Доставили мой заказ, и я отнесла пакет в гостиную. Пахло божественно, и я не удивилась, когда из-за угла показалась голова Виктора. Я подвинула заранее приготовленную тарелку, стоящую на кофейном столике, к краю, и Виктор уселся прямо на пол и начал есть.
- Судя по тому, что я прочитал, этот доктор Шелл был новатором. Он мог бы стать самым знаменитым врачом в истории. Почему же никто о тебе не знает?
- Доктор Шелл умер до того, как успел обо мне рассказать. Моя мать не хотела, чтобы я росла с клеймом или чтобы за мной по пятам ходили как за знаменитостью. Так что мы держали эти сведения при себе.
- А кто осматривал твое сердце все прошедшие десять лет? – спросил Виктор с набитым жареным цыпленком ртом.
- Никто. Я не знала, кому могу довериться. – Я пожала плечами.
Виктор отложил вилку.
- Ты мне веришь?
Я посмотрела на него – взъерошенного до невозможности, в заляпанном соевым соусом свитере, – только сумасшедшая доверилась бы такому. Что ж, я была помешанной на всю голову.
- Я верю, что ты хочешь мне помочь, – ответила я.
Виктор улыбнулся, снова взял вилку и продолжил есть.
- Что тебе удалось узнать об этом сердце?
- Для начала, думаю, доктор Шелл поступил недальновидно, использовав биокерамику. Полагаю, это и вызывает некоторые из твоих проблем. К тому же встает вопрос об охлаждении. Я не смогу сказать ничего полезного, пока не получу рентгеновский снимок грудной клетки.
Виктор кротко посмотрел на меня, словно ожидая, что я бурно среагирую на последнюю новость.
- Каким образом мне удастся сделать рентгеновский снимок, чтобы никто посторонний его не увидел?
И тут «доктор Крэйн» пришел в сильное возбуждение.
- У меня есть друг в университете, на факультете антропологии. У них есть рентгеновский аппарат. Он сказал, я могу прийти завтра днем. – Виктор широко улыбнулся.
- Хорошо, приходи в полдень, поведешь машину – я никогда не была в университете.
Мой «доктор» бросил на меня странный взгляд.
- О, да ладно! Тебе придется съездить домой, принять душ и надеть чистую одежду. Ты не можешь всю ночь просидеть здесь за бумагами.
Я попрощалась с Виктором и выставила его за дверь. А затем забралась в кровать и уснула глубоким сном без сновидений.
Стук. Снова стук.
Эти звуки прервали мой сон. Часы показывали ровно одиннадцать утра. Черт, я опаздывала на рентген. Открыв дверь, я впустила Виктора. А он молодец – принес с собой пакет с рогаликами и два стаканчика кофе.
- Не похоже, чтобы ты была готова к выходу. Разве девушкам не требуется куча времени на сборы? - невинно спросил Виктор.
- А ты знаешь еще каких-нибудь девушек? Мы не на выпускной бал собрались, а в больницу.
В разгар этой феминистической тирады я заметила свое отражение в тостере. Я напоминала труп. Вчерашний макияж растекся по лицу вместе со слезами, под распухшими от рыданий глазами красовались черные круги, а кудрявые волосы казались сплошной вьющейся катастрофой.
Откусив от рогалика, я положила его на стол.
- Я собираюсь в душ. А ты пока делай, что хочешь.
Сорок пять минут спустя я была готова: вымылась, оделась – не забыв про свою неизменную водолазку, – выпрямила и стянула в хвост волосы. И мы отправились в университет.
- Что ты сказал своему другу?
- Что мне нужен рентген для нового проекта. Не волнуйся, он как раз обедает.
В университете было тихо и спокойно. Безупречный ландшафт обрамлял каждое причудливое старое здание. Мы вошли в корпус факультета антропологии, который походил на отреставрированное поместье, и спустились в подвал, где находился рентгеновский аппарат. Как и обещал Виктор, больше здесь не было ни души.
Он установил пластинки и оставил меня перед громоздкой машиной, а сам шагнул за перегородку и застучал по клавиатуре, погрузившись в собственные мысли. Внезапно я занервничала. Что, если Виктор хотел передать эти снимки кому-то другому? Что, если он уже забрал документы из моей квартиры?
- Чарли, Земля вызывает Чарли.
- Извини, я отвлеклась.
- Ничего страшного. Стой прямо и не сутулься, чтобы я мог сделать снимки. Хорошо?
Я развернулась к нему лицом и прижалась спиной вплотную к машине.
- Скажи "Сыыыыр!"
Я рассмеялась и немного расслабилась.
- Рентгеновский юмор – всегда срабатывает, – заметил Виктор, просматривая результат.
Пришлось ждать час, пока все пятнадцать снимков загрузятся на диск, а затем Виктор стер их из памяти компьютера. Мы поехали обратно в мою квартиру, и я заказала пиццу. Вообще-то мне бы стоило начать считать деньги, ведь я теперь безработная, но испортившиеся продукты пришлось выкинуть, и еды дома не осталось.
«Доктор Крэйн» изучал снимки на своем ноутбуке.
- Есть идеи, что не так с сердцем?
- Почему ты так это произносишь? – спросил Виктор и, когда я села рядом, взял свою тарелку с пиццей.
- Что произношу?
- Ты всегда говоришь "сердце", но никогда – "мое сердце".
Я почувствовала, что краснею. Ни моя мать, ни доктор Шелл никогда этого не замечали.
- Потому что оно не мое. Мое сердце давно сгорело в печи для биологических отходов.
Я откусила кусочек пиццы, стараясь не встречаться взглядом с Виктором. Он развернул ноутбук так, чтобы я тоже видела снимки, и очертил на экране две области.
- Первый круг – это биокерамический клапан. Если присмотришься, то увидишь на нем маленькую трещину. Я думаю, именно в ней причина твоих проблем с охлаждением. А вот это, – Виктор указал на второй круг, - я даже не знаю... Боюсь, это отломанная часть. Меня беспокоит, что все сердце может быть повреждено.
- Виктор, а тебя не назовешь самоуверенным.
Он самодовольно ухмыльнулся.
- Я еще не закончил, но в любом случае кое-что принес. – Он достал из сумки маленькую коробку. Внутри оказались шприц и большая склянка с голубой жидкостью.
- Что это?
- Главным образом физраствор с небольшой дозой нового лекарства, применяемого для терапевтической гипотермии. Если опять вспылишь, маленькая инъекция сможет остудить тебя достаточно, чтобы предотвратить любые повреждения или потерю сознания.
- Как узнать правильную дозу?
Виктор нахмурился.
- Боюсь, что в нашем случае – методом проб и ошибок. Впрочем, если мы найдем нужную дозировку, то сможем использовать инсулиновую помпу как образец. Сконструируем маленькую помпу, которая будет подавать тебе хладагент в течение дня и тем самым регулировать температуру тела.
- То есть, чтобы остаться в живых, мне нужно добавлять в себя еще механизмы?
