следили как глава Воронов ходил из стороны в сторону, бормоча себе что-то под нос.
— Господин Мелиар? — принц обеспокоенно подошёл ближе и остановил гостя. — Что с вами?
— Что со мной? — жёстко спросил брюнет. — Я просто в шоке от того, что человек, из-за которого у моего единственного брата съехала крыша, на самом деле жив!
Аартус успел поставить завесу, чтобы крик Мелиара не услышали за пределами зала.
— О чём вы говорите? — Виктория инстинктивно сжалась от громкого и грубого звука.
Мелиар вёл себя очень странно. Он, на всеобщее удивление, пересёк разделяющее их с Викторией расстояние и опустился перед ней на колени.
— Ты хоть представляешь, что с ним сделала? — В глазах Мелиара читалось безумие и тоска. — Я не знаю каких богов мне благодарить, что на самом деле ты не мертва, Виктория. Так что, пожалуйста…
Его слова звучали как искренняя мольба. Виктория ошеломлённо отодвинулась. Её пугало странное поведение со стороны мужчины.
Аартус помог Мелиару сесть обратно на тахту. Он продолжал повторять «пожалуйста», как будто был в бреду.
— Что он сделал? — шёпотом задал вопрос принц.
Мелиар замолк и поднял взгляд на Аартуса.
— Учения Ланмории, Ваше Высочество…
В зале повисла гробовая тишина. Аартус не снимал завесу, поэтому звуки снаружи тоже не доходили до них. Тишина словно медленно начинала звенеть, и Виктория еле вздохнула. В груди ощущалась тяжесть, от которой дышать приходилось медленно и неглубоко.
Конечно, мир магии был очень многогранен в обилии чар, заклинаний, талисманов и направлений. И всё же существовали разные пути, учения и взгляды на магию. В традиционном понимании, магия должна развиваться вместе с телом и духом. Любовь магов к знаниям, к слову, также являлась частью развития, ведь позволяла, прежде всего, лучше осознавать сложность создания магических конструкций.
Коллегии континентов обучали своих адептов по одному и тому же принципу, отвергая все остальные. Они предлагали усилить ядро постоянными тренировками, в результате которых у некоторых происходило переформирование. Ядро становилось более приспособленным к созданию сложных магических последовательностей, что делало и самого мага сильнее. Безусловно, в таких тренировках существовали свои риски, но они были минимальны, по сравнению с поглощением энергии Нави или…учениями Ланмории.
Учение Ланмории предполагало иной путь в усилении магического ядра, который коллегии считали неприемлемым. И на то у них существовали свои причины. Одно дело, когда ты ломаешь себя из раз в раз, становясь лучше, сильнее и подготовленнее. И совсем другое, когда ради силы ты поглощаешь ядро другого.
Хоть такие истории встречались не часто, но о них знали даже жители самых отдалённых поселений континентов. Наиболее распространено учение Ланмории было на Востоке. Некоторые местные заклинатели, игнорируя запрет коллегии, следовали учению, несмотря на порицания со стороны общества.
С годами таких заклинателей становилось всё меньше, но найти какого-нибудь старика, который мог бы рассказать о своём опыте или опыте близких знакомых, относительно учения, не составляло труда. Поэтому Виктория не хотела верить, что Ауст опустился до настолько ужасного метода, чтобы иметь равные шансы в борьбе со связующими.
Он еле выстоял, когда Наяна использовала наиболее мощные заклинания. И это при том, что его ядро и без того было очень сильным. Неужели мнимая смерть Виктории и адептов надломило в нём что-то, что всё это время сдерживало пойти против норм общества.
— Он всё говорил, что виноват в твоей смерти. Что он всегда был слишком слаб, чтобы защитить тебя. — продолжал тихо говорить Мелиар. — Сказал, что заставит поплатиться всех, кто когда-либо причинял тебе боль и начнёт с магов, которые решили открыть врата. Если бы не они, то ты бы не оказалась на чёртовой горе…
Виктория сглотнула ком и никак не могла справиться с подступившей дрожью.
— На горе была не только я… — она сама не верила, что пыталась оправдаться.
— Скажи это Аусту, может быть тогда он неожиданно придет в себя. — Мелиар раздраженно сжал ладони в кулак. — Когда я его увидел, чёрт, да даже идиот бы заметил, что великий магистр Северной Империи тронулся умом.
— Не стоит нагнетать обстановку, господин Мелиар. Виктории тоже пришлось несладко после событий на Мардук. — Аартус единственный, кому на самом деле удавалось сохранять ясность ума. — После пробуждения она сразу попросила меня помочь ей добраться до пограничного региона, чтобы встретиться с вами. Поэтому давайте успокоимся, потому что на кону стоит судьба всех Пяти Континентов, а не только судьба вашего брата.
Мелиар задышал носом. Это помогало ему привести мысли в порядок, пока в сердце бушевали негодование и гнев.
— Для начала нам нужно понять, где искать Ауста Тариса, чтобы уберечь его от последствий учения Ланмории. Думаю мне не стоит объяснять насколько опасным может быть поглощение чужого магического ядра.
— Вы правы, Ваше Высочество. Я пытался убедить Ауста как следует всё взвесить, но он никогда не слушал меня, если речь шла о магии. — Мелиар более или менее успокоился. — Я останавливал его, придумывая самые разные причины, но он остался непреклонен.
— С ним был Генри и Кейра, где они? — Виктория боялась снова вызвать у главы Воронов приступ ярости, поэтому говорила с некой долей осторожности.
— Блондинчик свалил на Север, как только увидел, что с магистром всё плохо, мол, хотел сообщить семьям погибших магов о смерти их чад. Но я то не идиот, он просто не хотел быть свидетелем того, как некогда великий человек спускается на самое дно. — Мелиар выдержал недолгую паузу, дабы лучше угомонить нервозность. — А вторая сейчас в Пхайте. Я разрешил ей остаться во дворце, когда Ауст запретил кому-либо следовать за ним.
Виктории слегка полегчало после услышанного.
— Я узнал о Ланмории именно от неё. Кейра, да? — получив одобрительный кивок, Мелиар продолжил. — Так вот, когда Кейра мне обо всем рассказала, то я не поверил сначала, подумал, она тоже того… Мне и так хватало брата, постоянно повторяющего «Виктория то… Виктория сё…», а здесь ещё и это. А потом всё подтвердил сам Ауст…
— Выходит, после Мардук магистр Тарис не нашёл другого способа противостоять энергии Нави, кроме как пойти по учению Ланмории. — заключил младший принц.
— Говорю же, он как с цепи сорвался. В нём, конечно, всегда была жилка психопата, но он её отлично прятал и не давал вырваться. Для него репутация всегда стояла на первом месте. Он семью был готов продать только, чтобы получить признание от народа, магов и императора. А что теперь? А теперь он нахрен свихнулся только из-за смерти какой-то девчонки!
— Я готова поговорить с ним. — уверяла его Виктория. — Я правда не знаю что такого сделала…
Она закусила
