чтобы не молчать… чтобы снова услышать низкий рычащий голос моего принца.
– Запах твой чую отлично. Вдобавок метка лучше всякого компаса работает… хотя, ты, наверное, этого не ощущаешь. На тебя же связь не действует… Но ты, похоже, не рада мне? Ждала, что тебя кто-то другой спасёт? Может, Майерс тебе больше по душе? – начинает заводиться принц.
Он уже не ходит, он мечется как беспокойный зверь. Пинает дерево так сильно, что с веток падает снег. И вдруг замирает, с упрямым лицом поворачивается ко мне, безапелляционно заявляя:
– Ты моя.
– Хорошо, – киваю я.
Джаред от такой покорности впадает в ступор, молчаливо пялясь на меня, как на выпавший посреди жаркого лета снег.
– Я серьёзно! – рыкает он, распаляясь всё больше. – Я пересмотрел свои либеральные взгляды и решил, что они мне не подходят. Знаешь, это право женщины выбирать и всё такое. Я согласен, только если ты выбираешь меня.
– Ага, – я поднимаюсь, будто во сне. Меня качает, мир плывёт.
– И никаких Гилбертов, Майерсов и так далее… – говорит, следя за мной с настороженным прищуром.
– Никаких, – я ещё ближе. Меня тащит вперёд непреодолимая сила. Между нами всего три шага.
– Если продолжишь участвовать в отборе, то несколько королевств лишится будущих королей. Я предупредил!
Всё! Не могу больше!
Я кидаюсь мужчине на шею, обхватываю руками, впиваюсь поцелуем в удивлённые губы, зарываюсь пальцами в мягкие волосы, прижимаюсь всем телом, испытывая такую яркую вспышку блаженства, будто попала на небеса.
Принц ошарашенно обнимает. Растерянно проводит руками по моей спине, от лопаток до поясницы и обратно, потом снова, сильнее. Его тело напрягается, как стальная пружина, мышцы натягиваются жгутами.
– Ты чего? – спрашивает в мои губы. Голос как натянутая струна.
– Провоцирую.
Мгновение. Два удара сердца.
Напряжение оглушающе звенит в ночном воздухе… а потом невидимая струна лопается с громким хлопком.
Джаред срывается, подаётся вперёд, завладевает моими губами с яростным отчаянием, с надрывом, будто я его лекарство от невыносимой боли.
Мы целуемся как звери, кусаясь, сталкиваясь языками, зубами, пьяные от наслаждения, больные от счастья, ничего не соображающие безумцы, потерявшиеся в урагане чувств. Ни одной связной мысли в голове, ни одного шанса оторваться от желанного мужчины, и всюду его запах, его вкус.
Дым. Морозная клюква. Сладкий вкус поражения.
Подхватив под бёдра, принц прижимает меня спиной к дереву. Все его тело касается моего. Я ощущаю каждую его стальную мышцу. И всю бурлящую энергию. У него её столько… что она переливается из радужки его звериных глаз и наливается в меня, как лава.
– Николь, – рычит, кусая-целуя мою шею, лаская кожу до волн-мурашек. – Моя… моя! Не могу без тебя… не могу.
– Джа-аред, – выдыхаю со стоном как помешанная. Перекатываю имя на языке, как терпкую вишню. Запрокидываю голову, открывая шею поцелуям, цепляюсь за широкие плечи. – Джаред…
Цепь истинности связала оковами, сцепила сердца, смешала дыхания, переплела руки, пальцы, взгляды…
Мужские раскалённые ладони подныривают под мою одежду, касаются оголённой кожи. Тело пробивает электрический разряд, выгибает дугой.
– Мн-а-ах-х, – срывается стон.
– Ты невероятная, самая красивая, смелая, самая… самая… – лихорадочно шепчет Джаред, целуя мои нос, губы, лоб, веки, собирая снежинки с моих ресниц. – Ты нужна мне как воздух… Нужна…
Сильные, обжигающе горячие руки мужчины поймали словно в силки, но я и не подумаю сопротивляться. Сама цепляю шершавый край его камзола, нетерпеливо пробираюсь пальцами под рубашку Джареда, касаясь горячего твёрдого живота. Жадно изучаю кубики пресса, цапаю ногтями поджарые мужские бока, перебираюсь на чуть влажную поясницу. Но мне этого мало!
