— Что?! — я остановилась и резко развернулась к Йену, — да как я могу его просить о таком? Тем более я даже не знаю, где искать профессора Реиса. Кажется, говорили, что он уехал около двух недель назад.
— Реис? Тримкур Реис? — переспросил Йен.
— Нет, ничем, — он быстро взял себя в руки, — не переживай, Тримкур Реис уже вернулся в академию.
— И почему же ты не предложил пойти к нему? — я посмотрела на друга с подозрением.
— Понимаешь, — продолжил он, — Тримкур Реис — личный целитель моего отца и, как следствие, нашей семьи. Он вполне может сказать отцу, что я оболтус. И он был другом дяди.
Искать Тримкура Реиса мы пошли вдвоём. Дело это было нелёгкое, но мужчина нашёлся в одной из аудиторий целительского крыла. Так как занятия давно закончились, он был один. Сидел за кафедрой и перебирал листы, что-то в них помечая ручкой с зелёной пастой. Нас он заметил сразу.
— Шервис? Реджина Тиас? Что привело вас ко мне? — он отложил бумаги и переплёл длинные тонкие пальцы между собой.
Я замялась, не зная, с чего начать разговор, поэтому выжидающе уставилась на Йена. В конце концов, преподаватель Реис личный целитель его семьи, а не моей. Парень едва заметно усмехнулся.
— Господин Реис, нам очень нужна ваша помощь, — на симпатичном лице целителя появился неподдельный интерес, — спасите нас от профессора Вериса.
— Что? — вот такой просьбы он точно не ожидал услышать.
— От Эйдана Вериса, — влезла я с уточнением, и профессор едва заметно поморщился призвуке его имени. Не удивлюсь, если у них отношения были не очень хорошими. У старикана жуткий характер, как и у его сына.
— И как я… могу вам помочь, а уж тем более спасти? — преподаватель быстро взял себя в руки.
Меня вообще удивило то, что он захотел нас слушать дальше. Мог бы уже попросить не нести вздор и отослать прочь. Или тут дело в Йене и его семье? Нет, вряд ли. Даже если это и так, профессор Реис уже давно доказал мне, что он хороший человек.
— По личным причинам мы с Реджиной задержались, — Йен немного замялся, а Тримкур Реис на секунду пронзил его острым взглядом. Он явно подумал что-то не то, — не могли бы вы сказать, что мы были в лазарете, потому что Реджине было нехорошо?
— И насколько же Реджине, — профессор Реис интонационно выделил моё имя и посмотрел на меня своими глубокими серыми глазами с лёгким осуждением, — было плохо?
Я потупила взгляд. Почему-то именно в присутствии этого мужчины я чувствовала себя маленьким котёнком рядом с тигром. Но при этом тигр не был моим врагом, скорее он ощущался защитником. Но это не отменяло того факта, что профессор Реис заставлял меня рядом с ним чувствовать себя ребёнком.
— Ну, настолько плохо, чтобы опоздать на большую часть занятия, — Шервису явно было неудобно о таком просить, но лучше несколько минут неудобства сейчас, чем нагоняй от профессора Вериса-старшего. Из двух зол надо выбирать меньшее.
— Мы просто говорили, мы друзья! — не выдержала я красноречивых взглядов профессора.
— Хорошо-хорошо, студентка Тиас, я вам верю. И помогу, прогульщики, — Тримкур Реис усмехнулся, — но только при одном условии.
Я удивлённо вскину брови. Что ещё за условие? Йен тоже выглядел озадаченным, а профессор молчал и тянул паузу. Я не понимала, чего он ждал, друг тоже выжидающе молчал. Мне казалось, что минуты текли мучительно медленно, вколачиваясь в голову, заставляя мучиться ожиданием. В конце концов Шервис не выдержал и заговорил первым.
— Это в первый и последний раз, — целитель улыбнулся, а я облегчённо выдохнула. А он, оказывается, вредный. Заставил нас пострадать.
— Хорошо, — я закивала в такт словам Йена.
— Тогда вы можете идти, а то опоздаете на ужин.
Мы коротко попрощались и нас будто ветром снесло в сторону столовой. Пожалуй, согласие профессора Реиса помочь нам было последней хорошей новостью на сегодня, потому что в столовой я увидела, как к Теодору подсела Шей, а потом они вместе вышли.
