не надела платье, и с последним застегнутым крючком меня не окутала спасительная магия.
Только тогда повернулась к своему отражению.
Которое было… обычным. Разве что глаза сверкали сильнее, чем прежде.
Но это было даже красиво.
Глубоко вдохнула, выдохнула и открыла дверь.
Нужно просто пережить остаток вечера.
Дотанцевать на балу, несмотря на дискомфорт внизу живота. И после поехать домой с поднятой головой, будто ничего не произошло.
Одар стоял у окна, уже полностью одетый. Дверь в спальню была плотно закрыта и это… хорошо. Очень хорошо.
Я изо всех сил цеплялась за остатки самообладания в сложившейся ситуации.
– Адель… – Он подошел ближе и замер в шаге, словно не решаясь преодолеть это расстояние. – Я слышал, что у ведьм тяжелая инициация, но не думал, что настолько. И я… да я вообще не думал тогда. Когда ты вышла из ванной, я был просто не в силах думать.
Я смотрела на него, пытаясь сохранить спокойствие.
И придерживаться плана. Сейчас для меня очень важно было хоть чего-то придерживаться.
А что будет потом… потом я разберусь. Или не разберусь. Но это уже другой вопрос.
– Дар, – мой голос прозвучал тише, чем я хотела, но я выдавила слова. – Я думаю, что пришло время рассказать, зачем тебе нужен брак со мной. Как и договаривались.
Он не сразу ответил, только посмотрел на меня своими серыми глазами, в которых читалось что-то… странное. Сожаление? Вина? Или это была всё та же привычная маска невозмутимости, которую он так умело носил?
– Адель, давай лучше поговорим о другом, я ведь… – он замолчал, словно пытаясь найти правильные слова, и шагнул ближе, но я подняла руку, останавливая его.
– Не надо, – я покачала головой, стараясь не смотреть ему в глаза. – Ничего объяснять. Ничего говорить. Давай просто… придерживаться плана.
Я знала, что это не решение. Но сейчас мне нужно было хотя бы немного времени, чтобы собраться. Чтобы разобраться в себе, в произошедшем, в том, что я теперь чувствую.
– Хорошо, – наконец произнес он. – Тогда идем. Это проще сначала показать.
Я коротко кивнула, чувствуя, как мышцы лица сводит от напряжения.
Он предложил мне руку, и, замешкавшись, я всё же вложила в неё свою ладонь. Его прикосновение снова было тёплым и, прислушавшись к себе, я поняла, что отталкивающим оно все же не было. Это… хорошо?
Наверное.
Когда мы вышли в коридор, я снова старалась сохранять осанку и ровное дыхание.
И спокойствие. Потому что меня кидало от ступора и шока к желанию орать “Как ты мог?!”, бить посуду и попытаться надавать по морде.
* * *
Лорд Ибисидский шел так уверенно, словно этот дворец был частью его самого. Мы ни разу не встретили ни одного человека – ни придворных, ни слуг. Это было странно.
Мы петляли, проходя через узкие коридоры, которые выглядели почти забытыми, словно их веками никто не использовал.
Замок был величественным, белоснежным, словно высеченным из цельного куска алебастра. Стены сияли, отражая магический свет, который казался живым. Но несмотря на этот блеск, я чувствовала в этих переходах что-то холодное, как будто замок давно потерял душу.
Мы подошли к массивной белой двери. Она была гладкой, почти зеркальной, и в её центре сверкал замок, похожий на кристалл. Внутри него мерцали тонкие золотистые линии, будто маленькие молнии замерли в движении.
– Это личные покои прошлого королевского рода, – тихо сказал он и поднес ладонь к замку. Тот засиял, и золотые линии внутри кристалла вспыхнули ярче. Затем раздался тихий щелчок, и дверь плавно распахнулась. – Сюда никто не заходил уже десятилетиями. После переворота эту часть дворца старались не посещать. Наверное, если бы не репутационные риски, новая династия выбрала бы себе другую резиденцию. Но Хрустальный замок не просто постройка – это символ.
Щелкнул замок, и дверь со скрипом поддалась. В нос ударили запах древности, пыли и чего-то ещё, более тонкого. Я неуверенно переступила порог, следуя за Одаром.
Здесь было темно, холодно и только слабые лучи магического света, которые зажигались при каждом его движении, освещали путь.
