— Но мы не взаимодействовали, когда они пришли, — возразила Данфейт.
— По-твоему, взаимодействовать можно только при помощи физического контакта? Ты звала его на помощь, когда столкнулась с тем, чего не смогла понять?
— Да, — прошептала Данфейт.
— Вот и ответ на твой вопрос. Ты вступила с ним в контакт. Ход моих мыслей верный? — спросил Ри, обращаясь к сыну.
— Она перестала видеть меня после звонка Данфейт. Очевидно, что твоя теория верна.
— Вот еще один плюс к вашему тандему. Появись они здесь сейчас, им вас не разглядеть. А это — огромное преимущество.
— Кстати, — подал голос Кимао и искоса посмотрел на Ри. — Кору интересовал вопрос, сколько нас здесь?
— В смысле?
— В прямом. Она хотела знать, скольких детей Амира мы трансплантировали.
— Тебя и… …ее, — Ри посмотрел на Данфейт и прищурился. — Об остальных мне ничего не известно.
Учитель замолчал и уставился на полупустую тарелку перед собой.
— Вы когда возвращаетесь? Завтра?
— Утром вылетаем, — кивнул Кимао.
Данфейт посмотрела на Кимао и утвердительно покачала головой.
— Спасибо, что предупредил сейчас, а не завтра утром.
— Через три дня ужин курсантов. Мы должны успеть к его началу.
— Ты успеешь, не переживай, — заверила его Данфейт.
— Не понял… Ты собралась проигнорировать приглашение?
— Я уже проигнорировала его. Смотреть на все эти высоко одухотворенные лица с гнилым нутром, которые спят и видят себя на золотых унитазах, когда остальные сидят керамических, — уволь.
Кимао переглянулся с отцом и оба засмеялись.
— Не вижу ничего смешного! — разозлилась Данфейт.
— А знаешь, ты права, — Кимао сел в пол-оборота к ней. — Я тоже не пойду на ужин. Вкусно поесть я могу и дома, да и компанию собрать подходящую можно. Все на керамических унитазах, как ты говоришь.
— Удачного времяпрепровождения, — вздохнула Дани.
— То есть, ты собралась проигнорировать и мое приглашение?
— А ты, разве, пригласил меня?
— Я подразумевал это. Иначе вообще бы не стал ничего говорить!
— Продолжайте без меня, — отчеканил Учитель и поднялся из-за стола.
— Уже уходите? — натянуто улыбнулась Данфейт.
— Меньше всего мне хочется выслушивать этот бред. Вместо того, чтобы поговорить друг с другом о том, что вами произошло и почему ты, девочка моя, была в пятницу отчислена из Академии, вы несете какую-то чушь!
Учитель покинул столовую так же тихо, как и вошел в нее. Данфейт, расслабившись, вновь заерзала на стуле и подперла голову рукой, глядя на поднос с мясом.
— Сдадим зачет, и тебя восстановят, — подытожил Кимао и принял ту же позу, что и она.
— И дальше все вернется на круги своя. Насмешки, шепот за спиной, косые взгляды и слабость, с которой не имеет смысла бороться. Я так хотела достичь чего-то. А вышло, что мое предназначение в слабости. Мне было шесть, когда все это началось. Мы с Айрин спустились на завтрак рано утром. Отец вошел в столовую, потрепал нас по волосам и сообщил, что «выбил» место в особенном месте, где учатся самые талантливые и достойные люди из всех живущих на этом Свете. «Лучшая из вас попадет туда», — сказал он и поцеловал Айрин в макушку. Будто бы с самого начала знал, кто из нас двоих лучшая. Ни разу за все эти годы я не спросила себя, почему хочу стать зрячей. Роэли Гвен задал правильный вопрос, когда прилетел к нам. «Почему вы хотите пойти с нами?» И правдивый ответ на него он без труда прочел в моей голове. Потому что я хотела быть лучшей, вот и все.
— Какой смысл ты вкладываешь в понятие «лучшая», Данфейт? — вдруг, повысил тон Кимао и, поднявшись из-за стола, подошел к ней, нависая сверху. — Внешность? Способности? Человеческие качества? Что, из вышеперечисленного?
— Почему ты злишься? — произнесла Данфейт и облокотилась на спинку стула, устремляя взор в потолок. — Может, и глупо это, но последние восемнадцать лет только стремление быть лучшей заставляло меня двигаться вперед. Я стала той, которая находится здесь, только потому, что выкладывалась на все сто десять процентов. И это — мой предел. Все, дальше некуда двигаться.
