— Ты права, так гораздо удобнее. Жаль, что птицу зажарить на лету ты еще не можешь…
И снова исчез в багровой листве кустов. Я вздохнула, потирая ушибленное место, вытерла с лица потоки воды и проворчала:
— Как всегда — сочувствия ни от кого не дождешься! Хотя, на кой оно мне сдалось, это сочувствие — на хлеб не намажешь…
Вздохнув, хотела было идти за хворостом для костра, как неожиданно осенила идея: быстренько забравшись на дерево, скинула вниз огромное гнездо, служившее мне кроватью. За все время, проведенное на дереве, ветки подсохли и вполне годились для костра. Так что с заданиями я умудрилась справиться быстро, кроме одного: зажечь огонь так и не смогла.
Бросив сухие ветки, которые долго и безуспешно терла, осторожно присела на больное место и всмотрелась в разлом земли, из которого бил веселый ключик. Ручеек, звонко журча, уже проложил себе дорогу сквозь старые листья, гнилые щепки и чахлую траву. Повеяло свежестью, напомнив тот день, когда загорая на пляже в своем мире мне привиделся Роже в цепях. Именно в таком виде он хочет теперь увидеть меня? Сердце заныло, а в чистый ручей скатилась одинокая слеза, засеребрив холодные воды исками силы. Вода заботливо отозвалась, замурлыкав успокаивающую, уже знакомую мелодию.
Услышу зов в тени листвы
По жилам тонким жизнь течет
Пусть дерево спокойно спит
Миг пробужденья настает
Тревожит ветер облака
Мне чувственность подарит он
И аромат издалека
Навеет, вызвав томный стон
Проснется и подарит жизнь
Природа тайны женских чар
Споет переплетеньем брызг
Балладу про любовный дар
Я распахну природе дверь
Вдохну я аромат земли
И подчиню себе теперь
Всю силу гор и дух равнин…
Вдруг из леса, пригнувшись к земле, тихо выбежал Ллер. Он зорко смотрел по сторонам, не опуская кахта, по боку мага при ходьбе хлопала мертвая тушка птицы.
— Быстро, — жестко приказал мне цвак. — Уходим!
Я подорвалась следом за магом, мимолетом обратив внимание, что волосы стали золотисто-коричневого оттенка. Сломя голову неслась за цваком, стараясь не отстать, ну или хотя бы, не упустить из виду. Бежали долго: я возблагодарила небо за то, что не щадила себя все эти годы, ибо без изнурительных тренировок просто бы спеклась на таком невероятно быстром кроссе с препятствиями. Облегающий костюм цепляли многочисленные сучки и колючки кустов, а ветки немилосердно хлестали по лицу.
Когда я уже почти выдохлась, думая, что вот-вот просто упаду, цвак резко остановился. Я со всего размаху уткнулась в жесткую спину мужчины. Ллер даже не шелохнулся, я же взвыв, схватилась за ушибленный нос: если так пойдет дальше, живого места на теле скоро не останется. Цвак стоял столбом, прислушиваясь к чему-то. Потом он облегченно вздохнул и обернулся:
— Ну что за ребячество, Кира? — обвиняющим тоном выговаривал он. — Стоит оставить тебя одну, так сразу обращаешься к стихиям. Так трудно делать это при мне?
— Что делать? — опешила я.
— А ты посмотри на себя, — маг старался выглядеть рассерженным, но непослушные фиолетовые губы цвака постоянно расплывались в довольной улыбке.
Я послушно опустила голову и замерла: стихия земли обволакивала тело золотистой дымкой, в которой были заметны белоснежные завихрения, напоминающие дикую пляску кристаллов снега во время вьюги:
— И подчиню себе теперь всю силу гор и дух равнин, — повторила я слова из песни земли. — Ллер! Я поняла: перед тем, как мне подчиняется стихия, я думаю о Роже… плачу. Стихия идет через меня мелодией потока, слагаясь в песню… нет, материализуясь в заклинание! И когда пою его, стихия подчиняется полностью.
— Слезы, — задумчиво повторил цвак. — Слезы вообще великая вещь — они символ очищения. Так что, возможно, ты права. Но проверить твою догадку мы сейчас не сможем: я и так с трудом отвел от нас лихутов мицара. Они, обладая частью сил мицара, словно гончие, идут по следу магии стихий. А так как в нашем мире подобных вибраций не было тысячу сот, делать это совсем не трудно. А вот укрыть тебя, дело не из легких. Так что, милая, думай, где мы могли бы переждать.
— У Марвии! — осенило меня. — Это на каких-то островах. Ой, — я осеклась. — Я не знаю толком, где…
— Я знаю, — вдруг усмехнулся маг. — Насколько я понимаю, Марвия — это та смешная ведьма, полуанах, что была с тобой в нашу первую встречу…
— Она, — кивнула я и сразу поинтересовалась: — Кстати, а почему ее не пустили к Ривиэлю вместе со мной?
— Лучше бы спросила, почему пустили тебя, — добродушно улыбнулся цвак, глаза его чуть затуманились от воспоминаний: — Когда в Лес пришли две камские ведьмы, я, будучи верховным магом, должен был или выпроводить их, либо уничтожить. Раньше попасть во владения цваков было не так-то просто: либо цвак приводил с собой гостя сам, либо гостям от ворот поворот… в лучшем случае. Магия расы давала возможность знать о госте все. — Маг скосил на меня подозрительный взгляд. — Думаю, тебе не надо объяснять способность цваков ощущать настроение окружающих, их мысли, намерения?
— Не надо, сэр сканер, — хихикнула я: со мной у цваков в этом вопросе всегда были проблемы.
— Так вот, — как ни в чем ни бывало продолжал Ллер, — тебя я провел на свой страх и риск… Такой любопытный экземпляр: силы в странной девчонке так и кипели. Любая попытка ощутить намерения проваливалась, так и не начавшись…
— Я вообще не люблю планы строить, — едко хмыкнула я. — Зачем, если жизнь постоянно вносит свои коррективы и все идет совершенно в другом направлении? Так что намерения — только лишняя трата времени и сил.
— Ведьму просчитать было делом двух унов, — цвак вернулся к моему вопросу, — Девушке было любопытно посмотреть на жилище цваков, а еще она готова была порвать на лоскуты любого, кто посмеет причинить тебе боль. Такая странная привязанность полукровки. Создавать лишние проблемы было ни к чему, так что ведьму просто выпроводили за пределы. Кстати, Марвия просто так не сдалась: она соорудила подобие жилья неподалеку и сторожила дорогу до тех пор, пока цваков в том лесу просто не стало… Я следил за дальнейшей судьбой ведьмы: она сама провоцировала любопытство неординарным поведением. Изучала магии различных рас. Те, что не даны ей по крови, изучала теоретически. Но любое знание рано или поздно приносит свои плоды, так что женщина стала самой сильной ведьмой в Кеприи. И самой богатой: она стала скупать рабынь. Чтобы их прятать от пораженных цваков, она купила несколько островов у морниев. Кстати, обычные цваки не такие уж и кровожадные.
