— Не надо играть в передразнивание. Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю.
Верховный не видит, но среди вампиров появляется Джон. Он медленно входит в шатер, встав среди приближенных Кристофера. Это заметно успокаивает его супругу.
— Последние две недели клан Веласкес был обеспокоен историей с нападением на вампиров. Силки, ловушки, ружья — разве это не ваших рук дело?
— Бред!
— Ну конечно! А потом набеги на лагеря…, - Крис выдохнув, грустно усмехается и раскидывает руки, — Я не мог понять, почему выжившие ополчились на нас? Почему так ненавидят? Столько месяцев положено на мировое соглашение и такой результат. Все казалось каким-то общим сговором против аристократов, навязчивой идеей мести, пока я не узнал, что у нас полные подвалы людей. Мне не составило труда спустится к ним. По счастливой и одновременно трагичной случайности, я встретил там Джину.
— Джину? — повторяю я тихо вслух. Крис слышит меня, но не реагирует.
Она была с нами в тот день, когда похитили Кристофера. И, пусть мы не были подругами, но я часто получала от нее поддержку, особенно, когда Дрейк поступал со мной жестоко.
Сейчас взгляды прикованы к Верховному. Многие из присутствующих буквально презирают его, а другие ожидают бури. Еще одно неосторожно брошенное слово и глава клана взорвется.
— Вам не известно, Кайл, но девушка была мне другом в той, прошлой жизни. Джина рассказала, кто на самом деле разорял лагеря. Люди верили, что дипломатическое соглашение их защитит, но набеги продолжились, — Крис называет Верховного по имени, снимая тем самым его величественный титул. Похоже Верховный действительно копал под Кристофером яму, ожидая момента, когда вампир попадет в ловушку. И это была бы прекрасная база, чтобы убедить сторонников человеколюбия в том, что дипломатия с неблагодарными людьми — зло для клана.
— Какая интересная сказка, — протягивает седовласый, — И совершенно неправдоподобная. Твоя подружка в подвалах боялась сдохнуть и плела басни, в которые мог поверить только остолоп.
— Вам не получится скинуть эту историю с плеч, как пыльный мешок. Вы видите вампиров вокруг? Каждый из них вчера сделал все, чтобы Серебряный особняк выстоял. В то время как вы наблюдали со стороны. Почему я прав, подозревая вас в поджоге? Все просто. Ваши приближенные прятали пленных в подвалах, чтобы скрыть свои преступления и планировали замести следы самым доступным и действенным методом — сжечь. Пожар уничтожит следы и даст подпитку конфликту с людьми. Не так ли?
— Ты параноик. Сжигать столько крови? Кощунство.
— Вовсе нет. Вам было бы удобнее убрать людей в лесу, сохранив в качестве бонуса запасы крови, но ищейка, вроде Джона, с легкостью вычислит преступника. Вот только не в огне. Пламя все зачистит…. Однако вы просчитались, выбрав время поджога, совпавшее с моей операцией спасения. Судьба, не иначе.
— И те четверо, — добавляет Джон, обращая на себя внимание. Его голос такой осипший, что звучит на пару тонов ниже обычного, а внешний вид и вовсе оставляет желать лучшего, — Охотники, которые… Они же от вашего дружка, Германа. Я учуял их у границ. Один из разбойников фертильный и единственный зараженный. Вампир, папаша двух малых дампиров. Похоже, что мужиков вынудили, переодели в шмотки местных выживших и активно защищали, чтобы наши аристократы не порешили их в первой же ходке. Вот почему наши никак не могли выудить засранцев.
— Так все это ради того, чтобы стравить людей и вампиров друг против друга? — добавляет Бри. Та самая девушка, которая когда-то плевалась в мою сторону желчью. Но теперь она стоит в рядах Кристофера.
Звук хлопков, сначала от Верховного, а затем и от его свиты. До этого лицо седовласого искажала злоба, но теперь только умиротворение. Он даже откидывается на спинку стола, не сводя глаз с молодого вампира.