Я проводила их взглядом и повернулась к Йену, который выглядел довольно встревоженным. Это натолкнуло меня на мысли о том, что же вообще творится с этим Рейвеном. И я же хотела рассказать Йену о том, что успела увидеть в ауре некроманта нечто странное.
— Йен, — заговорила очень тихо, придвинувшись к другу вплотную, и поведала о всех странностях, что подметила, не забыв в конце добавить, — и ещё я видела в его ауре болотные всполохи, не знаю, связано ли это.
— Ты так беспокоишься о Тео, неужто неравнодушна? — Йен хитро улыбнулся, подняв бровки домиком, он точно хотел сбить меня с мысли. И ему почти удалось.
— Неравнодушна, — я кивнула, заставляя его просиять, а потом спустила с небес на землю, — я ненавижу этого самоуверенного высокомерного гада. А тебе бы стоило обратить побольше внимания своим чувствам. У тебя есть Лилит, но ты продолжаешь флиртовать со студентками вокруг. Тебе не кажется это жестоким?
— Это ты жестокая, нельзя тебя и на откровенный разговор вывести, сразу начинаешь кусаться, — друг надулся, а я только покачала головой, мысленно возвращаясь к теме с Рейвеном, но Йен продолжил, — она мне нравится, но она слишком торопит события.
— Может, это потому, что ты уделяешь ей мало внимания и заставляешь ревновать?
— Ты так думаешь? — кажется, он серьёзно не хотел обижать Лилит, — я ведь делал всё, как всегда. С девушками получается само собой. А над расписанием я не властен.
— Это всё пустые отговорки. Нравится девушка, иди и докажи, что для тебя она единственная. Мне надоело каждый вечер смотреть, как она мотает сопли на кулак, — и на этой ноте я решила резко изменить курс нашего диалога, — так что ты думаешь по Рейвену? Мне, знаешь ли, с ним ещё на практику ехать, а я не хочу, чтобы он оставался таким же неадекватным.
— Да нормальный он, просто вы друг к другу явно неравнодушны, — отмахнулся Йен, — как-то же неделю до этого мирно сосуществовали? Так и продолжайте. Лилит постоянно плачет из-за меня?
— Да, — ответила я на его последний вопрос, — а мы просто выжимали двойную норму, ты помнишь, какой я выползала с занятий. И мне всё равно кажется, что тут что-то не так.
Я сидела на кровати и упорно думала об увиденном, прокручивая воспоминание в голове снова и снова, пока у меня не начала болеть голова. Вспомнить больше не получалось, словно блок стоял. Я выдохнула и решила оставить это гиблое дело. Вместо этого лучше подготовиться к завтрашним занятиям. Я поднялась и почувствовала лёгкое головокружение, поэтому осела обратно на кровать.
А моё сознание поглотила темнота, чтобы через мгновение я снова могла видеть, но глазами маленькой девочки. Она сидела в седле перед мужчиной, который правил лошадью. Одной рукой он сжимал поводья, а второй придерживал девочку за талию. Его лица я не видела, но чётко понимала, что это родной человек, тот самый, что был в прошлом видении-воспоминании.
— Папочка, — позвала маленькая я мужчину.
— Что, Рей? — отозвался мужчина, а мне стало так тепло-тепло от его низкого, слегка рокочущего голоса.
— А когда у меня появится такой же рисунок, как у тебя?
Маленький пальчик ткнул в левое предплечье мужчины, а потом повёл по извилистому золотистому змею, выполненому столь искусно, что он казался живым. Немного выше запястья его тело скрывал закатанный рукав белой рубашки. Узкая хищная морда возлежала на внешней стороне запястья, тонким раздвоенным языком заходя на тыльную сторону ладони. Гибкое золотое тело по спирали обхватывало руку, глаза змея были закрыты, словно он сейчас спал.
— Когда станешь взрослой, — твёрдые мужские губы поцеловали маленькую меня в темечко.
— И у меня он будет таким же красивым? — тонкий пальчик коснулся кончика мордочки змея.
— Нет, у тебя она будет намного красивее, моя милая Рей-Рей.
Девочка улыбнулась и хотела поднять голову, чтобы посмотреть на выражение глаз своего отца, как почувствовала под пальчиком какое-то шевеление и опустила взгляд. Маленькая Реджина вздрогнула и едва не вскрикнула, потому что змей… он смотрел на неё золотым лениво приоткрытым глазом!
