Меня буквально затопило отчаяние.
Ошибся оракул, ошибся папа.
Ну какой из меня воин?! Подбородок задрожал, и зубы часто застучали друг о друга. Даже если пойду на эти чертовы машины с голыми руками, что это даст?!
Август и Ева.
Вот им я смогу помочь.
Но никак не спасти анклав от надвигающейся беды.
Детский голос доносился откуда-то совсем рядом. Звал Август. Но почему только его голос? Почему молчит его сестра? Искать Еву пришлось недолго. Минуты через три в траве под раскидистым вязом я увидела пылающий на солнце сарафан.
— Ева! — подбежав к малышке, начала ее трясти. Ева была без сознания. Прощупала на запястье нитевидный пульс.
Живая!
Сзади послышался стон, и я обернулась. В двух метрах у соседнего дерева увидела Августа. Он сидел, прислонившись к мшистому стволу. Сын господина Макильских был бледен, как и Ева, но находился в сознании.
— Что произошло? — дрожащим голосом спросила я.
— Не знаю, — выдавил из себя мальчик. — Папа сказал, что все наладил, и ушел, сказал, вернется, когда взорвет биостанции.
Мурашки по спине забегали так, словно их ошпарили кипятком. Что за бредовая идея! Зачем взрывать биостанции? Биомаг что, умом тронулся? Но думать сейчас о чем-то, кроме детей, я не могла. Пришла я в себя быстро.
— Папа заменил сущности внутри вас?
Август кивнул, и его голова опустилась на грудь.
Странно, почему же они не прижились, как первые? Что пошло не так?
Солнце неожиданно зашло за деревья. Поляну, на которой мы находились, начал заполнять едкий, щиплющий глаза густой туман. Он лениво приближался, перекатывался и окутывал все вокруг плотной пеленой. Клубился, и от этого казалось, что между деревьев рыскают чудовища.
Резко похолодало.
Наступила необычная, жуткая тишина.
А потом лес прорезали душераздирающие крики.
Такие же я слышала, когда господин Темников завел меня в свою лабораторию. Теперь я знала, что это кричали низшие сущности. Только непонятно почему. Таким образом на насильственное проникновение реагировала испуганная фауна или кричали те сгустки энергии, что были заключены в автоматонах?
Что-то неясное, но в высшей степени жестокое промелькнуло в моей голове и острой болью отозвалось в сердце. Совсем на мгновение показалось, что я стала различать послания, передаваемые этими криками.
И были это не просто крики, а мольбы о помощи.
Теперь я не сомневалась — автоматоны Темникова совсем рядом.
Времени нам оставалось еще меньше, впрочем, и выбор ограничен.
Я повернулась к Августу. Он поднял подбородок и глянул на небо, которое сделалось зловещего буро-оранжевого цвета. Взгляд мальчика выражал искреннее недоумение и странную муку, от чего у меня забухало сердце.
— Август! — Я подбежала к обессилевшему мальчику. — Послушай, все будет хорошо, у меня есть лекарство!
Я достала из кармана бутылочки. Трясущимися пальцами сжала горлышки. Как раз две порции! Было это лекарство специально для близнецов или нет, я не знала. Оставалось одно — довериться интуиции, которая подсказывала, что это и есть наш единственный шанс на спасение.
Другого не будет!
Раскупорила первую бутылочку и поднесла к губам Августа. Но он жестом остановил мою руку и поморщился, словно от боли.
— Спаси, пожалуйста, Еву, — прошептал он.
— Я не буду выбирать, кому из вас жить! — прервала Августа, я была на грани. — Ты тянешь время. Пей!
— Ты думаешь, у Евы хватит сил дождаться?
Глава 57
Из меня словно выбили весь воздух.
Отчаянно захотелось оказаться в каком-нибудь другом месте, только бы избежать ответственности, которая не по силам. Как я могла дать погибнуть нежной и милой девочке? А чем же Август (пусть и хотелось хорошенечко его выпороть) заслужил того, чтобы умереть?!
— Вот вы где, — над ухом раздался знакомый глухой голос, когда я пришла в секундное замешательство. — Жуткое местечко!
Вздрогнув, повернула голову и глазам не поверила. Откуда ни возьмись, в защитном комбинезоне и серебряном шлеме перед нами стояла Армина. Я вмиг оценила ситуацию (все расспросы потом!). Поднялась с земли и подала второй, не раскупоренный флакончик.
