глаза, однако парень мастерски скрывал его год за годом. Хотя, если так посудить, из него вышел бы идеальный политик — все нужные качества при нем, и двойное дно среди них было главным.
Приблизившись почти вплотную, я вскинул подбородок.
— А ты, Роузвуд? Готов смириться, что ты никогда ее не получишь?
— Я-то смирился. Вот только тебе она тоже не светит, ты же…
— Кто? — процедил я, сжимая ладони в кулаки. В воздухе так и сквозило взаимной неприязнью. — Ну давай, скажи.
— Скажу. Урод. Ничтожество.
— Забавно, — я изогнул губы в ухмылке и даже сам удивился, что ни капли не покривил душой. — Раньше казалось, что мнение таких, как ты, для меня что-то значит. — Теперь была важна лишь та, чей аромат кожи я до сих пор ощущал невидимым шлейфом. — Хочешь еще что-то мне сказать или продолжить начатое?
Но он не станет, я знал это. Его судьба тоже висела на волоске, и по забегавшему взгляду оборотня легко было сделать вывод, что Роузвуд это понимал.
А появившийся в дверях Ромеро и вовсе свел всю его спесь на нет.
— Заходите, — почти прорычал волк, кивая на свой кабинет.
Тут нас уже ждали два кожаных кресла, в которых мы и заняли места.
— Здесь все взрослые люди, поэтому позвольте мне обойтись без предисловий и перейти прямо к делу, — ректор сел за стол и рыком захлопнул свой ноутбук. Он явно был не в духе, но о причинах можно было не гадать — деньки у Ромеро вышли не радужными. — Драки в моей академии запрещены. Оборот вне мест, отведенных для этого и без присмотра куратора так же запрещен. А уж оборот и последующая за ним драка в звериной ипостаси… Вы попали, господа студенты. И ради чего, объясните мне?
Роузвуд поморщился.
— Ради личной неприязни, — выдал он, потирая скулу, на которой уже набрался цвета оставленный мною вчера синяк.
— А ты что скажешь? — обратился Ромеро ко мне.
Пожав плечами, я ответил:
— То же самое.
— Забавно. Так и запишем. Личная неприязнь лишила вас будущего. Александр Роузвуд — месяц испытательного срока, где первый твой залет станет последним.
— Справедливо, — согласился тот с легким намеком на облегчение в голосе.
— Лост, теперь ты. Свидетели утверждают, что именно ты первым кинулся на противника. Будешь отрицать?
— Нет.
Ректор постучал ручкой по столешнице, продолжая при этом смотреть на меня.
— Может что-то скажешь в свое оправдание? — вновь предпринял он попытку меня разговорить.
В оправдание? Забавно. Подонком из нас двоих оказался Роузвуд, а оправдываться предлагали мне. Но я давно разучился это делать, поэтому вновь ответил односложно:
— Нет.
— Так я и думал, — с протяжным вздохом ректор откинулся на спинку своего кресла. — Вынужден просить тебя в течение суток покинуть стены моей академии.
Слова показались лезвием гильотины, нависшем сверху. И пусть его решение было вполне закономерным, в янтарных глазах Ромеро мне почудился блеск победы. Но ведь он не мог знать о нас, так ведь? Или мог?
Я всегда знала, что лучшая ложь — частичная правда. И чтобы она стала правдой на сто процентов, нужно поверить в нее всем сердцем.
Помню, что обещала ему не вмешиваться. Но стоило взглянуть на его потерянное лицо, когда Риан покидал кабинет ректора, собственное обещание было забыто и похоронено где-то глубоко в недрах сознания. Мой парень не стал заходить в артерии, а ушел по коридору в сторону лифтов, а я тихо вышла и за долю секунды оказалась у кабинета Ромеро. И да, я была просто обязана всё исправить. Этот хитрый лис был нужен мне здесь, а не Проклятые наги знают где.
— Леди Спелл, — мужчина как раз отложил в сторону какие-то бумаги и поднял на меня глаза. — Конечно, можете входить без стука, я всегда к вашим услугам. Смотрю, в моем кабинете вы чувствуете себя как дома. Это не может не радовать.
Я едва заметно поморщилась, села в кресло и перекинула ногу на ногу, отметив, что это действие не осталось для него незамеченным. Впервые надевая форменную короткую юбку, я рассчитывала именно на этот эффект. Что ни говори, а Адриан вселил в меня уверенность в своей привлекательности.
— Давайте опустим ненужные пиететы, претор.
Ромеро чуть склонил голову и наконец оторвался от разглядывания моих ног.
— Что ж, давайте. Слушаю вас.
— Вы его отчислили.
Отпираться он не стал. Как и задавать уточняющие вопросы.
— Отчислил, — за ответом последовал короткий кивок.
— Это нужно исправить.
— Любопытная просьба, — ухмыльнулся волк, как и я, уверенный в своей неотразимости. Вот только все портили тени, омрачающие его взор. — Особенно от вас.
— Ничего любопытного, — я пожала плечами, первый в жизни раз чувствуя себя именно той, кем и являлась — принцессой клана волков. И впервые я решила этим воспользоваться. — Думаю, вы в курсе, что Лост помогает мне с тренировками. Я не могу потерять такого ценного тренера. Вы ведь знаете, что он из резервации.
— Об этом знали не многие.
— Отнюдь, — гнула я свое, причем весьма уверенно. — Теперь, когда он раскрыл всем вторую ипостась, все стало очевидно. Лис. Неужели академия может позволить себе потерять такого уникального студента?
— Правила равны для всех, Диана.
Такое заявление вызвало у меня нервный смешок.
— Чушь. Густав Гуар бесконечно ввязывается в драки, а в пьяном угаре неделю назад он разгромил половину мебели в общей гостиной кошачьего крыла. И плевать ему на ваше правило трех залетов. А все потому, что его отец стал приближенным советником альфы вместо бедной Патрисии Чепард. Всегда есть те, кто ровнее, претор. К сожалению, это основа современного общества.
Мои слова он выслушал, и по едва дрогнувшим уголкам губ я поняла, что они пришлись ему по вкусу. Не думаю, что раньше ректор академии видел во мне равную, однако год рядом с отцом не прошел даром, хоть я и поняла это лишь сейчас.
— И вы хотите, чтобы Лост стал "ровнее", как вы выразились.
— В свете этого происшествия да.
Несколько секунд царила пауза, наши взгляды играли друг с другом в перетягивание каната, и никто не хотел уступать, пока не был задан странный вопрос, поставивший меня в тупик:
— И как он?
— Вы о чем?
— О ваших тренировках, — Ромеро одарил меня лукавой ухмылкой. — Неужели настолько хорош?
Память услужливо подкинула вид крепкого обнаженного тела с полностью готовым каменным… Так стоп! Стараясь выглядеть невозмутимо, я ответила ровным голосом:
— Хорош. Меня вполне устраивают его навыки.
Черт бы побрал эти воспоминания!
— Забавно, — ухмыльнулся мужчина, демонстрируя идеальные ровные
