— Я знала, что что-то случится, … мне не положено быть счастливой, — бормочу, теребя край одежды, холодея внутри от собственных мыслей. — Оно пришло, чтобы забрать тебя. Так всегда случается. … Грант, останься со мной! Если ты меня любишь, останься со мной под землей, прошу тебя! Не бросай меня, как Патрик!
— Ничего со мной не случится! — огрызается он, уже охваченный своей жаждой мщения. — Я люблю тебя Вэл, но я должен позаботиться о безопасности остальных. Я лидер! Это у меня в крови! Я не стану отсиживаться, и прятаться вместе с детьми и стариками! Прекрати реветь, потом тебе будет плохо! Какое-то время поживёте в оборудованных катакомбах, там есть всё необходимое. Мы всегда держим убежище в полной готовности, … теперь вот настал случай использовать его.
Напряжение и тревога за клан делают Гранта отстраненным, жестким и властным. Влюблённый парень теперь прячется где-то глубоко внутри него, уступая место шудру вожаку, которому всё остальные подчиняются беспрекословно. Глядя на него, даже у меня не хватает смелости перечить. Хотя я и возмущена тем, что моей помощью решили пренебречь, а ведь только я могу увидеть эту кровожадную тварь. Как будто моя беременность ставит на мне печать непригодности, но я тоже мечтаю отомстить за Лесли не меньше их! Даже Ванда, потерявшая любимого, остервенело рыщет по Сенхоллу в поисках убийцы. …Шудры не умеют плакать. Она тоже не проронила за ним ни одной слезинки. Просто вся почернела и сникла за считанные минуты. В её глазах, как и в глазах Гранта только блеск испепеляющей ненависти.
Вверив меня заботе отца, Грант ушел, даже не оглянувшись. Может, я эгоистка или сентиментальная дура? А может, в этом и есть наше различие, моего восприятия и их внеземного менталитета? Ведь сколько бы поколений шудр не рождалось на Земле — их суть всегда будет иной. У этого отличия тонкие грани и не всегда они ровные, но они есть. Человеческое во мне берёт всё слишком близко к сердцу, поступает опрометчиво и необъяснимо — у них же в первую очередь долг перед коллективным разумом и сложно выстроенная прагматическая логика. Шудры испытывают кучу привычных для человека эмоций, переняв их из этого мира, могут шутить, дурачиться, даже впадать в отчаянье, но всегда в них остаётся что-то еле уловимое, чужое. Вот поэтому мне так часто казалось, что шудры, в том числе и Грант, играют роли. С одной стороны они искренние, а с другой ты осознаёшь, что тебе уже никогда не понять их настоящих, хоть в тебе и бродят их гены.
После увиденного, Дани снова впал в состояние затравленной паники. Бедный несчастный ребёнок — только он ощутил себя в безопасности, только начал улыбаться и привыкать жить, как призрак Мелвуда снова протянул к нему свою лапу! Мы часами сидим и с ним и держимся за руки, ожидая возвращения Гранта. Шудры угнетены. Один тот факт, что им пришлось воспользоваться катакомбами, как крайним средством защиты — уже говорит о серьёзном положении дел.
— Папа, разве это нормально, целому клану, двумстам шудрам, прятаться от одного парита? — не глядя, спрашиваю почти шепотом, здесь под землёй хочется говорить как можно тише. — Или вы скрываете нечто большее?
— Он один, и его уникальность в том, что он может единолично вырезать нас всех по одному. Видимо, так и погибли шудры Мелвуда. Мы не можем знать, где, когда, и на кого он нападёт. Он быстро перемещается, он невероятно силён физически и что самое основное — он невидим. Грант с Эммином поступили верно. Они спрятали детей и их матерей подальше от этого монстра. Силовое поле удерживает вход, ему не пробраться под землю, как мы уже выяснили у него нет способности разрушать щит. Нужно ждать, когда они его поймают.
— Ждать! Мы уже четверо суток только то и делаем, что ждём! А если эта тварь им всем по очереди оторвёт головы? Или может кто-то из воинов Гранта умеет летать? Он нападает сверху, он может мариновать нас месяцами, ожидая, когда мы выберемся из норы, и снова повторять атаки, а потом ещё и ещё. Мы каждый раз будем убегать в катакомбы?
— У тебя что есть конкретное предложение или ты знаешь способ как его поймать? — потеряв привычное ему самообладание, отец прожигает меня потемневшим взглядом. У него тоже сдают нервы, мало того, что он сидит под землёй, как загнанная крыса, так ему ещё приходится присматривать за беременным чудовищем, полощущим ему мозги.
