в землю вокруг Кэрман, создав клетку. Их падало все больше и больше, они толкали ее ближе к щиту Айслинг, пока ее щека не прижалась к щиту рядом с ладонью Айслинг.
Во всем этом Айслинг ощущала лишь жалость. Эта женщина не познала любви. Даже ее сыновья не выразили любовь, когда ожили. Они просто слепо и верно бились за нее, но без истинной привязанности.
Айслинг погладила пальцем щит.
— Прости, сестра. Другого выхода нет.
— Айслинг, мы умираем! — завизжала Кэрман.
Она это ощущала. Даже ее разум стал расплываться. Туман был уже не просто дымкой, а тянул ее белым светом в другое место.
— Знаю, — прошептала она. — Я знаю.
Не важно, нужно ли было ей уничтожить себя, чтобы избавить мир от Кэрман. Айслинг знала, что ее королевство проживет и без нее. Они найдут укрытие под крылом Брана, доброту от Лоркана и любовь в их рядах, даже без помощи королевы. Мир будет жить дальше без ведьмы.
Порой было больно, как мало она значила. Ее жизнь в общей схеме вещей была лишь мигом.
Кэрман была жива намного дольше. Она была из магии, что текла в земле. Может, ей было сложнее отпустить жизнь.
Ведьма-королева смотрела на нее большими глазами, потянулась ладонью в брешь между зелеными копьями и прижала пальцы к щиту.
— Прошу, — умоляла она, — не делай этого с нами. Ты не хочешь умирать.
— Не хочу, — сказала Айслинг. — Но разве есть другой выход?
— Я видела, как рушатся королевства, как мужчины захватывают троны и теряют их за мгновение. Я видела, как разбивались мечты, и гордецы теряли все. Но всегда был другой вариант, который привел бы к иному пути. Есть другой выход, — ее ладонь сильнее давила на щит Айслинг, проникла сквозь него, и она протянула пальцы к Айслинг. — Мы — ведьмы, Айслинг. Мы без судьбы и смерти, мы не умрем, если хотим этого.
Слова манили, но их значение было слабым. Айслинг покачала головой, переплела пальцы с Кэрман.
— Закрой глаза со мной, — прошептала она, опуская веки. — Погрузимся глубоко в себя, в магию вокруг нас.
— Нет, — ответила Кэрман. — Не делай этого с нами.
— Ведьма не умирает. Мы вернемся к магии, откуда пришли. Мы станем магией. Идем, сестра. Искупи вину в глазах тех, кого ты подвела.
— Это ты всех подвела.
Белый свет упал на них, мерцая магией и силой. Айслинг он казался нежным одеялом на ее плечах, забирающим ее в добрые руки. Это было тихое счастье, легкое и красивое, как все хорошее в мире.
Она вздохнула.
— О, Кэрман, мы их не подвели. Мы просто дали им место расти.
Она ощутила, как ее тело сделало последний вдох, сотрясший ее тело, ее душу, запертую в разуме с Кэрман. Ведьма-королева рыдала, упала в объятия Айслинг, и они сжимали друг друга, пока их общее тело умирало.
