- Это не наша обязанность, - ответил он. - Но обещай мне кое-что.
- Что?
Лицо Майкла выглядело бледным и странным в зеленоватом свете.
- Обещай мне, что сделаешь это для меня, если я стану как он.
Шейн заколебался, затем принял его руку и позволил Майклу поднять его на ноги.
- Ты не станешь таким, - сказал он и не отпустил его. - Не станешь, брат. Я не позволю.
Он отпустил. Они стукнулись кулаками и кивнули друг другу. Это их сделка.
Снаружи послышался звук двигателей и визжащих тормозов, а через пять секунд место кишело парнями в черных костюмах, галстуках и солнцезащитных очках, все с по-вампирски бледными лицами и оружием. Они окружили Шейна, Майкла и неподвижное - но не мертвое - тело Бишопа.
Никто не промолвил ни слова.
Новоприбывшие расступились, и между ними прошла женщина в белом так, словно ей принадлежало это место, хотя технически наверно так и есть. Она несла маленькую рыжеволосую девочку, та держалась своими пухлыми ручками за длинную элегантную шею женщины. Как прозвал ее Шейн, Снежная Королева.
Амелия. Основатель Морганвилля.
Она красивая, но это холодная красота, от которой Шейна бросало в дрожь; что-то в ее глазах было... неправильным. Даже у других вампиров глаза не такие.
- Вы это сделали? - спросила она и посмотрела на горящее тело. Ее выражение лица было бесстрастным, ни намека на то, что она чувствует по этому поводу. Шейн с Майклом переглянулись.
- Да, - подтвердил Майкл. - Извините. Нам пришлось.
- О, в самом деле, - сказала она. - Хорошо, что вы это сделали. Для него же. Если бы я поймала его в этой ситуации, я бы не была столь... милостива. - Она сделала паузу и перевела взгляд на Шейна. - Кто заколол его?
Прежде, чем Шейн мог ответить, вклинился Майкл.
- Я, - сказал он. - Шейн спас ребенка.
Амелия не моргнула.
- Хорошо, что это был ты, - ответила она. - Если бы это был мистер Коллинз, мне бы пришлось созвать заседание Совета и вынести наказание. Люди не закалывают вампиров в Морганвилле, мистер Коллинз. Не без последствий. Но, конечно, это был не Шейн, верно, Майкл?
- Верно, - ответил Майкл. - Это был я.
Шейн открыл рот, получил холодный взгляд от Амелии и быстро закрыл его. Он не кивнул. Он решил, что, возможно, это не будет ложью, если он не будет двигаться. Или дышать.
Амелия повернулась к одному из ее телохранителей, которые выжидательно стояли рядом с ней.
- Займись этим, - сказала она. - Никто не узнает об этом. Проследи, чтобы мой отец оказался там, где должен быть. И не спеши удалять кол.
- Мадам, - ответил он. Он посмотрел на Майкла и Шейна. - Что насчет них?
Шейн с замиранием сердца осознал риски. Не то чтобы они навредят Майклу. Но он всего лишь дышащий. Не причина терять сон, если Амелия вообще спит.
Мгновение она колебалась, бледная изящная рука гладила рыжие волосы девочки, потом она сказала:
- Я думаю, мы можем доверять Шейну и Майклу, что они никому не расскажут.
- А девочка?
Амелия посмотрела на ребенка.
- Клеа, - сказала она. - Ее зовут Клеа. Я отвезу ее домой. Уверена, ее родители тоже будут помалкивать. - Она посмотрела на Шейна. - Тебе есть, что сказать?
Он покачал головой.
- Просто удивлен. Вы знаете ее имя.
Бледные губы Амелии скривились в улыбке, и в глазах была тень тепла.
- Конечно, - ответила она. - Я знаю все имена.
Она не оглянулась на Бишопа. Кивнув Майклу, она повернулась и вынесла Клеа из здания в ночь. Наверное в лимузин с водителем. Что напомнило Шейну о мотоцикле, на котором он приехал.
- Нам пора, - сказал Майкл. - Тебя подвезти?
- Шутишь? - спросил Шейн. - Знаешь, что Рад делает с людьми, которые не возвращают его байки?
Солнце только взошло, когда Шейн сел на край кровати Клэр. Он не разбудил ее. Она свернулась на боку, утренний свет золотил ее кожу, делая кончики ее волос красными. Шейн накрутил прядь вокруг пальца, на ощупь она была как теплый шелк.
Он позволил волосам упасть, и мягко переместил палец к ее щеке, потом к губам. Веки Клэр дрогнули, и она издала мягкий довольный горловой звук.
А потом сфокусировала на нем взгляд.
Ее карие глаза на солнце стали золотистыми, и он почувствовал золото внутри. Она ничего не сказала. Как и он.
Он наклонился и поцеловал ее, и ее губы были теплыми и сладкими, и он подумал, что ради этого стоит жить.
Когда он наконец сел, она улыбнулась ему, и улыбка была настолько прекрасной, что он забыл, что собирался ей сказать. Возможно, что-то банальное, как доброе утро.
- Что ты делал ночью? - спросила она, подвинувшись.
Шейн медленно опустился рядом с ней, не отрываясь от ее теплых, освещенных солнцем глаз. И этой улыбки.
- Знаешь, - сказал он. - Как обычно.
Если у нее и были какие-либо подозрения, она оставила их при себе. Им было о чем подумать... и ничто из этого не включало вампиров.
И все это было... приятным.
Последний танец Королевы Драмы
Это важная сцена между книгами, и по какой-то причине я в конечном итоге продала его как рассказ из антологии Вечные, следующей за антологией Бессмертные, также под редакцией Ф. К. Каст. Мне нравится писать от лица Евы, особенно когда она язвительная. Здесь также модные платья, ревность, танцы, Майкл в беде, ТАНЦУЮЩИЙ ОЛИВЕР (не могу это не выделить, потому что всегда хотела написать эту сцену) и, скорее всего, спонтанное предложение. Так что если вы не читали его, вот ваш шанс, чтобы увидеть историю Майкла, Евы, Глорианы и последний танец королевы драмы.
Меня зовут Ева, и я – королева драмы.
Не в смысле, что я обычный истеричный подросток, о нет. Я – Королева Драмы, с большими заглавными буквами и завитушками на вершине. Я упорно тружусь над этим, и меня бесит, когда меня сваливают с кучей подражающих позеров, которые даже не Начинающие Надутые Губки, тем более не Главные по Истерикам.
Так что когда у меня появилась золотая возможность закатить большую, полную драмы сцену и в конечном итоге вести себя как взрослый человек, вы поймете, насколько важно это было для меня. Но подождите, я забегаю вперед.
Во-первых, позвольте мне описать драму, которая являлась моей жизнью – и это только фон, широкие мазки, из-за которых я такая эпичная, скажу я вам. Я гот, но в основном из-за моды, а не показушности. У меня эмоциональный жестокий отец и свалившая мать. Мой младший брат оказался в шаге от психушки или федеральной тюрьмы.
О, и мой бойфренд – милый парень, одаренный рок-гитарист и, как бывает, имеет аллергию на солнечный свет и жажду плазмы на регулярной основе. Тем не менее, в нашем родном городе Морганвилль это норма, так как около трети граждан – вампы. Да, вампиры. Серьезно. Теперь вы понимаете, почему моя жизнь с раннего возраста была кошмаром… монстры под кроватью не выдумка, и давление на всех нас заставляло сдаваться. Быть хорошим морганвилльским конформистом.
