свой отель? — задумчиво предложил капитан. — Что скажешь, Мадлю… Мадлен? У меня есть пустующий дом в Эфесе, место людное, порт, пушной промысел.
— Я бы наверняка добилась куда большего, — фыркнула та в ответ. — И уж точно не пустила бы на порог блохастых собак.
— У Серой Молнии нет блох, — спокойно ответила Элис. — Эльен поручился собственным зубом.
Не удержавшись, Коста потянулся и поцеловал ее в щеку.
— Мы собираемся пожениться, — объявил он блондинке, вытаращившей глаза. — Пока не выбрали дату, но с отелем и правда придется завязывать. Быть может, наймешь Мадлен управляющей?
— Я не собираюсь становиться наемной рабочей, — отказалась Мадлен, комкая салфетку с такой злостью, будто именно та была виновата во всех ее бедах, а не несносный характер. — Капитан, хватит уже трогать меня своим коленом! Отодвиньтесь!
— Мое предложение насчет отеля вполне серьезное, — сказал Курт. — Вообще-то я думал однажды сделать дом в Эфесе семейным гнездом. Но почему бы не совместить. Это, наверное, сложно, но у Элисьены ведь получилось.
Мяч отлетел к столу, и тарелки зазвенели.
— Ники, родной, играй, пожалуйста, ближе к изгороди, — попросила Элис, и гувернантка, сконфуженно улыбнувшись, отвела малыша от стола.
— Детям нельзя позволять так много, — заметила Мадлен. — Вы его избаловали. Я бы на вашем месте…
— Вы не на моем месте, Мадлен, — отрезала Элис.
Коста заметил тень, выросшую из темного угла террасы и склонившуюся к блондинке, а после услышал голос Реджины:
— У тебя ни детей, ни мужа, ни отеля. А если упустишь Курта, то и не будет.
Десертная вилка на столе дернулась и повернулась в сторону капитана, точно указующая стрелка компаса.
Мадлен вздрогнула и с подозрением покосилась на Курта, который увлеченно ел овсяную кашу. Не отрываясь от завтрака, он выудил из внутреннего кармана пиджака коробочку, перевязанную розовым бантом, и положил перед Мадлен.
— Что это? — холодно спросила она.
— Шоколад, — ответил Курт. — Слегка подсластить начало дня. И взятка.
— За что? — поинтересовалась Мадлен, потянув тонкую атласную ленточку.
— Сходи со мной сегодня в порт. Мне привезут еще одну партию шелка, а твои прекрасные глазки видят любые огрехи словно под увеличительным стеклом.
Она аккуратно достала конфетку двумя пальчиками и положила в рот.
— Слишком сладко, — сказала, прожевав. — И липко. Там вишневый ликер?
— Коньяк, — обиженно возразил капитан.
— Я предпочитаю горький шоколад.
— Учту, — пообещал он.
— Ладно, — вздохнула Мадлен. — Я схожу с вами в шумный и отвратительно воняющий рыбой порт, капитан, если вы пообещаете вести себя прилично.
Курт, который сегодня застегнулся на все пуговицы, послушно кивнул, но его глаза подозрительно заблестели.
— Это будет непросто, — вздохнул он.
— Потому что вы хам.
— Потому что тебя так и хочется пощупать, — осклабился Курт. — Но я постараюсь держать себя в руках.
Мадлен закатила глаза и съела еще одну конфетку. Поморщившись, запила ее чаем. А Коста, пристально глянув в темный угол, многозначительно кивнул в сторону. Если с Элис они все более-менее выяснили, то с Реджиной ему еще предстояло поговорить.
Он нашел темную каморку рядом с кухней, и вскоре перед ним выросла алая дама.
— Мне неприятно находиться рядом с вами так близко, эльен, — проворчала она, опять прикрывая глаза. — Так что давайте быстрее, что вы там хотели.
Красивая. Статная. Вызывающе яркая на его вкус, но, видимо, Лувий эль Брао считал иначе.
— Повлияй, пожалуйста, на Элис, чтобы она согласилась переехать в белый замок хотя бы на пару дней, — попросил Коста. — Готовится что-то плохое, а черный дом стоит на линии ритуала.
— Хорошо, — неожиданно легко согласилась Реджина. Он-то готовился уговаривать и угрожать, если придется. — А ты не тормози и прижми уже мэра. Лучше действовать превентивно, а не ждать, пока он закончит свои ритуалы.
— Сам знаю, как мне действовать, — взбрыкнул Коста. — Я вроде бы не просил советов от призрака.
— Вот и зря. Тебе бы советы не помешали, — с легкой насмешкой сказала она.
— Ты о чем сейчас? — уточнил он. — Ты что, подглядывала за нами сегодня утром?
Реджина ахнула.
— Вы, похоже, не имеете никакого понятия об элементарной деликатности, эльен! — возмутилась она. — А в вашем воспитании имеются вопиющие пробелы. Ваш слуга, что пытался попрекать Элисьену педагогическими упущениями, должен посыпать седую голову пеплом и плакать от раскаяния, мук совести и невозможности исправить ошибки прошлого…
— Прошу прощения, — сказал Коста. — Мое предположение было оскорбительным.
— Тем более, было бы там за чем подглядывать, — фыркнула алая дама. — Раз-два — и готово.
Она растворилась за засолками, оставив Косту наедине с коктейлем чувств от бешенства до смущения, дверь скрипнула, и служанка уставилась на него в немом удивлении.
— Много огурцов, — сердито пробормотал Коста, выходя мимо нее из кладовки. — Отличные запасы.
Он пообещал вскоре вернуться, надеясь, что к тому времени алая дама выполнит поручение, и Элис соберет вещи. Если же не успеет — в белом замке есть все необходимое. К тому же Лисичка, как выяснилось, любит спать без белья, что Коста целиком и полностью одобрял.
Диер, узнав, что Элисьена эль Соль и ее маленький сын могут переехать уже сегодня, чуть не упал в обморок от восторга.
— Комнату для эльены подготовь рядом с моей, — приказал Коста.
— Я в вас не сомневался, мой господин, — заговорщицким тоном сообщил Диер.
Он тоже не сомневался. Раньше. До разговора с алой дамой в каморке с огурцами. Но Лисичке понравилось, не стала бы она врать. Лучше, конечно, закрепить успех. Без всяких надсмотрщиков.
— Детскую спальню сделай в том же крыле. И смежную комнату для гувернантки, — добавил он.
— Не думаю, что в гувернантке есть необходимость, — недовольно начал Диер и, сняв очки, протер и без того чистые стекла.
— Не будем давить, — сказал Коста. — Действуем мягко, но настойчиво.
Диер понятливо кивнул и, многозначительно подмигнув, водрузил очки назад на костлявый нос.
Раздав поручения, Коста направился в свою комнату и вынул из тайника кулон. Подставив его солнечным лучам, вгляделся в словно бы пульсирующую сердцевину. Чисто теоретически, мог бы Лувий эль Брао заточить в кристалл бессмертную
