у вас появится шанс.
- Не верь ему.
Всеволод угрожающе поднял дротик.
- В твоих интересах замолчать, пока я не закрыл тебе рот навечно.
Сейчас я ненавидела его всеми силами души. Будь у меня под рукой мощь Иггдрасиля, от роверов не осталось бы даже мокрых пятен на камнях. К сожалению, дерево продолжало дрыхнуть без зазрения совести. Оставалось надеяться, что оно снова очнется, чтобы спасти себя, когда роверы примутся меня потрошить. План был так себе, но других вариантов не было.
Я сделала шаг в сторону, заслоняя собой Вика.
- Хватит! Я сделаю это.
Ровер презрительно фыркнул:
- До чего же глупо. Ты еще не поняла, что привязанности – это цепи, которые мешают свободе?
- Разве ты не должен радоваться, что шантаж сработал?
Я задрала подбородок, пытаясь скрыть страх, который мертвой хваткой вцепился во внутренности. Он шептал, что рассчитывать на Иггдрасиль нельзя, а значит, велика вероятность, что на этот раз спастись не получится. Похоже, с выбором хранительницы плод действительно не угадал. Эта мысль принесла с собой злость, а та неожиданно вернула ясность рассудка.
Все еще не закончилось, так что глупо сдаваться заранее и своими руками отдавать победу роверам. Пока Всеволод будет занят со мной, у остальных появится возможность справиться с его приспешниками. Шанс зыбкий, но лучше он, чем неминуемое поражение. Стоило выглядеть полностью запуганной и безобидной. К сожалению, это было недалеко от реальности, так что сильно стараться не пришлось.
Я опустила плечи.
- Подойди и забери его.
Ровер остался стоять на месте.
- Ты должна сама отдать его мне.
- Я же сказала, что согласна.
- Тогда прикажи Иггдрасилю выйти из твоего тела.
- Я не могу! Я понятия не имею, как это сделать.
- Ты же хранительница.
- И что? Если бы я могла ему приказывать, вас бы тут не было.
Всеволод уставился на меня холодным взглядом:
- Вижу, настало время использовать силу моего убеждения.
Он резко взмахнул рукой, и стоявший напротив принца ровер с легкостью отвел в сторону меч Фреда и ударил его саблей в живот. Фред замер. Его лицо исказила мука. Он выронил клинок и прижал руки к животу. Ладони окрасились кровью, и принц упал на землю лицом вниз.
Я застыла, окаменев, не в силах сделать вдох. Все произошло так быстро, что я не успела даже подумать о сопротивлении, не говоря уже о том, чтобы что-то сделать. Лицо Вика потемнело. Эйлин обхватила себя крыльями. Велимир прижался к брату. В глазах Маризы был самый настоящий ужас.
- Что ты наделал? – голос кузины дрожал. – Как я теперь стану королевой?
- По праву силы, конечно, - высокомерно бросил Всеволод. – Мне нужен был наглядный пример для девчонки, а мои племянники более ценный ресурс. И никогда больше не вздумай требовать у меня отчета о моих действиях.
По лицу кузины мелькнула тень страха. Я твердо сказала себе, что, хотя рана в живот болезненна и опасна, шанс у Фреда еще есть. Вопреки моим надеждам, принц лежал без движения и даже не стонал.
Всеволод уставился на меня:
- Ты поняла? Скажи это. Вздумаешь юлить, и я убью их всех прежде, чем ты успеешь моргнуть.
В горле пересохло, я с трудом выдавила:
- Да, я поняла. Но я не знаю, как сделать то, о чем ты говоришь. Я не могу приказывать Иггдрасилю.
- Ну конечно же можешь. Ты же вылечила Виктора, хотя я был уверен, что навсегда избавился от его надоедливого присутствия.
- Иггдрасиль сделал это только тогда, когда опасность угрожала моей жизни.
- Ты только что пробилась через защиту моих воинов.
- Сама не знаю, как так вышло.
Всеволод неожиданно разразился смехом:
- Так вот в чем дело! А я-то не мог понять, почему ты сдерживаешься. Ты просто решила, что не можешь этим управлять.
- Потому что действительно не могу! – рявкнула я, забыв о страхе. – Думаешь, я не пыталась?
- Нужно не пытаться, а делать, - вкрадчиво сообщил ровер. – Сила Иггдрасиля стала твоей в тот момент, когда дерево выбрало хранительницу. Конечно, куда легче считать, что эта мощь тебе не принадлежит, и исход дела зависит от кого-то ещё.
Слова больно задели, потому что в них пряталась неприятная правда. Совсем недавно я думала, что сама не выбрала бы себя на роль всеобщей спасительницы. Если в детстве я все время мечтала, что стану самой могущественной волшебницей и буду творить невероятные чудеса, то с годами решила, что вреда от такой силы больше, чем пользы. Смотрела, как Мариза идет за своими амбициями по головам, и убедила себя, что не хочу власти. Неудивительно, что мне легче было считать себя неким придатком к Иггдрасилю, чем принять полную ответственность за судьбы всех миров и их обитателей.
Я затаила дыхание, отрешилась от окружающего мира и медленно заглянула внутрь себя.
Впервые я не только чувствовала внутри себя магию, но и действительно видела её. Моя собственная сила походила на горсть мерцающих искорок. Сейчас их яркость поблекла. Я растратила весь запас, а в умирающем мире магии почти не осталось, поэтому восстановление шло куда медленнее привычного.
Творить магию в таком состоянии было очень опасно. Если перейти за грань и вычерпать резерв полностью, был риск выжечь дар дотла. Пока огоньки снова не загорятся, использовать свою силу я не смогу, но внутри меня неожиданно нашлись и другие источники.
Морозный вихрь снежинок – часть силы Вика, которой он поделился со мной, чтобы спасти из ловушки, расставленной на Маризу. Его энергия заметно отличалась. Прикосновение к ней обжигало льдом вместо привычного тепла. Эта мощь никогда не станет частью моей силы, но это и не нужно. Я уже могу её использовать, и я уже не беззащитна. В своем нынешнем измененном состоянии я просто спокойно отметила это и перевела взгляд на Иггдрасиль, сияющий внутри меня.
Здесь и сейчас мировое дерево поражало. Пожалуй, так могло бы выглядеть скопление звезд, если собрать все звезды с ночного неба, сложить в ладони и перемешать с радугой. Магия сияла и переливалась всеми возможными цветами. Зрелище было завораживающим. Мощь, которая хранилась внутри меня, могла создавать новые миры, но также могла и уничтожить все сущее.
От осознания прошлой слепоты в груди поднялась волна сожаления. Мне следовало сразу понять, что к чему, и исчезнуть вместе с деревом прямо из хранилища, избежав допросной, пытки камнем правды и скитаний по королевству.