Стены и потолок всё ещё блестели, как и в обжитых залах, но этот блеск казался приглушенным, словно замок пытался спрятать себя от чужих глаз. Несмотря на запустение, в этом месте сохранилось что-то величественное. Я невольно замедлила шаг.
Мы двигались по галерее, и шаги эхом отдавались в тишине.
Лёгкий свет, льющийся от магических кристаллов, обрамлял портреты золотым сиянием. Всё вокруг казалось замершим во времени, и я словно попала в прошлое.
Одар шёл впереди, уверенно оглядываясь по сторонам, будто искал что-то конкретное. Его лицо было непроницаемым, как всегда, но в движениях сквозила какая-то настороженность. Он явно знал, куда идёт, и мне оставалось только следовать за ним.
Мы подошли к первому портрету. Мужчина средних лет с холодным взглядом, светлыми волосами и строгим выражением лица смотрел прямо перед собой. В его осанке угадывалось что-то неумолимое, словно он видел судьбу заранее и принял её.
– Горан Третий, – сказал Одар, остановившись. – Последний король династии Хаоситов. Его правление закончилось катастрофой… хотя, возможно, это было неизбежно.
Я кивнула, пытаясь не выдать своего напряжения. Что мы делаем здесь? Почему он привел меня в закрытую часть дворца, полную призраков прошлого?
Мы двинулись дальше. Одар указывал на портреты, называя имена: Анселин, Дарилла, Венсан. Голос его оставался ровным, но чем дольше он говорил, тем больше в его словах чувствовалась странная близость к этим людям. Я смотрела на лица, одетые в парадные наряды давно ушедшей эпохи, и с каждым шагом ощущала, как внутри меня разгорается подозрение.
И вот мы остановились у портрета, который заставил меня замереть.
На картине был изображен высокий мужчина с пепельными волосами, холодными серыми глазами и чертами лица, которые я не могла не узнать. Он выглядел моложе, чем Одар, но это сходство было поразительным. Словно они были братьями или…
– Ты заметила, – негромко сказал Одар, не сводя взгляда с портрета. – Этот человек – мой прадед. Так уж вышло, что я очень на него похож. Иронично, правда?
Я резко повернулась к нему. Сердце заколотилось быстрее.
– Прадед? – переспросила я, хотя уже знала ответ. – Подожди, Одар, но ведь и так известно, что ты связан с Хаоситами – именно поэтому Эву выдавали замуж. У вас побочная ветвь…
– Нет, Адель. Это легенда для спокойной жизни. Мой отец – Горан Третий.
– Но… – начала я, чувствуя, как всё внутри переворачивается. – И получается, что ты…
– Прямой потомок династии Хаоситов, – спокойно закончил он, даже не пытаясь смягчить силу своих слов. – Последний из рода, если быть точным.
Я молчала, пытаясь осознать услышанное. Все кусочки внезапно сложились. Его знание дворца, странное отношение короля, это место… Теперь всё стало на свои места. Но вместе с этим у меня возникли десятки новых вопросов.
– Зачем ты привёл меня сюда? – наконец выдохнула я, переводя взгляд с него на портрет.
– Чтобы ты поняла, кто я, – тихо ответил Одар. – И почему я делаю то, что делаю.
– И ты..
– Да, Адель. Я хочу вернуть себе трон. И сделать тебя своей королевой.
Не иначе как от неожиданности, я нервно хихикнула.
А после даже неуверенно рассмеялась.
Но Одар стоял с торжественным выражением лица и явно не шутил.
– Ты точно не шутишь?.. – уточнила я. – Ты метишь на трон?
– Я намереваюсь вернуть то, что было вероломно отнято. И принадлежит мне по праву.
– Одар, у нас уже есть король! Как ты собрался вообще это все провернуть… – но не дожидаясь пояснений, я вскинула руки. – Хотя нет, не знаю и знать не хочу. Так вот, Дар, ЭТО все меняет.
– Боюсь, Адель, ты недооцениваешь размах ситуации, – на меня посмотрели даже с жалостью.
– Это ты недооцениваешь. Дар, я смирилась с тем, что стану женой мэра, хотя и от этого была не в восторге. В идеале я бы осталась в своей лавке и варила зелья. Или на крайний случай поднимала целину в поместье
