— Адепткой? — удивленно переспросил он.
— Адепткой, — кивнула я. — Мне было бы очень интересно посмотреть, как у вас обучают.
— Ничего интересного, — сухо ответил мужчина, в темных глазах плясали огненные блики.
— И все-таки я настаиваю.
Он рывком поднялся, спрятал руки в карманы свадебных брюк. Сам-то так и не переоделся.
— Учебный год как раз заканчивается… — покусывая губу, начал он.
Ага, как и у нас.
— Я слышал ты искусный маг, только вот не припомню на чем именно ты специализируешься.
Да, я тоже не припомню…
— Нууу, — не отвечу — плохо, отвечу, но окажется, что соврала — будет еще хуже. — Я во всем понемножку.
Кажется, я сказала что-то ну совсем не то. Губы Киарана расползлись в саркастической улыбке:
— Все и понемногу, говоришь? Я как раз собрал небольшую группу на летнее обучение. Белый маг под прикрытием — это было бы интересно. Ну как?
Я кивнула.
— Когда?
— А вот как только учебный год закончится, так и приступим. Экзамены почти сданы. Пара дней, думаю.
— Хорошо.
В этот момент Киаран так напоминал мне наших преподавателей — даже особый огонек заиграл во взгляде. Но вот разговор об академии закончился, и он превратился в прежнего, уже знакомого мне себя — холодного и отчужденного.
Мы молча смотрели друг на друга с плохо скрываемыми сомнением и растерянностью.
— Ну, раз все вопросы решены, — первым заговорил Киаран, одновременно стягивая с себя рубашку. — Можно ложиться спать.
Рубашка опустилась на кресло. Он расправил плечи, под смуглой кожей заиграли мускулы. Неторопливо расстегнул пояс на штанах, потянулся к застежке и не останавливаясь повернулся ко мне:
— На какой стороне кровати предпочитает спать принцесса?
— Э-э-э-м… — вопрос застал врасплох. — С любой.
— Лучше дальше от окна — иногда из него дует.
— Хорошо.
Он кивнул и отвернулся. Очень вовремя, а то я уже начала заливаться краской. Штаны упали к его ногам, и он остался в белых кальсонах. Достаточно обтягивающих, чтобы даже кончики моих ушей покраснели.
— Ложишься?
— Наверное.
Я поняла, что дрожу. В груди смешались страх и желание. Желание прикоснуться к его идеальному телу, желание оказаться в крепких объятиях этого пугающего и притягательно мужчины. Соблазнительно, но на объятиях для первого знакомства и стоило остановиться.
Я нерешительно сняла верхний халатик, прикрывавший плечи и подобрав длинный подол присела на кровать. Киаран повернулся, смерил меня снисходительным и пренебрежительным взглядом. И вновь в который раз за этот день я почувствовала себя жабой.
Нет, с женщиной, которую одаривают подобными взглядами, любовью не занимаются.
Кажется, мы друг друга поняли.
Киаран задул свечи, и спальня погрузилась в темноту. Я откинула одеяло и скользнула внутрь на мягкую перину — будто в облако провалилась. Не увидела — почувствовала — с другой стороны тоже легли.
Тишина и два дыхания сплетаются в одно. Так интимно, и в тоже время между нами пропасть полная льда.
Чужая жизнь, чужой дом, чужой муж… Или все-таки мой? И я должна буду его предать, чтобы вернуться.
«Я принимаю тебе, Эванджеллин Вериберт, доверяя тому, что знаю о тебе и тому, что мне еще предстоит узнать…»
Я коснулась двойного символа на запястье. Под пальцами бился пульс.
Сон подкрался незаметно. Черный и глубокий, беспросветный, как отчаяние. И я рухнула в него, как в бездонную яму.
Каменная пустыня, низко нависшее бурое небо. Пронизывающий ветер, густой от пыли и песка, в кровь ранит кожу. Крошево под ногами, багровые капли на серых голых камнях. Боль, разрывающая грудь изнутри. Не вздохнуть. Еще немного и дышать будет не нужно. Смерть уже здесь, уже близко.
Земля уходит из-под ног, бьет в лицо, но эта боль уже ничего не значит. Перевернуться на спину и в последний раз увидеть солнце. Ветер приносит звуки битвы, а он уже ничем не сможет помочь.