— Присмотришь за Дани? Мне нужно немного размять ноги.
Способность менять молекулярную массу материи есть не только у Тео, но и у нескольких шудр из старших волн. Я беспрепятственно, почти на автоматизме попадаю в пещеры, а оттуда на поверхность, очутившись на паритской стороне. Только вот почему-то из-за поворота мне в висок вызывающе уперлось дуло пистолета.
— Как мне сегодня несказанно повезло! Привет, Валери!
Замерев, скашиваю глаза в сторону грудного глубокого женского голоса, уже успев ощутить, что это парит из клана Грегоров. Молодая девушка с копной шикарных каштановых локонов, с изумительными зелёными глазами. Она необычайно красива, даже удерживаемая на мушке я это отмечаю. Только вот этот презрительный блеск во взгляде и кривая горькая усмешка портят весь прекрасный облик. Её способность долго не дышать под водой, и вторая, воздействие на поведение животных — сейчас вряд ли мне помогут. Вблизи нет никого, чьими бы силами я могла бы воспользоваться в эту минуту. Я абсолютно бессильна перед ней с её проклятым оружием. Меня элементарно подловили из-за моей же глупости!
— Да, рыжая сучка, ты ничего не можешь мне сделать, — словно читая мои мысли, тянет она уставшим надломленным голосом. — Ты-то мне и нужна. Я мечтала тебя выследить и поймать уже не один день. Шудры ни на миг не оставляли тебя без присмотра, а сегодня ты сама попала мне тепленькой в руки. Я Дайен, жена … вернее вдова Джейка! Того Джейка, которого ты ничтожная мутантка у меня украла!
— Доказывать тебе, что я никого не крала, видимо смысла нет, — даже не знаю, откуда во мне взялось это спокойствие и хладнокровие. У меня ни то, что страха, у меня на неё даже злости нет. — Но, если ты меня убьешь, Грант уничтожит твой клан!
— Это тот Грант, который спрятал собственный под землю? Ему сейчас не до этого, все ловят чужака!
— О, если погибну я, моему мужу будет плевать. Он выведет всех до единого и прикажет им убивать, эти залежи ненависти к паритам стоит только всколыхнуть! Пролившаяся кровь твоих родных будет на твоих руках. А тебя казнят самой последней. Ты не знаешь Гранта, я сама его мало знаю, но та мощь, что прячется у него внутри — пугает даже меня.
— Я не собираюсь тебя убивать. По крайней мере, не так. Ты войдёшь в модуль и попробуешь достать Джейка!
Глава 30
Крутанувшись так сильно, едва удержав равновесие, потрясенно смотрю на неё и не могу найти слов. Это просто невозможно! Меня потрясает не то, что она грозится меня убить, … а то, что есть возможность вернуть кого-то из модуля.
— Тебе не приходило в голову, что можно дойти до такого состояния, когда уже всё равно, что будет дальше? — продолжает Дайен своим горьким ненавидящим меня тоном. — У тебя есть всё: муж, питающий к тебе чувства, ребёнок под сердцем, но ты не ценишь того, что имеешь. Ты больше человек, чем шудр, и тебе не понять, что значит исполнить своё предназначение. Я должна была стать матерью, продолжить свой род, но вместо этого осталась пустой вдовой.
— Мне сказали, что внутри модуля наступает смерть, что энергия уходит в космос. «Достать Джейка» это образное выражение, означающее мою неминуемую гибель?
— Модуль … биоэлектронный робот, мыслящая машина, … на Земле таких не будет ещё много сотен лет. Есть версия, что вошедших в него по своей воле он ещё какое-то время удерживает и вступает с ними в нейронный контакт. Никто не пробовал, но считается, что выйти обратно вполне возможно, если он посчитает нужным отпустить. Я бы попыталась, но не думаю, что, отыскав там Джейка, я смогу уговорить его вернуться. Единственная, кого он послушает это ты. Его проклятая любовь никогда в нем не умрёт. На её зов он откликнется даже с того света. И ты войдешь, я затолкаю тебя туда силой! — на мгновенье эмоции берут над ней вверх, и бдительность Дайен ослабевает. Мне хватает этого времени, чтобы воспользоваться техникой джиу-джитсу. Недаром же я занималась ею несколько лет. Да и срок у меня ещё небольшой, позволяющий мне двигаться свободно и стремительно. И вот уже мы поменялись местами, и дуло пистолета теперь упирается уже ей в голову, а не мне.
