и к тем усилиям, которые мы приложили, чтобы он состоялся.
Старательно не глядя на него, я послушно взяла свою кружку и сделала маленький глоток.
Праздник продолжился… Некоторое время все ели и пили, общаясь между собой. А потом несколько женщин поднялись из-за столов и незаметно увели детей. Вскоре они вернулись уже одни, в центре площади вспыхнул костёр, а сидящие рядом со мной вожаки объединённого клана подняли головы вверх и протяжно завыли. Я вздрогнула от неожиданности. Их вой поддержали все члены клана: и мужчины, и женщины. Это было очень громко, и очень странно. Я с трудом удержалась от того, чтобы не прикрыть уши. Потом меня удержали… В смысле, когда стало совсем невыносимо и я попыталась ладонями защитить свой слуховой аппарат от неминуемого повреждения, мои руки под столом были схвачены Михеем и Вальдемаром. И только когда вой утих, их освободили.
Но не успела я прийти в себя, как появилась Сатия с какой-то дымящейся чашей в руках. Она ходила между столами, распространяя вокруг себя едкий запах, проникающий в нос и напрочь блокирующий все обонятельные рецепторы. Ну вот, сперва оглушили, потом лишили нюха. Подумав, я на всякий случай зажмурилась, чтобы не потерять и зрение.
– Что с тобой? – наклонившись ко мне, тихо спросил Михей. – Тошнит?
Угу, если только от всей этой ситуации.
– Нет, – ответила честно. – Опасаюсь ослепнуть.
– От чего? – удивился он.
Я пожала плечами и неуверенно, с опаской открыла глаза.
– Зачем это всё? – решила поинтересоваться. – Сперва вой, потом вонь…
– Традиция, – понимающе хмыкнул жених. – Вой – это совместный зов к Отцу прародителю, мы верим, что однажды он услышит и вернётся, а как ты выразилась, "вонь" – благословение всех членов клана окуриванием специальными священными травами.
– А что дальше?
– А дальше – самое интересное… – многозначительно прошептал Михей и посмотрел на меня потемневшим взглядом. – Тебе понравится.
Сначала я услышала ритмичный звук какого-то ударного инструмента. Осмотревшись в поисках источника, вскоре обнаружила троих дуалов, которые, поставив перед собой высокие, обтянутые кожей деревянные бочки, в унисон стучали по ним ладонями, отбивая знакомую, наверное, всем, кроме меня, мелодию. Почему знакомую? Так народ-то оживился, девушки зарделись и нетерпеливо заёрзали, на лицах мужчин появились предвкушающие улыбки. Почти сразу в центр площади вышло около десятка дуалок, они окружили костёр и застыли, подняв вверх руки. Ритм изменился и ускорился… Сперва движение из стороны в сторону начали кисти девушек, затем руки целиком, потом в такт задвигались головы, плечи, а вскоре и всё тело танцовщиц. Это был странный танец. Никаких плавных движений, изящных грациозных па, лишь резкие, какие-то дикие необузданные дёрганья. Девушки то выгибались, то приседали, то подпрыгивали и резко разворачивались, подчиняясь всё ускоряющимся звукам этой мелодии. Активнее всего работали их бёдра и руки. Так быстро из стороны в сторону, вправо-влево, вперёд-назад… Лично мне эти танцы показались верхом неприличия, слишком провокационные, откровенные, завораживающие. Кажется, я даже покраснела от смущения, но взгляд отвести была не в силах, напротив, смотрела так, будто боялась упустить хоть одну деталь движений, хоть один взмах руки, поворот стопы, изгиб бедра… Ну и было, конечно, интересно, к чему всё это идёт…
Темп ускорялся, ладони музыкантов ударяли всё быстрее, дёрганья самок стали мелкими, едва заметными, а после слились в нечто непонятное. Мой взгляд смог уловить только торопливые топтания ног в такт кружению девушек на месте. И тут музыка смолкла, танцовщицы застыли в той же позе с которой начали, с поднятыми вверх руками. И лишь их тяжёлое дыхание и слипшиеся пряди волос, обрамляющих лицо, позволяли понять, что этот необычный танец мне не привиделся. Он действительно имел место быть и, похоже, дался своим исполнительницам довольно-таки непросто.
Правда, уже через минуту дыхание девушек восстановилось, они опустили руки и со снисходительными улыбками смотрели как к ним приближаются мужчины. К кому-то один, к кому-то два, к одной даже три. Подойдя, каждый протягивал открытую ладонь своей избраннице и, если девушка была не против, она её принимала, после чего парочка скрывалась из вида. Дуалы, которым не повезло, возвращались на свои места, по-моему, ничуть не расстроенные и ожидали следующую партию танцовщиц, чтобы испытать удачу с ними. И снова звук ударных, и снова девушки в круге…
Я ошарашенно, будто под гипнозом наблюдала за поразительными танцами и происходящим после них выбором. Странно, но этот ускоряющийся ритм и необычные движения затрагивали что-то глубинное во мне. Меня то бросало в жар, то начинало трясти, словно я сама нахожусь в центре круга. Тело наполнилось каким-то томлением, дыхание участилось, сердце было готово выпрыгнуть из груди…
– Именно так у нас происходит выбор пары на ночь, – склонившись ко мне, интимно прошептал Вальдемар, аккуратно убирая прядь моих волос за ухо. – В круг выходят только те самки, кто готов исполнить свой долг перед кланом и продолжить наш род. С помощью танца они освобождают голову, пробуждают инстинкты и принимают партнёра, желание которого смогли пробудить. Или не принимают, каждая вправе отказать, если подошедший дуал ей не по нраву. Как видишь, у некоторых есть выбор… У тебя бы он тоже был. Ты бы могла выбрать другого, не Ингиса… И ещё можешь, если захочешь…
Отрезвление пришло мгновенно. Вот сейчас я порадовалась тому, что сижу. Если бы стояла на ногах, то точно упала бы. Таких жирных и пошлых намёков мне ещё не делали! Я была сразу и поражена, и возмущена, и смущена. А главное, не знала, как реагировать. Если правильно понимаю, Вальдемар только что намекнул, нет почти напрямую заявил, что я поспешила, переспав с лисом, но в этом ничего страшного… Я ведь ещё могу переспать и с ним. Ррр! Да за кого он меня принимает?! Неужели волк в самом деле думает, что я буду, как их самки, бесстыдно отплясывать в этом кругу перед толпой дуалов в надежде, что кто-нибудь из них меня захочет? Серьёзно??? Да скорее небо упадёт на землю! Никогда себя никому не предлагала и не собираюсь! У меня даже в голове не укладывается, как подобные мысли могли у кого-то появиться. Неужели я произвожу столь легкомысленное впечатление? С чего бы? Хм… Ладно, пусть я сегодня немного сглупила, тогда с лисом, но это совершенно ничего не значит! И вообще, я себя уже почти простила за столь необдуманный порыв, значит, и не виновата вовсе. Это всё стресс! Стресс, между прочим, по вине Михея, Вальдемара и Ингиса! Ведь именно их действия и внутренние разборки подвергли меня