— Просто открой его и поднеси к губам Евы, — проговорила я на одном дыхании. — Прямо сейчас!
Армина кивнула и протянула руку в перчатке.
Умница, сообразила быстро, не стала тратить время на уточняющие вопросы. Я увидела, как она, встав на одно колено, склонилась над девочкой. В это же мгновение возле Августа расположилась я. Приподняла одной рукой его голову. С приоткрытых губ сорвалось тихое дыхание, не ровное, а прерывистое, словно легким его перестало хватать воздуха. Я поднесла к губам мальчика горлышко флакончика и наклонила. За стеклом емкости тут же заклубился пар и тонкой голубой змейкой заполз в рот.
Какая-то запредельная для моего понимания магия!
По цвету газ напоминал благотурин, но тот был в твердом состоянии.
Осталось лишь наблюдать за происходящим, за раскрытием магии голубого газа во всей своей силе.
— И?.. Когда же ты подействуешь?! — нетерпеливо потрясла я Августа за плечи.
Мы с Арминой ждали реакции долгую минуту, которая, казалось, превратилась в вечность.
Вдруг по бледной щеке Августа скатилась слеза. Он распахнул глаза и с жадностью задышал полной грудью. Я облизала пересохшие губы.
— Хороший мой! — расцеловала его потеплевшие пальцы и кинулась к Еве, которая уже вскочила на ноги.
Я упала на колени и обняла ее, прижала к себе. Она была такая тоненькая, хрупкая, беззащитная. Тело ее дрожало, прикасаясь ко мне. Я смотрела, широко раскрыв глаза, словно не могла поверить, что она — это она. Словно сейчас наваждение исчезнет, и ей вновь придется делить тело с кем-то еще. Сколько же времени нам потребуется, чтобы понять, что происходило с близнецами, пока сущности жили внутри них, не причинили ли вреда. Еще больше сил уйдет на то, чтобы залечить, помочь забыть потрясения. В голову успели закрасться сомнения, не временный ли эффект дает этот голубой газ, но я тут же отбросила все пугающие мысли.
Обнимала Еву и сотрясалась от рыданий.
К нам присоединились Август и Армина в своем скафандре. Август обнял сестру, плача и улыбаясь. А я только повторяла без остановки, прижимаясь щекой к детским головам:
— Все хорошо, все хорошо!
Когда напряжение немного спало и на смену пришло небольшое облегчение, я смогла Армину поблагодарить и сказать, что удивительно вовремя она оказалась рядом. Не иначе как святые угодники ее привели.
— Мы спасли два сердечка, две детские жизни. — Я вытерла рукавом слезы и улыбнулась.
— Три, — ответила бывшая ассистентка Яна Макильских.
Из скафандра ее голос звучал глухо.
— Что три? — Я уставилась на нее с изумлением.
— Спасли три детские жизни. — Она протерла рукой запыленное стеклянное забрало.
Я почувствовала щекой дуновение воздуха. Нахмурилась. Неизвестно, что нас дальше ждет — вон как цвет тумана меняется. Попадем в эпицентр разрушений… если не сил анклава, то армии господина Темникова.
— Да сними ты его! — проговорила я с легким раздражением. — И объясни, что ты имеешь в виду.
Протянула руки, чтобы расстегнуть ремни и стянуть с нее шлем, но Армина отскочила на шаг и категорически отказалась расставаться с защитным снаряжением.
— Эй! Это тебя Ян с детьми обезопасил, а мне самой приходится заботиться о своем здоровье.
Еще пару минут она препиралась, пока к ней не подошел Август. Он без разговоров щелкнул креплением на скафандре. Давление упало, и послышался звук выходящего воздуха. В первую секунду Армина обмякла от страха, но, когда поняла, что ее жизни ничто не угрожает, сама сняла шлем.
— Видишь? Анклав не чувствует в тебе угрозы, — сказала я. — Значит, ты в безопасности.
— Премного ему за это благодарна, — с легкой иронией отозвалась Армина и медленно начала стягивать перчатки, удивляясь, что ничего ужасного не произошло. — Несколько раз Ян брал меня сюда с собой, но, видимо опасаясь чего-то, закупоривал, словно рыбу в консервную банку. А тебя вот сразу… из огня да в полымя…
