Шенни ответила за всех:
– Очень! А чей он?
– Ваш, если нравится. Точнее, наш. Я бы хотел, чтобы все мы переехали сюда, а в пансионате разместим школу. Агата скоро станет моей супругой, а вы, наши названные дети, разумеется, останетесь с нами.
“Названные” дети пораскрывали рты. Я же во все глаза смотрела на Ральфа… Он мне так предложение сделал? Что значит, скоро стану его супругой?! Сердце гулко забилось в груди, а губы растянулись в улыбке.
Воспитанники, узнав, что теперь будут жить здесь, с радостными возгласами наперегонки помчались выбирать себе комнаты. Нюрка и Эллад от них не отставали, как я и думала.
– Я боялась, что ребята будут против, – высказала я свои переживания. – Все эти переезды… Мы совсем недавно покинули приют и перебрались в пансионат, а тут снова новый дом.
– Детям легче переживать изменения, нежели взрослым. Для них это игра, не более.
– Наверное, ты прав. Главное, чтобы был покой и безопасность. Эти малыши… Они еще верят в доброту, ты заметил? Ни у одного не возникло и мысли, что мы их бросим или выгоним из этого дома. Уверена, наверху они уже дерутся за самую просторную комнату.
– А мне-то какая достанется? – спросила молчавшая до этого Шенни. – Они сейчас все разберут! Нюрка заберет самую красивую!
– Ну, беги, – Ральф усмехнулся, забрал у меня свою дочку и опустил ее на пол. – Завоевывай себе территорию.
Шенни унеслась по лестнице и скрылась за поворотом, следом сразу же раздался ее восторженный визг.
– Там подарки для них, – объяснил мужчина. – В новом доме им нужны новые игрушки и вещи, надеюсь, я не прогадал, когда выбирал.
– Знаешь ли ты, какое чудо сотворил? – тихо спросила я, улыбаясь.
– Любовь к окружающим вовсе не чудо, моя дорогая. Я, даже слегка корыстен в этом… Мне самому доставляет удовольствие приносить людям радость.
– Хочешь сказать, что все это делаешь ради себя? – я шагнула к Ральфу ближе, дотронулась кончиками пальцев до его колючей щеки. В глазах мужчины, которые я так полюбила, видела отражение своего счастливого лица.
– Ну-у-у, не только, – засмеялся он.
Наш разговор прервала Нюра. Она сбежала по лестнице, подскочила к Ральфу и крепко обняла его.
– Ты такой молодец! Ральф такой… Агата, если ты откажешься выйти за него, я тебя лично к матушке Данье отправлю!
– Чем вызван твой восторг? – со смехом спросила я возбужденную подругу.
Девушка покрутилась передо мной, расправив плечи.
– Не понимаю, Нюр.
– Ну, подвеска же! – подруга указала мне на рубиновый кулон на своей груди.
– Только это не от меня, – сказал Ральф. – Эллад купил его для тебя.
– Эллад? Откуда у него деньги?
– Денег взял у меня, но купил сам.
Радости у Нюрки от этого меньше не стало. Она сказала, что Эллад обязательно заработает в лавке специй, которую ему оставила тетушка, и все отдаст.
Пришло и мое время выбирать себе комнату. Выбирать было уже не из чего, но, как оказалось, Ральф заранее запер две спальни – одну для меня, другую для него.
Моя была просторной и очень светлой, с большими окнами, крепкой и красивой мебелью. С гардеробной, ванной и небольшим кабинетом. В спальне на широкой кровати под балдахином лежала красная коробочка. Совсем маленькая, бархатная. Я поспешила к ней, решив полюбоваться гранитной купальней чуть позже.
На алой подушечке в коробочке лежал браслет. Тонкий, с вкраплениями изумрудов в белом металле. Брачный браслет… Я уже видела такие в витринах ювелирных лавок.
От волнения я его едва не выронила, ладони вспотели. Не успела вернуть в коробочку, как дверь с щелчком открылась.
Ральф ждал моего ответа, не задав вопроса. Стоял у выхода, сложив руки на груди, пока я собиралась с мыслями.
– Мы ведь уже обсудили, что будем вместе растить Шенни… – пробормотала я, облизнув пересохшие губы. – То есть, я уже понимала, что и мы… будем вместе. Но почему я сейчас так нервничаю?
– Тебе не о чем переживать. Если ты наденешь браслет, то я обещаю, что сделаю все для того, чтобы ты была самой счастливой женой в мире.
– Я уже самая счастливая. Не жена, но все же… – я снова посмотрела на украшение. Недолго, всего несколько секунд, а после без сомнений надела его на запястье и защелкнула крепление. – Но и женой быть не откажусь.
Ужин привезли из ресторации, оттуда же приехали и подавальщицы, которые должны были отработать сегодняшний вечер в нашем доме. Они накрыли на стол, и мы спустились чуть позже всей семьей.
А уже после, когда мы разместились в гостиной с чаем и сладостями, зажгли камин, и Нюрка взяла на себя роль чтеца сказок, Ральф долго смотрел на меня, будто искал поддержки.
– Так, ладно… Молчать вечно не получится, да и не хочу уже, – со вздохом мужчина поднялся с дивана и встал на колени перед креслом, в котором сидела Шенни.
Малышка жевала песочное печенье, свободной рукой обнимая вязаную акулу. Близнецы в это время болтали о кофтах, которые хотят начать вязать. Пирси рисовала на листочке, лежа на полу у камина, а Мэй и Эллад играли в “коробочки” рядом с ней.
После слов Ральфа все они отвлеклись от своих дел, Нюрка перестала читать, и гостиная погрузилась в тишину. Я взглядом подбодрила мужчину, и тот улыбнулся.
– Я что-то натворила? – голубые глаза Шенни распахнулись. – Дядя Ральф?
– Папа, – хрипло произнес он. – Милая, я не знаю, поймешь ли ты, что я хочу сказать… Твоя мама когда-то хотела стать моей женой, но передумала. Сейчас ее уже нет, ее дом на облаках…
– Она умерла, я знаю.
– А ты есть. И я есть. И я твой отец. Я искал тебя так долго, сколько ты еще не живешь на этом свете. Ты была в животике у своей мамы, когда я тебя полюбил.
Шенни молчала. Но в ее глазах не было ни капли тревоги, только
