Грэй снова покачал головой:
— Нет, морок я давно бы распознал.
— Я тоже, — вставил Эдарий пятый. — Хочу посмотреть на это зеркало, — сказал он, поднимаясь с кресла.
— Хорошо, идемте, — произнес Рагрияр и, схватив меня за руку, потащил за собой. Как видно, больше действительно не собирался отпускать от себя ни на шаг. — Как вообще вышло, что Фауриваль оказался в комнате с зеркалом? И как ты умудрилась все это увидеть?
Я рассказала, как эльфийский король заходил во все комнаты подряд.
— Интересно, что он искал? — задумался вслух Эдарий.
— Уж явно не нас с тобой, — ухмыльнулся Грэй.
Мы наконец дошли до той гостиной. Мужчины с порога ринулись к зеркалу. По счастью, отразились в нем те же, кого я видела наяву.
— Никаких предков, — констатировал Эдарий, глядя в зеркало то на себя, то на принца с герцогом.
— Давайте позовем сюда отца, — предложил Норвель, видимо, не найдя другого способа развеять сомнения.
— Давайте, — согласился король Эминдора. — Если откажется, тому есть причины.
— Кстати, Фауриваль пытался уничтожить зеркало, но у него не вышло, — вставила я.
— Еще бы, — хмыкнул Грэй. — Не по зубам ему древний артефакт.
Норвель тем временем коснулся зеркала рукой в том самом месте, куда ударил импульс Фауриваля, и заметно побледнел.
— Это правда. Отец действительно бил магией по зеркалу, — печально признал он.
— Не думал же ты, что Владе захотелось оболгать короля Белаэра?! — гневно вскинулся Рагрияр.
— Но согласись, звучит все это странно, — сказал принц, скорее примирительно. — Ладно, пойду, позову отца.
Норвель ушел, и на пару минут воцарилось напряженное молчание. Казалось, того и гляди станет слышно, как работают мысли в наших головах.
— Как все-таки такое возможно? — нарушил тишину Эдарий, вопросительно посмотрев на Грэя. — Откуда в зеркале мог взяться эльф, умерший восемьсот лет назад?
Я только пожала плечами.
— Влада, может быть, тебе все-таки показалось? — король перевел на меня испытующий взгляд.
— Я не сумасшедшая, — обиделась я. — И видела то, что видела.
Эдарий посмотрел на часы:
— Похоже, Фауриваль сюда не собирается.
Еще минуты через три дверь отворилась. Но вошел не эльфийский король, а маркиз Карбэйн. И не вошел, а почти вбежал. Явно собирался что-то сообщить, но, увидев короля Эминдора, замялся.
— Говори, — развеял его сомнения Рагрияр.
— Милиэлла пришла в себя!
— Нужно немедля поговорить с ней, пока убийца не попытался снова, — произнес Эдарий и вопросительно посмотрел на Грэя.
— Да, идемте, — кивнул тот.
Шагать далеко не пришлось. Ведь покои Грэйнара находились тоже на четвертом этаже.
Милиэлла, все еще очень бледная, лежала на постели. Барон Саклейн сидел рядом, держа ее за руку.
Увидев Рагрияра, эльфийка заговорила слабым голосом:
— Я должна признаться… Хотела сделать это, еще когда написала записку Владе. За тем и позвала ее. Но рассказать ничего не успела, — она вздохнула. — Я знаю, что очень виновата…
— Так это ты в мороке Кирны целовалась с Ломпэйном, который изображал Грэя?
— спросила я, воспользовавшись тем, что девушка на время умолкла.
— Да, — не стала отпираться Милиэлла. — Только это не худшее из моих преступлений. Я с самого начала вела двойную игру. Приехала сюда как шпионка. Правда, тогда думала, этим моя роль и ограничится. Потом Яртан велел мне передать сообщение той банде, что на вас напала, — она бросила виноватый взгляд на нас с Рагрияром. — Затем эта проклятая запись. С Настей он заранее договорился, что она снимет поцелуй на этот свой как его… телефон и покажет Владе. Когда ему так и не удалось добиться, чтобы Влада сама убралась с отбора, он стал требовать, чтобы я под каким-нибудь предлогом выманила Владу за ворота. Зачем, он не говорил. Но, думаю, хотел волка своего на нее натравить. Только я отказалась наотрез.
— Что тебе еще известно про волка? — уточнил Рагрияр.