Нас обоих колотит как в лихорадке, захлёстывает цунами чувств. Джаред с рыком подхватывает под спину, и мы как-то вдруг оказываемся на его сброшенном меховом плаще, на моей стянутой куртке. Магия куполом опускается сверху, укрывая от чужих глаз, согревая тела, заглушая прочие звуки. Теперь во тьме зимнего леса только он и я. Я и он…
В душе взметается страх, тут же перемешиваясь со сладким дурманом возбуждения, эта гремучая смесь стремительно растекается по жилам.
Совершенно потерявшись, кусаю напряжённую мужскую шею, скребу ногтями обнажённую спину. Джаред ласкает мою грудь, сжимает бока, гладит нежную кожу у тазовых косточек, скользит пальцами ниже, забирается под хлопчатую ткань трусиков.
– А-ах, – хрипло выдыхаю я, жмурясь от странных новых ощущений. Мой внутренний зверь рвётся наружу, пробирается к коже, вытесняя человеческую суть, перехватывая контроль.
Горячее мужское тело прижимает меня к земле, жар наслаждения прокатывается волнами, заставляя подаваться навстречу, выгибаться вслед настойчивым губам и пальцам.
Но в следующую секунду Джаред вдруг отстраняется, замирает надо мной на вытянутых руках. Разгорячённый, бесконечно притягательный, с шальными глазами, в которых бушует огненная буря… В темноте зрачки сверкают, будто у лесного зверя. Широкая грудь с рельефом мышц ходит ходуном от глубокого и частого дыхания.
– Николь… – в подёрнутом пеленой взгляде принца мелькает искра сознания. Он с силой тянет носом воздух, хочет уже оглянуться вокруг, но я, инстинктивно протянув ладонь, касаюсь мужской щеки. Шепчу слова, что рвутся из тёмных глубин души:
– Нет! …смотри только на меня.
Он впивается в меня зрачками-колодцами. Низко рычит:
– Всегда…
Последняя искра разума меркнет в зелёных глазах.
Как опасный, но приручённый зверь, он ластится к моей ладони, смотрит с таким неприкрытым обожанием, что под рёбрами скапливается тянущее напряжение, от которого частит пульс, а дыхание становится хриплым.
Волк, приручённый кроликом…
Метка пульсирует. Я будто в туманном сладостном сне, в самой прекрасной фантазии. Цепь истинности давит, требует…
Хватаясь за мужские плечи, нетерпеливо притягиваю оборотня к себе, целую мужские губы, влажно, страстно и неумело. Животом отчётливо ощущаю твёрдую внушительную выпуклость в его паху. Инстинктивно толкаюсь бёдрами, почти хныча от ломки, от жара, что сладким спазмом скрутил живот, от болезненной необходимости почувствовать его внутри.
Джаред прижимает меня к земле. Длинные пальцы осторожно ласкают внизу, влажно и ритмично, разгоняя по телу вспышки удовольствия. Мороз и клюква на языке, древесный аромат и горечь дыма, а сверху тёмное небо сверкает любопытными звёздами.
– Моя Николь… – шепчет принц между поцелуями, – моя любимая принцесса…
Я извиваюсь от наслаждения, сама обхватываю ногами обнажённую спину принца Руанда. В эту секунду сквозь туман наслаждения мне вдруг мерещится, что это уже однажды было… Поцелуи и жаркий шёпот под луной, его руки, его запах… и я, горящая в бреду, сжигаемая лихорадкой страсти. И мои слова, что слетают с искусанных губ:
– Я больше не могу… я…
Джаред дёргает подбородком, его клыки удлиняются, черты лица становятся по-звериному острее, мышцы наливаются сталью.
Наши тела сплетаются, движимые звериным инстинктом.
Когда Джаред толкается вперёд, и
