людям, не дано постичь. Причины, по которым фея, приворожив свою любовь к плебею, тому столь рада. Впрочем нам и ни к чему, быть может, их постичь стараться, пока они устраивают вас. Это лишь ваше дело, но не наше. Вы только знайте, дорогая леди. Если когда-нибудь случится так, что вам потребуется наша помощь, любого рода, в чём угодно. Лишь прикажите и мы всё исполним. Мой замок вам всегда открыт. В нём вы найдёте неизменно защиту, пищу, кров и дружескую руку поддержки.
– Спасибо, добрый лорд Энвордриано! И вам друзья, – с чувством сердечно выразила признательность Лала.
Эминетэра смотрела на неё неуверенно.
– Мне говорили, ваш жених… жестокий. И… – начала было она.
– Уймись, Эминетэра, – строго прикрикнул на неё барон.
Девушка покорно опустила глаза, замолчав.
– Милорд, не гневайтесь на дочь. Она переживает за меня, – вежливо попросила Лала. – Я могу об этом говорить. Меня не затруднит ответить. И не расстроит. Милая Эминетэра, в моём мире я слышала, что люди жестоки бывают. Что вы иные, чем мы. Но если бы ваши соплеменники были все как Рун. Я думаю, вы бы могли спокойно жить средь фей, и феи бы не только не боялись, но были б рады. Он очень добрый. Нету зла совсем. Меня он не обидит точно.
– Но вы же влюблены, леди Лаланна, – включился в разговор старший сын барона Саатпиен. – Когда влюблён, тот, кого любишь, воспринимается идеальным. Не замечаешь недостатков. Вы не можете быть объективны и верить своему восприятию, разве не так?
– Как вы все за меня беспокоитесь, – порадовалась Лала. – Вы правы, так и есть, молодой лорд. Только зло от добра я отличу даже влюблённая, я же не безумна. Корме того, мы были вместе несколько дней до моих чар, и всё равно он мне казался добрым. Он добрый, феи в этом разбираются, поверьте.
– Надеюсь, что вы правы, леди Лаланна, – с сомнением произнёс Саатпиен.
– Мы слышали, вы ищете пути развеять магию дурную над собой, – не сдавалась Эминетэра. – К жрецу ходили с этим. Всё думают, хотите чары снять своей любви, чтоб от неё избавиться.
– Уже и про просьбу к жрецу все знают, – с удивлением покачала головой Лала. – Нет, дорогая Эминетэра, тут другое. Чуть-чуть неблагосклонны небеса ко мне с недавних пор как будто стали. Пока по лесу до деревни шли, в беду довольно часто попадала. Мой Рун меня спасал. Причина может в том, что мир мне совершенно незнаком ваш. Но может в невезении каком-то. Вдобавок нужно вспомнить, что меня поймать магической ловушкой удалось. Это ведь тоже признак неудачи. Вот почему просила провести на всякий случай ритуал ваш местный, который бы очистил от несчастья. Лишь в этом дело. К слову, мои чары молитвой не развеять ни за что. И они добрые, а я от зла просила меня очистить. Я же вам не ведьма. Я злого не колдую.
– Ну хватит мучить нашу гостью допросами, – безапелляционно повелел барон. – Дайте ей покушать. Простите, дорогая леди Лаланна, нас великодушно. Мы правда беспокоимся за вас. Наверное поэтому мои, всегда такие вежливые, дети. На этот раз утратили учтивость.
– Всё хорошо, – тепло ответствовала Лала. – Я понимаю ваше беспокойство. Оно мне льстит, благодарю, друзья. Сказать по совести, я даже рада. Что состоялся этот разговор. И я смогла открыть вам правду о любимом. Теперь, мне кажется, у вас уже не будет причин, чтоб за меня переживать. И чтоб о моём Руне думать плохо. Я счастлива здесь, в вашем мире. Очень. Пока все люди добрыми лишь были. Кто мне встречался.
Барон сделал знак слуге подавать второе. Тот снял крышку с серебряного подноса, под которой обнаружилось нечто продолговатое батонообразное с зажаристой корочкой. Слуга ловко нарезал это нечто на части, разложил по тарелкам, полил тёмным соусом из стоявшей рядом небольшой соусницы. Лалу обслужил тоже он, подав ей совсем небольшой кусочек. Барон с любопытством и недоумением взирал в свою тарелку.
– Ну, дочери, а это что такое? – спросил он не без доли юмора.
– Капустный рулет с пюре из кабачков и моркови, с маринадом и сливовым соусом, – сообщила Фаанселина.
– Молодец, – довольно похвалил её барон. – Не слыхивал о блюдах о подобных, признаюсь честно. Надеюсь, вам оно по вкусу будет, дорогая гостья.
Все стали с интересом пробовать.
– Очень вкусно! – искренне восхитилась Лала. – А аромат какой! И соус… безупречный. Приятный. Чуть с кислинкой, чуть сладкий, в меру острый, есть пряный привкус. Замечательно!
– На удивление недурно, – согласился барон. – Не думал, что морковное пюре съедобным может быть. Но это просто прелесть. Ах повар, ах шельмец! Порадовал.
– Действительно неплохо, – кивнул Саатпиен.
– Чудесный вкус, – поддержала всех Фаанселина. – Леди Лаланна, можно вас спросить? Я не о женихе, папа, я о пустяках.
– Конечно можно, друг мой, – отозвалась Лала с готовностью. – Коли смогу, я вам отвечу.
– Ваше платье. Из чего оно? И кто вам шил? И долго ль шили? И дороге ли оно по вашим меркам? И почему совсем нет украшений у вас? Даже колечка не видать.
– Ну вот, затараторила, – неодобрительно посетовал барон. – Вопросов-то немало задала. В одну секунду.
– Ах не ругайтесь, добрый лорд, – улыбнулась Лала. – Я же в гостях у вас. В гостях ведут беседы. Мне любопытно как у вас живут, вам как у нас. Хороший разговор приятные мгновения лишь дарит. Мне тоже интересны ваши платья, милые барышни. У нас в таких не ходят. Они прелестны. Моё платье из чего, я точно и не знаю. Но как будто оно из шёлка лунных мотыльков. Его не шили, я его наколдовала. Любая фея может волшебством создать себе наряд. У нас и шьют, но всё же волшебством колдуют чаще. Бывает, что и шьют посредством чар иные мастерицы. Я не мастер в этом. Мне помогали дома. Только здесь учусь сама творить себе одежды. К несчастью в вашем мире крайне сложно восполнить магию. Я не могу её чрезмерно часто тратить. Мой жених меня немножечко журит, когда колдую без стоящей причины. Посему приходится ходить, без всякой смены, в одном и том же платье много дней. Но не пугайтесь, дорогие дамы. Я замараться не могу. Совсем. Таков мой дар магический. Оно всегда как новое. Хоть год его носи, всё будет словно только что от прачки. Наичистейшим. Что до украшений. Летать труднее в злате, чувствуется вес. Все феи любят лёгкость. И к тому же златые вещи сложно колдовать. Гораздо тяжелее, чем наряды. Колечки обручальные лишь носят. У нас, кто замужем. Другие украшенья по