— Ты хочешь, чтобы я пожалел тебя?
— Насколько же ты циничен!
— Возможно…
— Странная привычка отвечать «возможно». Ты не соглашаешься, но и не противоречишь заключению, что является прямым уходом от ответа.
— Возможно, — повторил Кимао и посмотрел на нее.
— Где ты нашел меня? Я не помню, в какой именно момент отключилась.
— Я не видел твоего тела. Почувствовал просто, что тебя больше нет рядом, и все понял.
— И зачем ты отправился за мной?
— Я боялся, что одна ты не сможешь вернуться.
— И кто же помог тебе умереть?
Кимао отвернулся от нее и сжал челюсти.
— Сюрикен Эрики.
— Эрика убила тебя? — воскликнула Данфейт, пытаясь заглянуть ему прямо в глаза, чтобы прочесть правдивый ответ.
— Ты в своем уме? — воскликнул Кимао. — Иногда как выдашь, хоть стой, хоть падай! Я сам сделал это, никто не помогал мне!
— Теперь ты зависишь от облегчения, которое я тебе приношу. Поэтому ты решился на это? — не унималась Данфейт.
— Я бы никогда не рискнул всем ради облегчения.
Данфейт поморщилась и, взяв в руки салфетку со стола, начала комкать ее.
— Из-за Айрин? Она попросила тебя сделать это?
Кимао медленно выдохнул и попытался успокоиться.
— Ответь, ты когда-нибудь откроешь свои глаза? И если откроешь, сможешь ли ты рассмотреть очевидное?
— Что рассмотреть?
Зрячий небрежным движением выхватил из ее ладоней салфетку, и направился к выходу, бросив белое полотно на пол.
— Признайся, ты просто не хотел лишиться матриати! — закричала она.
Кимао замер и обернулся, глядя все теми же уставшими глазами, только не на нее, а на белую ткань, валяющуюся на полу.
— Мне хочется верить, что сказанное тобой — всего лишь пустые слова, которыми ты хотела меня ужалить. Очень хочется, потому что слышать подобное от женщины, которая не понимает, что я могу просто любить ее, больнее, чем всаживать в свою грудь стальной сюрикен.
Данфейт отвернулась от него на мгновение, чтобы выдохнуть, а когда посмотрела вновь, Кимао в столовой уже не было.
Глава 20
— Сколько еще ты собираешься сидеть здесь? — произнес Бронан, глядя на Эрику, лежащую на диване в разгромленной гостиной.
— Зачем пришел? — осипшим голосом спросила Эрика, продолжая смотреть куда-то вдаль.
— Тебя опять допрашивали сегодня?
— Да. Заявились прямо сюда, уроды.
— Что ты сказала им?
— То же, что и в предыдущие четыре раза. Я не знаю, где Кимао и Данфейт.
— Что еще?
— Ты опять начинаешь? — повысила тон Эрика и присела на диване. — Они и так знают, что я видела! Я вру им в глаза, а они читают меня наперед, задавая нужные вопросы. Я увиливаю, а они прут напролом. Они даже не позволили мне увидеть ее! И опять эти бумажки принесли о неразглашении. Пусть подотрутся этими бумажками! Террей за сегодня позвонил шесть раз. Вы все уже достали меня, понятно?!
— Что ты сказала Террею? — поинтересовался Бронан.
— Что не знаю, где Кимао и Данфейт. Но он видел меня вчера и все прекрасно понял, только взглянув мне в глаза. Спасибо, что хоть вслух озвучивать этого не стал. Думаю, к концу этой недели о произошедшем узнают все!
Бронан присел на пол возле дивана и посмотрел на свою матриати. Она запустила себя. Белоснежная ночная рубашка превратилась в измятую серую тряпку, волосы сбились в колтун на затылке, синева под глазами и высохшие искусанные в кровь губы.
— Что ты ела сегодня?
— Ничего, — буркнула Эрика и вновь прилегла на диван, отворачиваясь от него и натягивая плед на ноги. — Закрой за собой дверь, когда будешь уходить.
Бронан посмотрел на новую входную дверь, которую, кстати, он заказал за свои деньги, и хмыкнул:
— Если не расчешешь свои волосы и сегодня, завтра их придется остричь.
— Пошел ты! — услышал Бронан и, покачав головой, встал.
