помогу. – Девчонка перекинула бесформенное нечто через локоть и взялась на ощупь искать собачку на его куртке.
Она вела себя так нагло и самоуверенно, что Альорду даже немного полегчало.
– Только этого ещё не хватало, – пробормотал он, отстраняясь. – Я сам.
Он снял куртку, потребовал с девчонки плечики. На удивление, спорить с ним она не стала, видимо, решила, что в таких вопросах умирающим не перечат. За курткой последовали футболка и брюки. Альорд стоял в тёмных холодных сенях почти нагой.
– Я готов.
Девчонка подошла к нему, развернула бесформенный ком и принялась наматывать ему на бёдра шуршащую тёмную ткань, закрепляя в нужных местах булавками. Про булавки Альорд догадался, когда остриё кольнуло его в бок.
Руки у девчонки были холодные, с острыми ногтями и заусенцами, и каждый раз, когда она касалась его кожи, Альорд испытывал странную смесь брезгливости и возбуждения.
– Зачем вообще это всё? – спросил он, чтобы как-то отвлечься.
– Чтобы ты понравился нашей Госпоже. – Девчонка принялась расправлять складки, и Альорд почувствовал себя совсем неловко. Впрочем, это было лучше, чем обмирать от ужаса. – Волосы распусти. Резинку можешь отдать мне.
Девчонка запустила руку в карман балахона, выудила расчёску и отдала Альорду.
– Насколько я знаю вашу Госпожу, она предпочитает мужчин в брюках.
– Ты знаешь не Госпожу нашу Ашет, а человека. Не важно, что нравится человеку. У меня есть чёткие инструкции. – Девчонка полезла в другой карман. – Причесался? Надевай это. Тут браслеты и оплечье. Не перепутай и не порви.
Альорд подчинился. Когда он думал, что холоднее быть уже не может, его обожгло ледяное прикосновение каменных бусин.
– Жаль, ты поздно прилетел. Накрасить не успеваю. – Девчонка обошла его со всех сторон, опять что-то расправила, повернула оплечье, откинула назад волосы. – Но и так сойдёт. Дай руку, я провожу тебя к Госпоже.
***
Девчонка провела его по кругу и поставила спиной к костру.
– Прям как в цирке, – заметил Альорд, но девчонка его иронию не оценила, велела помалкивать и не сбивать с мыслей.
Он последний раз посмотрел на лужайку перед бабушкиным домом, утыканную фонариками, на монограмму Толкина на крыше, почти не видимую в отсветах пламени, на покосившийся сарай. Интересно, как быстро это всё придёт в окончательный упадок без его заботы?
Справа и слева за пределами освещённого круга выстраивались женщины в тёмных балахонах. Чуть в стороне от них, но не выбиваясь из общего ряда, стояли Кару и Серёжка. Вид у Серёжки был испуганный и восторженный. Лицо Кару застыло, как маска.
Альорд не мог решить, что сделать, демонстративно отвернуться от неё или улыбнуться напоследок, чтобы не расставаться врагами. Кару перевела взгляд на него, уголки его губ непроизвольно приподнялись. Это длилось всего несколько секунд, но маска, под которой Кару прятала свои чувства, треснула. Альорд поспешно отвернулся. Среди неизвестных женщин он не сразу увидел Нату. Она стояла буквально в паре шагов от крыльца и казалась очень растерянной, такой растерянной, что Альорду стало стыдно за всё, что он ей только что наговорил.
Жанна сидела на столе, положив ладони на рукоятки двух огромных кухонных ножей. Что-то в её облике сильно изменилось с их последней встречи, но он пока не мог разглядеть этого. Жанна была неподвижна, как статуя, как те женщины из сна.
«Так вот для чего ножи», – пронеслось у Альорда в голове. Он вспомнил занесённый тесак, и внутри всё сжалось ещё сильнее.
– Жанна, посмотри на меня! Посмотри, это же я, Леший! Неужели ты не узнаёшь меня? – крикнул он, как тогда во сне. И как тогда, Жанна осталась совершенно безучастна к нему.
«Накачали её чем-то, что ли? Почему она не слышит меня?»
– Славься, наша Госпожа, открывательница путей и разрешительница от уз, – заунывно вступил нестройный женский хор. – Славься, Госпожа, дарующая свободу! Вот, смотри, ныне готов твой брачный чертог, ныне возляжешь ты с возлюбленным братом твоим!
Жанна вздрогнула и принялась оглядываться в поисках источника звука.
– Славься, наша Госпожа, владеющая жизнью и смертью, Славься, могущественная, исполненная властью превыше земных владык.
Жанна отпустила рукояти ножей и соскользнула со стола на землю. Пение завораживало её и влекло за собой.
– Славься, познавшая изгнание и возвышение, ныне день твоего величия. Вот, узри, готов твой брачный чертог, и Избранник твой ожидает тебя.
Жанна сделала шаг навстречу к нему, и неумолимая сила потянула Альорда вперёд. Левая половина хора запела:
– Вот я, сестра, прекрасная для брата своего, пришла в свой брачный чертог
– Пришла в свой брачный чертог… – эхом повторила Жанна. Или её здесь больше не было, и ещё один шаг к Альорду сделала Ашет?
Правая половина хора ответила:
– Вот я, брат, прекрасный для сестры своей, ожидаю её.
Кто-то сильно ткнул Альорда в бок и прошипел:
– Повторяй, чего молчишь?
– Вот я, брат, прекрасный для сестры своей, ожидаю её…
Ашет приближалась.
– Вот я, скрытая благоуханным сумраком волос, взываю: Приди, приди, мой возлюбленный брат!
Альорд двигался к ней, повторяя вслед за хором слова древнего песнопения:
– Вот я, умащённый благовониями, взываю: Приди, приди, моя возлюбленная сестра!
С каждым новым возгласом расстояние между ними сокращалось. Страх ушёл. Альорд видел перед собой только прекрасную женщину с длинными чёрными волосами и ярко подведёнными глазами, и эта женщина говорила ему о любви, манила к себе…
– Вот я, сестра, прекрасная для брата своего, взываю: Приди, усни на моей груди!
Он сделал последний шаг навстречу Чёрной. Теперь их разделяли считанные сантиметры.
– Вот я, брат, прекрасный для сестры своей, взываю: Приди, заключи меня в свои объятья!
Чёрная подняла к нему лицо, обняла и впилась в его губы.
***
Ветер поменял направление, и площадку для ритуала заволокло густым дымом. Нестройный хор оборвал песнопения на полуслове, с обеих сторон круга доносилось только надсадный кашель.
Когда дым рассеялся, два дракона, золотой и чёрный, уже взмыли в небо.
– Ну, понеслась душа в рай, – сказала Непроявленная с усталым лицом.
– Ковёр нести, или подождём ещё? – откликнулась беленькая.
– Подождём. Неизвестно, куда он упадёт.
Ната визжала и брыкалась, вырываясь из рук Ахорет.
– Теперь уже недолго, – пробормотала Кару.
– Что – недолго? – спросил Серёжка.
Кару вздрогнула. Она и забыла про существование подростка.
– Сейчас Чёрная порвёт золотого в клочья.
– В смысле Жанна – Лешего? А зачем? А за что?
Кару безуспешно пыталась разглядеть, что происходит в небе. Иногда ей казалось, что она видит светлые отблески чешуи Альорда.
– Давай без глупых вопросов! Сейчас мне нужна твоя помощь.
Она выдернула из земли фонарик и вручила Серёжке, быстро объясняя, что от него требуется.
– И смотри, не истерить,
