может, земля за них говорила? Но голоса сливались, просачивались в трещины на песке и утекали вниз с просьбой дать подсказку.
От их рук по земле пошла трещина. С тихим шуршанием песок расходился и стремительно продолжал лопаться дальше, зазор становился всё длиннее и длиннее.
Трещина удалялась от Глера и Эммы, и те, переглянувшись, бросились за ней, так что только песок разлетался из-под ботинок.
– Она нас ведёт? – запыхавшись, спросила Эмма, еле ворочая языком от бега, жары и жажды.
– Видимо, да. Она не становится шире, только длиннее.
Трещина и правда, словно только для того и была нужна, чтобы указать путь, и в страхе перепутать её с другими, Глер с Эммой продолжали следовать за этой чёрной шуршащей змейкой, разбившей песок. Пока не замерли как вкопанные, едва не упав с крутого обрыва.
– Эм… – Глер уставился под ноги, балансируя на краю и расставив широко руки. – Она привела нас к морю?..
– Эй! Мы воду просили, – крикнула Эмма прямо в трещину, а потом села на край обрыва и свесила ноги. – И стоило бежать, я умру тут…
– Не умирай. Думаю, что это не всё…
Глер стал смотреть по сторонам и, подчиняясь одной только интуиции, снова зашептал молитву. Только теперь, завиваясь тонкими лентами, магия полилась из его рук, исследуя землю, словно стайка ищеек.
– Хах, – воскликнул Глер. – Эта магия мне нравится куда больше прежней.
– М-м? – Эмма повернулась и с интересом уставилась на Глера.
– Колодец. Пошли, наберём воды и во дворец!
Глава про дворец
– Что скажешь? – задумчиво произнесла Эмма. – Что стряслось? Ты не слышал ничего новенького?
– Нет, – он покачал головой. – Разве что фамилию тот дамы, что увезла магию в Траминер. Сэддиданс. Прежде чем попасть на “Гордость”, набрёл на одну лавку с древними книжками и там нашёл полуправдивую газетёнку, в которой разбирали детали того древнего дела.
– О, Глер, – Эмма закатила глаза. – ну а я по-твоему почему назвалась этой фамилией?
– Потому что… – медленно произнёс он. – Очевидно, тоже читала ту газетёнку, – и он пожал плечами, будто это было что-то очевидное сродни причинам, по которым ночью темно, а днём светло.
– Какие вы все… противные! – Эмма топнула ногой, и песок под подошвой пошёл трещинами.
С тех пор, как они с Глером объединили силы и почувствовали, на что могут быть способны, оба слабо контролировали свою магию. То и дело что-то невероятное происходило, о чём раньше даже не мечталось.
А ещё за ними теперь, как ручная змейка, следовала та самая трещина, что привела к колодцу. Оба решили, что это своего рода отклик земли на просьбу о помощи и решили за ней следовать ко дворцу.
– Что?
– Да бабушка это моя! Сколько повторять! Я – не шучу! Более того, докажу. Только доберёмся до места. Тут и идти-то осталось…
Идти и вправду осталось недолго, Эмма и Глер уже пересекали то, что некогда, вероятно, было дворцовым садом. Пустынная аллея, вероятно, была прекрасна когда-то, но теперь не отличалась ничем. Всюду виднелись холмики, в которых Эмма с ужасом угадывала останки людей. Грудой валялась покрытая песком карета и несколько лошадиных крупов, уже давно истлевших до костей, а потому провалившихся под тяжестью жёлтого покрывла, принёсшего смерть этому городу.
Эмма замерла перед этой картиной, а Глер развернул её к себе.
– Там будут люди, я полагаю… во дворце, – предупредил он.
Эмма кивнула.
– Я знаю, я готова. Только эти лошади… какой-то кошмар всё это. Поверить не могу! Целый город… Дети, животные, женщины, старики. Все погибли!
Дворец внутри был таким же, как и всё в этом городе, ибо стеклянный купол, бывший некогда крышей, провалился и ничто не могло спасти людей под ним.
– Интересно… были же, наверняка, подвалы, – вздохнула Эмма.
– Наверняка… только если кто-то выжил, кроме твоей бабушки…
– … Глер! Я не лгу!
Он усмехнулся.
– Если кто-то выжил, что ему мешало рассказать миру правду о гибели Пино? Всё, что мы знаем, – это стихия, захватившая несчастное королевство. Гибель народа, правительницы и исчезнувший артефакт, что возродился в Траминере, более слабым, но живым.
– Мы попросим нашего нового друга, – Эмма кивнула на змейку, – найти то, что нам нужно?
– Вероятнее всего, да, только… не хочешь осмотреться?
Глер прошёл по круглой зале, в которой, вероятно, когда-то встречали гостей, и попытался найти лестницы или двери. Только вот всё было так плотно забито песком, что следы их даже не угадывались.
– Да уж… те, кто спрятался в подвалах, там и умели, я полагаю…
– А верхние этажи?
Глер кивнул на выбитые двери, сквозь которые они вошли, и Эмма согласно поплелась на улицу.
Её охватывал ужас от этих видов, Совершенно беспомощное чувство утраты. Им никак не спастись, у них шансов не было… Никаких.
– Эти холмики… – протянула Эмма.
– Да, вероятно, это те, кто прыгал с верхних этажей.
Засыпанные песком могилы, созданные самой природой.
– Давай уже отыщем то, за чем пришли. И забудем всё это. Я очень надеюсь, что как только мы разгадаем эту последнюю загадку, всё встанет на свои места.
– А если нет?
– То что мы теряем? – усмехнулась она. – Подумай сам. Нас и так не ждут. Мы делаем это только для собственного успокоения.
Глер кивнул, наклонился к змейке и стал её просить о помощи, а Эмма пошла обратно во дворец.
Она представляла себе, как должно быть тут было красиво когда-то, какими были эти стены, витражи. В её воображении это было поистине райское место.
Эмма вышла на самый центр комнаты, под балконы, на которые выходила, должно быть, когда-то королева Пари, и посмотрела вверх, а потом прикрыла глаза.
“Что тут было, интересно?..” – подумала она, по старой привычке обращаясь к внутреннему Голосу.
“Неужели всё
