похожую на жвачку.
– Тебя должны доставить без сознания. Пожуй. Отключишься на час, очнешься уже в лагере, – инструктирует Торнтон.
Бледный как полотно Ричард кивает. Маг говорит правду, можно доверять. Засовываю в рот и увлеченно жую. И правда, похоже на жевательную резинку из мира, в котором я выросла. Вот только почему так хочется спать? Последнее, что вижу, это встревоженный взгляд моего архимага. Сон.
Глава 32. Птичка в клетке, Вера в ужасе
Открываю глаза и чувствую себя удивительно хорошо, как будто выспалась впервые после долгой бессонницы и кто-то вколол мне кучу витаминов. Интересно, это жвачка у Торнтона такая особенная или где-то рядом источник света?
Оглядываюсь. Что ж, идеальное самочувствие – единственная хорошая новость на сегодня. Я лежу на дне клетки с толстыми деревянными прутьями, такие мы уже видели в воспоминаниях Торна. Значит, теперь пленница.
Легко поднимаюсь с деревянного пола, устланного соломой. Педантично сбрасываю с жемчужно-белой юбки несколько травинок. Признаюсь честно, для миссии платье выбирала лично и понятия не имею, почему взяла белое. Наверное, чтобы казаться светом во всех смыслах.
Я – Свет, знай это, Катрин, и победа будет за мной.
Пары минут хватает, чтобы понять – меня привезли в тот же лагерь, который показывал Торн. Люди суетятся, еще несколько клеток с девушками на тех же местах, и мне хорошо виден красивый пестрый шатер верховной фэмины. Любит сестрица яркие краски: сто пятьдесят оттенков красного и золотые тяжелые шторы на входе. Интересно, вычурные ткани как-то спасают от дождя или Катрин там с тряпкой бегает, стоит разразиться грозе? Отличная фантазия – лучшее средство от страха. Красотка фэмина с тряпкой в руках и железным ведром, как у технички в школе, больше не внушала страх.
На то, что я пришла в себя, никто внимания не обратил. Что ж, оно к лучшему! Прислоняюсь лбом к теплому дереву прутьев и шепчу, как заклинание:
– Эр-дарк! Эр-дарк! Эр-дарк! – зову тихо, но знаю, что он услышит.
Сам сказал, что услышит зов в любом месте и в любое время. Замираю, назвав магическое имя Ричарда, кажется, сотню раз. На что я рассчитываю? Что прямо сейчас лагерь накроет тень дракона и мой архимаг с шашкой наголо спрыгнет с него и раскидает фэмов по кустам? Не знаю.
По крайней мере, пока не происходит ровным счетом ничего. Оглядываюсь, жду и надеюсь. Больше в этой клетке мне ничего не остается. Кручу кольцо на пальце. Можно, конечно, достать иглу и попробовать расковырять веревки, разжать прутья и выбежать, но я обещала не геройствовать. Придется ждать и беречь свою жизнь, как берегла бы жизнь Ричарда.
Усаживаюсь на пол и разглядываю клетки. Солнце светит так ярко, что видно хорошо и далеко. В клетке прямо напротив меня знакомое лицо, за растрепанными волосами и бледностью кожи я с трудом узнаю Клару. Она сидит на полу, покачивается вперед-назад и что-то шепчет:
– Прости меня, Карл. Помоги… Я никогда больше… Я вернусь к тебе, и мы будем жить вместе… Не нужны мне никакие бароны и шикарная жизнь… Пожалуйста, вернись…
– Клара, эй! – машу ей рукой, но она не реагирует, глядя в пустоту.
– Как я могла так с тобой поступить… Карл…
Ясно. Меня не видят и не слышат. То, о чем говорил маг с островов. Магия, которая доводит девушек до безумия и заставляет их добровольно отдать свет. Клара сейчас одержима чувством вины и накручивает себя из-за того, что пошла на отбор, а не ответила согласием парню, который по-настоящему ее любит.
Нет уж, меня ты так легко не возьмешь, сестричка! Интересно, как ты попробуешь завоевать мой мозг и мои чувства? Кошусь в сторону шатра и вздрагиваю, когда золотая штора приоткрывается и из нее выходит она.
Темные волосы блестят в лучах полуденного солнца и волнами струятся по плечам. Сестра похожа одновременно на Свет и Сталь, кожаный топ подчеркивает высокую грудь и узкую талию, а вот поверх брюк, тоже на вид из кожи, надета юбка из разноцветных рваных лоскутов. Любит Катрин все рваное, не отнять.
Усмешка. Острый взгляд едва не отбрасывает меня к дальней стене клетки, но я стою на месте, даже пытаюсь шагнуть вперед. Не сдамся, не позволю себя заколдовать и напугать. Особенно теперь, когда ответственна еще за одну жизнь, где бы ни носило ее обладателя.
– Привет, сестренка, – низкий мурлыкающий голос Катрин. Она подходит к клетке почти вплотную. – Как устроилась? Удобства у нас скромные, но это ненадолго.
– Отпусти меня и сдайся добровольно. Люди архимага уже идут сюда, чтобы прекратить это безумие. Я уговорю Ричарда сохранить тебе жизнь, когда все закончится.
– Да ладно? – смеется звонко. – Люди идут сюда? Кто же их ведет? Ты слишком мало знаешь об этом мире, гостья. Большую часть жизни ты прожила в другом мире и недостойна быть Веррионой Шайн Флай. Ты не знаешь мир Ар-дан.
– А ты знаешь и поэтому решила его уничтожить? – шиплю, как загнанная в угол змея.
– Да. Я знаю этот мир. Первое правило мира Ар-дан – никому нельзя доверять. Особенно магам. Оглянись и посмотри на девушек в клетках! – последняя команда, будто заклинание, которое поворачивает мою голову то в одну, то в другую сторону. Оно заставляет присматриваться к девушкам и сходить с ума от боли осознания. Все они – участницы отбора, которых, как я думала, выдали замуж и отправили жить счастливо. Нас обманули.
– Как…
– Маги – однолюбы, Вера. Он всегда был на моей стороне, наивная дурочка. С самого первого дня, с первой секунды знакомства с тобой он знал, что ты лишь мясо, которое нужно мне для источника. А ты поверила, глупая девчонка!
Щелкнула пальцами, и золотые полы шатра распахнулись. Как? Она же не маг! Но я вижу то, что вижу. Колени подкашиваются, стою с трудом, держась за прутья клетки. Ричард медленно выходит из шатра и направляется к нам. Архимаг не сводит глаз с Катрин. Любящий взгляд, таким он смотрел на меня каждую ночь.
Не на нее. На меня!
– Зачем ты говоришь с ней? Заклинание вот-вот начнет действовать. Ты тоже можешь попасть под его влияние. В твоем положении это вредно. Искра уже вспыхнула, Катрин, и мы не в силах ее погасить. – Он нежно обнимает ее за талию и кладет руку на плоский живот сестры.
Свет вспыхивает во мне так ярко, как только может. Выжигает вены, будто хочет прорвать кожу и вырваться наружу. Я кричу от боли и падаю на дно клетки, улетая
