него с прищуром и выпустила так давно закипающую волную в моем теле.
Ангру смело первой, за ней судей и Герхарда. Все они барахтались в воде, отплевываясь и захлебываясь. Волна подняла их до потолка, прижимая все ближе к твердой поверхности.
— Я, Екатерина Ильина, будучи христианкой на Земле и праведницей в Загробном мире, не позволю устраивать бесчинства и самосуд! И либо все до одного начинают говорить правду, либо… Герра Ангра, — волна сдвинулась в сторону, выдвигая барахтающуюся демоницу на всеобщее обозрение, — будешь первой.
— Что ты хочешь?
— Правду! — рявкнула я. — В своей жалобе Совету ты написала правду?
Она кивнула. Пришлось опустить ее в воду и выдернуть обратно.
— Ладно, скажу, — на ее лице свисали мокрые волосы, по лицу поползла тушь, оставляя черные разводы на смуглом лице, а в глазах плескался ужас. — Я написала неправду. Совет думал, что Дьявол специально похищает праведников, чтобы заслать на территорию Рая своих людей и совершить переворот.
Она замолчала. Я покачала головой и снова окунула ее в воду. Откашливаясь после погружения, она вынырнула и замолотила руками по воде.
— Ладно! Я знала, что это делает Машинист и помогла ему пару раз, обещав найти сына и изменить Ад так, чтобы грешники не мучались. Я подговорила советника Кнауфа, чтобы он помог сделать ловушку для Дьявола и архангелов. Это все я! Только уберите от меня эту проклятую воду! Я ее ненавижу! Я ее боюсь!
Я отшвырнула ее в сторону, Ангра с трудом села у стены, отплевываясь, обхватила себя руками и не пыталась убегать.
— Герр Герхард, ваша очередь, — выдвинула я канцлера Ада вперед.
— Я что? Я ничего, это все она, — ткнул он пальцем в сторону жены.
— Как архангел в свите Дьявола, вы предали его, раскрыв возможности, как обезоружить всех архангелов?
Я подвела его к самому потолку, оставляя узкую щелку для того, чтобы на поверхности оставалась только голова.
— Да, это я! — взвизгнул Герхард. — Но я ничего не имел против самого Дьявола. Это все только ради денег!
Он отлетел к своей жене, а передо мной остались все советники-судьи.
— Вы слышали все. С новыми признаниями вы готовы изменить свой вердикт?
Все хором затараторили, я убрала воду, и все дружно грохнулись на пол. Ногой я подтолкнула молоточек в их сторону.
Толстяк схватился за него, пару раз выронил, попытался встать, но промокшая одежда тянула его вниз. Устав бороться, он плюхнулся на пол и ударил молотком.
— Объявляю новый вердикт. Герр Сэм и все архангелы, — я закашлялась, — все, кроме герра Герхарда, остаются на службе еще на, — он замешкался, — неограниченный срок.
Я оставила их в покое и повернулась к мужу. Он так и не встал со своего места, сложа руки на груди и откинувшись на спинку стула, наблюдая за мной. За него спиной Асмодей собирал деньги с недовольных архангелов.
— Всегда верил в тебя, попаданочка, — как-то ласково проговорил архангел. — И Люций тоже, вот его доля.
Он отсчитал половину купюр и сунул в другой карман.
— Не поняла, — уставилась я на них, — вы что, на меня поспорили?
Сэм, усмехаясь, поднялся и обнял меня.
— Парни поспорили, придешь ты или нет?
— Люций говорил, что только женщина может разрушить Ад до основания, — хрипло засмеялся Ваал.
— А отстраивать кто будет? — подмигнул мне муж.
— Вот это точно без меня, — я хотела вырваться, но повернулась к Сэму. — А ты на что ставил?
— Ни на что, — развел он руками.
— Как это? Так ты верил, что я приду или нет?
— Понимаешь, — отвел он глаза в сторону, — я подумал, что если поставлю на то, что ты придешь, ты будешь ругаться, что я поставил на тебя, как на лошадь. А если поставлю на то, что не придешь, будешь ругаться, что не верил в тебя. Вот и решил не ставить.
— То есть слился в кусты? А то, что вы вообще затеяли все, чтобы вынудить меня разозлиться? Кто придумал всю эту игру? Люций? Он должен был рассказать мне, что здесь происходит?
Архангелы потупились.
— Да идите вы все, — махнула я рукой и вышла из зала.
— Я же говорил, — догнал меня грубый голос Вельзевула, — что виноват будешь при любом раскладе. Эх, надо было и на это спорить.
Муж нагнал меня около выхода. С удивлением посмотрел на лежащих на полу охранников, поймал, обхватив в кольцо горячих рук. У меня дух захватило, как же долго я не чувствовала этой теплоты, нежности и силы, прикосновений, вызывающих легкий трепет в груди. Он так и держал меня, обхватив со спины, притянув теплым кольцом рук.
— Я ждал, что ты вернешься.
— Ты знал, что я вернусь, — я не собиралась сдавать свои позиции.
— Верил, — поправил он меня. — Ты ведь могла остаться оберегать Тридцать Седьмого.
— Разве не за этим ты отправил с нами Люцифера? Что бы я могла уйти со спокойной совестью.
— Ты мой детектив, — зарылся он в мои волосы, стал целовать шею, от плеча подбираясь к мочке уха, легонько прикусывая ее. — Не могу удержаться, давай мы уже вернемся в наш замок. Архангелы здесь закончат и без меня.
— Ты уже один раз потерял все, не боишься, что может повториться?
— Все те, кто мог навредить, находятся либо здесь, либо уже в тюрьме, либо едут под присмотром Люция. А архангелам я доверяю.
Недовольство во мне кипело, как и магия внутри меня. За дверьми воздействие сдерживающей силы почти не ощущалось, и волны энергии накатывали, тянулись к своей второй половинке. Меня будто током пронзало от каждого его прикосновения, легкого ветерка дыхания на моей коже. Тело невольно вздрагивало, и редкие прохожие, спешащие к разбитой машине, будто почувствовав это, оглядывались. Сэм оторвался от моей шеи и смотрит туда, куда все идут, сфокусировал взгляд на машине и повернул меня к себе.
— Хочешь сказать, что и за машину мне платить?
— Сам это устроил, сам и разбирайся,
Я бегу вперед, но руку его не отпускаю. Будто мы неразрывно связаны, будто спешим изо всех сил, пытаясь что-то догнать, не упустить, схватить в последний момент.
В замке никого. Слуг нет. Наши шаги эхом разлетаются по пустым помещениям, отталкиваясь от стен и возвращаясь бессвязным шумом. В нашей комнате затоплен камин, будто знали о нашем приходе. Ох, Керндал, все предусмотрел.
Я поворачиваюсь, смотрю в его глаза, и вся покрываюсь мурашками. Воздух заканчивается, будто перекрыли кислород, а от сердца вырывается волна жара, прицельно попадая в низ живота. Тело скручивает судорогой, и изо рта непроизвольно вырывает вздох.
