Откровенно говоря, я не знала, чего я хотела. Тогда, два месяца назад, я была уверена, что прощаюсь с ним. Я не думала о том, во что наша страсть может воплотиться в будущем. Я была абсолютно уверена, что от моего будущего почти ничего не осталось.
И я неловко возвращаю ему его вопрос:
- А ты?
- А что я? - иронично откликается Кристиан. - Мне не восемнадцать. Уверен, что сумею позаботиться о вас обоих.
- Ну, знаешь... - возмутилась я и выдохнула: - Крис, это правда?
Он сумрачно молчал, скрестив руки на груди.
- Крис?..
- Если то обстоятельство, что ради тебя я самым что ни на есть натуральным образом отдал Богу душу, раз и навсегда не убедило в серьёзности моих намерений... Почему я должен полагать, что слова справятся с этим лучше?
Мы уставились друг на друга с серьёзными до крайности минами.
Конечно, первой не выдержала я. Меньше чем через минуту уголки губ задрожали, губы запрыгали, и я прыснула снимающим напряжение смехом.
Крис поглядел на меня ещё некоторое время и расхохотался сам, избавляясь от маски строгости.
Колёсико кушетки предупреждающе заскрипело. Крис уселся рядом, заключая в бережные объятия.
- Мало мне заботы, - проворчал, целуя в макушку. - Целый чёртов город, ещё и ты в придачу.
Я благоразумно промолчала. А то ещё станется с него после всего пережитого пристегнуть меня к себе на оставшиеся семь месяцев, чтоб чего ещё не учудила. Исключительно ради собственного душевного спокойствия.
- С ума меня сведёшь, - прошептал тихо, и это откликнулись волнами блаженного тепла.
- Знаю, знаю... Вообще-то ты хотел, чтобы я была счастливой.
- Дай подумать... С тех пор ничего не изменилось.
- Вот какая незадача... - Я провела пальцами по колючей щеке, поймала его вопросительный взгляд и улыбнулась. - Ведь оказывается, что счастливой я могу быть только с тобой.
- Да, действительно серьёзная проблема, - будто бы задумчиво протянул Кристиан, но глаза его смеялись. - Мне встать на колено или и так сойдёт?
Я беспечно махнула рукой.
- Сойдёт!
Когда к нам зашли Милен с близнецами, ожидавшими застать траурную картину, мы целовались на дребезжащей кушетке, как дорвавшиеся до сладкого подростки.
Закрываю толстую тетрадь и с наслаждением потягиваюсь, откинувшись на спинку стула. Так много пережито, так много исписано страниц...
Теперь над Эсперансой всегда красивое небо, не затянутое пыльной завесой. Ярко-синего цвета, как ему и д`олжно быть. Люди забыли о том, что у воды может быть другая степень фильтрации помимо высшей. Теперь никто не живёт в Аду и не вспоминает о том, что когда-то они могли увидеть небо, только поднявшись в Чистилище.
Кристиан поднял взгляд от расчётов и улыбнулся, встретившись со мной глазами. Мы женаты уже десять лет, но эта цифра не укладывается нам в головы. Чувства остались прежними, нимало не потеряв в силе с тех безумных дней, когда мы оба ходили по краю. Мы прошли сквозь страх, предательство и опасности, и вот теперь неплохо справляемся с экзаменом размеренной повседневности. Из людской памяти почти изгладилось, что его когда-то называли Ублюдком и он носил несколько масок. Водяным теперь разве что стращают непослушных детишек, когда те чересчур расшалятся. Изменилось многое, и мне хочется надеяться, в лучшую сторону. Разумеется, ещё предстоит сделать немало... да что там - объём работы таков, что пасует воображение. Но мы ещё молоды, в Эсперансе хватает трудолюбивых рук и ясных умов. Рождаются и вырастают дети, а значит, в Эсперансе живёт надежда.