— Знаю, что Яртан наслал его на бедняжку Матильну. Тогда я была не в курсе, это он уже потом хвастался… как отправил своего подельника вдогонку за ней — вроде как передать его предложение руки и сердца. Вот Матильна клюнула и рванула обратно в замок. Прицел был на то, чтобы распугать невест и сорвать отбор. Но, думаю, что тут и платье, которое увезла с собой Матильна, сыграло свою роль. Ломпэйн же, как и его отец, игрок — по уши в долгах.
— Ты сказала, что передала сообщение в банду. Каким образом? — поинтересовался Эдарий.
Милиэлла замялась:
— У эльфов есть свои способы… — она снова потупила взор.
— Это через деревья что ли? — уточнила я?
Эльфийка вздрогнула:
— Да.
— Значит, в банде тоже был эльф? — догадался Рагрияр.
— Был, — подтвердила она.
— Однако в нападении он участия не принял. Поскольку эльфийских трупов там не было. Выходит, он и есть тот, кого пленный разбойник называл нанимателем. Хорошо, а теперь перейдем к главному — кому же я так помешал? — Рагрияр пронзил эльфийку испытующим взглядом льдисто-голубых глаз. — Кто этот демонов наниматель?
— Наниматель — не он, — пролепетала Милиэлла. — Тот эльф такой же наемник, как я и Яртан. Конечно, я ужасно испугалась, когда узнала, что Ломпэйна убили. Но я не только поэтому позвала Владу и хотела все рассказать… Надеялась, если выложу ей правду, она замолвит за меня словечко перед… вашей светлостью, — девушка затравленно посмотрела на Рагрияра. — Я ж не думала, что так получится. Но познакомилась здесь с Килвином… и влюбилась. Вот и пришлось искать заступничества… только даже рассказать ничего не успела. Этот мерзавец меня отравил! Сначала Яртана и тут же меня — поспешил избавиться от всех свидетелей. Трусливый убийца! А мне-то все капал на мозги, что это мой священный долг — помочь ему вернуть Белаэру былое величие. Мол, нужно только прижать, наконец, оборотней.
Во время ее рассказа в спальню тихонько зашел Агардэн.
— Он — это Фауриваль? — ледяным тоном спросил Грэй, сверля Милиэллу морозным взглядом.
Я посмотрела на него и сразу поняла, почему так затрясло эльфийку. Сама испугалась, что он сейчас перекинется и порвет ее ко всем чертям. На всякий случай даже тронула своего альфу за запястье.
— Фауриваль?! — повторил вопрос Эдарий, кажется, не менее гневным тоном.
— Да, — дрожа, кивнула Милиэлла.
— To есть он хотел, чтобы оборотни лишились своей силы?! — продолжал король Эминдора. — Чтобы Ледяной замок разрушился?! И пусть Афакана превратится в выжженную пустыню, зато на климат вновь будут влиять эльфы?!
Милиэлла вновь робко кивнула.
— Значит, мне ничего не остается, кроме как объявить Белаэру войну, — в глазах Эдария полыхало темное пламя.
— О нет!.. — простонала Милиэлла.
— Эдар, подожди, — возразил Рагрияр. — Я просто уверен, что Норвель к замыслам отца не причастен. Да и подавляющее большинство эльфов Фауриваля не поддержит.
— Это так, — закивала Милиэлла, явно не на шутку перепугавшаяся за свою родину.
— Причем здесь Норвель? — вопросил Эдарий. — Рагрияр, ты что, хочешь передать эльфийский трон из рук в руки?!
— К сожалению, у меня нет на это права, — ответил герцог. — Хотя Фауриваль мне давно не нравится.
— Мне тоже, — поддержал его эминдорский король. — Но мы можем мы оповестить о преступлениях Фауриваля правителям других государств. А дальше уже совместно требовать суда над международным преступником.
— Только что у нас есть из доказательств? — мрачно проговорил Рагрияр. — Яртан мертв. Одна Милиэлла? Фауриваль просто обвинит ее во лжи. Кто тот эльф, который нанял банду? — спросил он Милиэллу. — Хотя, боюсь, проживет он немногим дольше Ломпэйна.
— Вчера я видела его живым, — пролепетала эльфийка.
— Так он сейчас тоже здесь, в замке?! — одновременно воскликнули Грэй и Эдарий.
— Да, это Киниэдалл, — поведала она. — Он в числе свиты.
— Нужно не дать Фауривалю убить его, — постановил король.
— Я приведу этого Киниэдалла, — сказал Агардэн, уже открывая дверь.