Она врывается сквозь густое марево его беспамятства. Невыносимо прекрасная и грозная. Иссиня-черные волосы разметались по плечам, в глазах бронзовые отсветы войны, алые, как кровь, губы все твердят и твердят его имя. Он улыбается ей и в этой улыбке и прощание, и просьба отпустить. Но она не может позволить ему умереть, и он чувствует ее боль, что сильнее той, что забирает сейчас его жизнь.
Горячая ладонь ложится на его грудь, туда, где сердце. Туда, где кровоточит смертельная рана.
На пальце обжигающим светом сияет кольцо с желтым камнем…
Я резко открыла глаза. Сердце бешено колотилось в груди. Казалось, я еще ощущаю отголоски той ужасной боли. Какой реалистичный кошмар.
Тяжелое хриплое дыхание вернуло к реальности. Я повернула голову: Киаран сидел на постели — темный силуэт во тьме. Обхватив руками голову, не то покачиваясь, не то дрожа.
Я машинально потерла запястье — кожу на месте брачных символов будто огнем жгло.
Что это? Я смогла увидеть часть чужого кошмара. Да и простого ли кошмара?
Кто эта девушка, что носит на пальце кольцо с желтым камнем? Что кольцо то самое, у меня не было даже капли сомнения. Прав был Клемтон — я поняла, что это оно, едва увидев.
Киаран повернулся, и, следуя внезапному порыву, я закрыла глаза, притворяясь спящей. Откуда-то пришло осознание, что пока он не должен знать, что я невольно стала свидетельницей чего-то слишком личного. Сейчас бы он мне этого не простил.
5 глава. "Фамильяр" — 1
Проснулась я от голода, через сон чувствуя, как урчит в животе. Интересно сколько времени? Сквозь веки пробивался яркий свет. Лениво приоткрыла глаза — на подушке лежал солнечный луч. Неужели проспала!
Я подскочила на месте и поняла, что не дома. Воспоминания обрушились шквальным ветреным порывом: похищение прямо с экзамена, Клемтон со своими угрозами, мистическое сходство со Светлой принцессой, свадьба, Киаран, ночной кошмар.
Здравствуй, новый дом…
В комнате я была одна. Подушка, на которой остался отпечаток головы моего мужа, давно остыла. Ну ему-то до обеда валяться не положено. Я выскользнула из-под одеяла, по щиколотку утопая в мягком ковре, подошла к окну и распахнула ставни. Был уже день, с безоблачного неба светило по-летнему теплое солнце.
А подо мной простиралась площадь, или, может, правильнее было назвать это просторным внутренним двором. И я смотрела на нее с высоты не ниже пятого этажа. Площадь окружало массивное здание в готическом стиле, в виде замкнутого прямоугольника, с огромной аркой, сквозь которую вела мощеная камнем дорога. В одной из башен этого самого замкнутого здания и находилась я.
В центре площади высилось округлое сооружение, увенчанное огромным куполом. Вокруг расположились скамеечки, на которых под сенью пышных деревьев можно было спрятаться от солнца. Журчал, расплескивая воду, небольшой фонтанчик.
По двору неспешно прогуливались люди, в основном молодые, одетые в одинаковую форму бело-синих цветов: на девушках — блузка, жилет и юбка; на юношах — рубашка, жилет и брюки. Студенты или как они здесь зовутся — адепты. Некоторые держали в руках книги.
А еще из окна я могла видеть высокую стену, отделявшую студенческий городок от окружающего мира… которого не было — только серая завеса до самого неба. Вспомнились слова Клемтона, что академия находится в расселине между мирами.
Ну что же, кажется, у меня еще будет время разобраться что к чему.
В дверь постучали. От неожиданности я вздрогнула и резко отстранилась от окна. Кто бы это мог быть? Вряд ли Киаран стал утруждать себя стуком — комната ведь его… точнее уже наша. Странно было так думать.
Стук повторился.
— Да?
— Это горничная. Можно войти?
Я ответила согласием и в комнату вошла девушка в коричневом прямом платье длиной чуть ниже колен. Русые волосы собраны в гладкий пучок, на руках тонкие перчатки.
— Доброе утро, госпожа. Меня зовут Анита. Барьер просигнализировал, что вы проснулись.