— Какая невероятная, захватывающая история. В чем-то я вынужден признаться. История с людьми… Меня даже потешило с каким пристрастием ты добивался мира. Как будто этот твой мир кому-то нужен. Любой адекватный управленец понимает, что овца должна пастись, а потом собаки загонят ее обратно в стойло. Овца не имеет право голоса, овца не может решать жить ей или пойти на жаркое. Овца — это корм, собственно, как и люди. Но ты герой, предложил такой прекрасный план. Жаль, что он ограничивает нас и буквально связывает руки, — Кайл подносит палец к губам и выдерживает паузу, — Но меня умиляет с какой осторожностью ты предпринимал попытки обойти меня, обхитрить, умаслить… Я даже почти поверил в преданность выдающегося молодого вампира. Как наивно, да? И тем не менее люди, которых вы пытались вытащить — мертвы. Несколько твоих друзей подгорели, а дорогая женушка, как я и велел, ждет дампира в своем чреве. Хочешь быть лидером? Хочешь ослушаться и уйти? Нееет, ты мой послушный, служивый пес. Таким и останешься!
— Кайл, — Кристофер как будто не слышит оскорблений и унизительных сравнений, — Предлагаю по-хорошему здесь и сейчас решить вопрос разногласий. Нам не по пути, и вы это знаете. Проще будет разделиться и разойтись. Очень не советую начинать войну.
— Ты? — Верховный резко выкрикивает, откидывая стол в сторону и задевая своих же вампиров, — Ты решил выдвигать условия? Кто ты, чтобы говорить с создателем в таком тоне? Забылся?
— Вы не предтече, — твердо заявляет Крис, — И не можете называть себя создателем. Я нашел предтече еще в первый месяц, как стал питаться кровью.
— Предтече?
— Да, Кайл, создателя. А вы… Вы просто такой же его отпрыск, как и другие.
Кристофер все больше заводит меня за спину, а его союзники сбиваются в ровные два ряда у стола. Они будто не замечают разницы в количестве и готовы побороться за свое право уйти из клана Веласкес.
Глава 18. Раскол
Кристофер выстраивает позицию, которую я считаю опасной. К горлу подкатывает ком страха, а сердце бьется все быстрее. Но с малышом все в порядке. Едва округлившийся внизу живот я только инстинктивно прикрываю руками. Уверенна, что ни один вампир не посмеет причинить дампиру вред.
Верховный краснеет, выступает вперед, а вместе с ним и остальные. Вампиры показывают клыки, расходятся по сторонам, окружая наше малочисленное сообщество. Ситуация накаляется, обещая кровавую расправу. Мне хочется закрыть собой Кристофера, но я не могу. От моя защита и гора, препятствующая седовласому любое покушение.
— Я не стану сожалеть о твоей смерти, мальчик, — шепчет Кайл, — А ведь я долго был добр. Непозволительно долго… Но ты не переживай, я воспитаю твоего сына совместно с Эмили. Сделаю тебе одолжение, займу рядом с мамочкой место главы семьи.
— Вы и пальцем не коснетесь ни моего ребенка, ни моей женщины.
Кайл так быстро делает бросок вперед, что я едва успеваю опомниться, оказавшись уже внизу на земле. Я вижу, как Кристофер одним ударом отбрасывает от себя Верховного в сторону, затем отбивается от удара вновь и бросает старейшего наземь.
Окружение Кайла развязывают потасовку, пытаясь разорвать ряды вампиров, связавшиеся друг между другом руками в единое целое. У них почти ничего не выходит. Тем не менее, двое из зараженных переключаются на драку лидеров и хватают Кристофера за руки, выкрутив кисти назад. Мой муж мгновенно рычит от боли, я слышу, как хрустят его суставы, но мне не дают встать и попытаться ему помочь. Я за стеной вампиров.
— Крис!
— Эй, вставай, — меня подтягивают за плечи наверх. В попытке поблагодарить, я оборачиваюсь и по телу пробегают мурашки от неожиданности.
— Ах, я… Это ты?
— Тшшш…, - велит рыжеволосая в капюшоне, — Молчи, Эмили. Тише.
Верховный получает несколько минут, чтобы прийти в себя. Он медленно поднимается на ноги в своем, уже грязном, плаще, а его группа не позволяет нашим отвоевать молодого лидера.
Кристофер в тисках, но сохраняет невозмутимость, он с презрением смотрит в лицо Кайла. А Старейший оказывается настолько слаб, что не в силах защитить себя сам. Только если кто-то подержит руки врагу, обездвижит. Это все равно, что убить тигра, посадив его в маленькую клетку и бить копьем снаружи.
