душу возлюбленной, бросившей его ради другого? Коста таких заклятий не знал, но он и не искал. Сама суть искры, дарованной эльенам, противоречит злу. Зеленый камень в его руках искрился и переливался, и слегка согрел ладонь энергией, заключенной в нем. Повесив кулон на шею, Коста спрятал его под рубашку и направился прочь. Уже у дверей его перехватил Диер и сунул в руку несколько писем.
— Это то, что искала госпожа. — сказал он. — Письма Лувия Заккари Кристиана эль Брао, которые его возлюбленная вернула после расставания. Там есть весьма поэтичные обороты, которые и вам не помешало бы использовать в разговорах с дамами.
— А толку? — Коста взмахнул конвертами перед носом Диера и, спрятав их в карман брюк, похвастался: — Его бросили, а меня любят.
Элис призналась ему в любви, и он собирался хранить это воспоминание как драгоценность: рассыпавшиеся по подушке рыжие волосы, затуманенные от страсти глаза, нежная кожа словно светится в лучах утреннего солнца, губы влажные от поцелуев. А потом тихий вздох: люблю… Сейчас Коста впервые жалел, что боги обделили его талантом живописца. Он нарисовал бы ее такой. А быть может, на летней террасе, в светлом платье, подчеркивающем ее изгибы, с улыбкой женщины, которая любима и прекрасно знает об этом.
Но раз уж рисовать он не умеет, то лучше сделает ей побольше детей. Быть может, уже получилось?
Сперва же надо заняться другими, менее приятными делами. Алая дама посоветовала выступить превентивно, и Коста был с ней согласен. Мэр казался очень подозрительным, и лучше его обезвредить заранее.
Вилара шумела на разные голоса: чирикали пташки, переругивались мужики, стучали копыта, а за всем этим гомоном равномерно шипело море, и вся какофония звуков складывалась в симфонию жизни. По пути в городскую управу Коста решил свернуть к приставу, а вернее — к его очкастому помощнику Патрику, от которого явно было больше толку чем от разжиревшего начальства.
— Спасибо, — сказал Коста, опершись на вытертый стол. — Очень мне помог.
— Правда? — просиял Патрик, и даже его уши порозовели от радости. — Вайолет нашлась?
— Нет, увы, — ответил он, не зная — стоит ли говорить о своих мрачных предположениях.
— Я хочу организовать поиски, — сообщил парень. — Быть может, ее видели.
— Кого ты собрался искать? — подал голос из своего кабинета пристав. — Заявление о пропаже было? Нет. Мэр сказал, что секретарша уехала. Ты не веришь нашему мэру?
Патрик сжал губы, а вот Коста стесняться не стал.
— Я не верю, — громко ответил он. — В городе пропадают женщины, однако этот факт замалчивается властями. Уверен, что на него обратят самое пристальное внимание на более высоком уровне. Так что можете начинать собирать вещи. Не забудьте рыбацкий кубок и колбасу.
Остин Дорсон выскочил из кабинета, отряхивая крошки с сюртука, но Коста уже пошел к выходу.
— А вы куда сейчас? — выкрикнул ему в спину Патрик. — Я могу помочь в расследовании!
— В управу, — ответил Коста. — Хочу поговорить с будущим бывшим мэром Вилары.
Однако в городской управе Руперта Коперо не нашлось. Зато за столом секретарши обнаружилась блондинка, которую Коста видел в храме.
— Доброе утро, — промурлыкала она. — Какой к нам пожаловал важный господин. Хотите кофе, чаю, еще чего-нибудь?
Она выпятила грудь и кокетливо поиграла ресничками.
— Мой вам совет: если хотите задержаться на этой работе, бросьте свои профессиональные замашки соблазнительницы, — устало сказал он. — И волосы верните к натуральному цвету. Пошло.
— Много вы понимаете, — фыркнула она. — Если бы не мои замашки, так и сидеть бы мне…
— Где? — спросил Коста, когда девушка запнулась.
— Сами знаете где, — отрезала она.
— И не сидеть, а лежать. Я правильно понимаю?
— По-всякому можно, красавчик, — зло усмехнулась она. — Чего надо?
— Не чего, а кого. Мэр где?
— Ушел, — буркнула девушка.
— Куда?
Она помолчала, буравя его бесцветным взглядом.
— Куда ушел Руперт Коперо? — терпеливо спросил Коста. — Это ведь входит в ваши новые обязанности секретаря, правда? Отвечать, где мэр.
— В мои обязанности входит много чего, — улыбнулась она, поправив волосы, и по запястью скользнул тонкий золотой браслет.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Коста.
Заметив его взгляд, девушка выставила руку, покрутила, хвастаясь украшением.
— И, как видите, начальство высоко ценит мои качества. Руперт сказал, что будет в храме. Наверное, выбирает прислужницу мне на замену.
Что ж, весьма продуманно. Брать секретаршу сразу из борделя — неприлично, а вот прислужницу из храма — вполне благопристойно. К тому же ритуалы с некросом — дело затратное. Всегда нужны новые жертвы.
— Благодарю, — чинно ответил Коста, а после, действуя по наитию, спросил: — Вы были знакомы с предыдущей помощницей мэра?
Блондинка пренебрежительно фыркнула.
— Не знаю, что он в ней нашел. Ни рожи, ни кожи. А уж как зазналась после повышения! Ходила, нос задрав, будто вот-вот станет госпожой Коперо.
— Ясно, — кивнул Коста. — Вы не в курсе, куда Вайолет подевалась?
— И знать не хочу, — пожала плечами девушка, перекладывая бумажки с места на место. — Уехала в свою деревню, хвост поджав, туда ей и дорога.
Что ж, дай боги, чтобы так и было. Шагая по дороге к храму, Коста думал о том, что против мэра нет никаких улик, кроме крайней неприязни, которую вызывала его мерзкая физиономия. Допустим, Руперт просто решил поменять любовниц. Отправил предыдущую восвояси, дав ей денег за срочность и в возмещение морального ущерба.
Но кто тогда проводит ритуалы и заигрывает с некросом?
Коста поднялся по ступеням и вошел в приятную прохладу храма.
— И вы здесь? — слегка удивился он.
* * *
Коста все не возвращался. Солнце поднялось к зениту и палило нещадно. Ветер стих, и обычной морской свежести не ощущалось вовсе. Я позвала Ники в дом, и он на удивление легко согласился. Подбежал ко мне, обнял за ноги и отчего-то всхлипнул.
— Все хорошо, солнышко?
Я присела, погладила его лоб, убирая слегка взмокшие кудряшки, заглянула в глаза. Ники снова прерывисто вздохнул и, обхватив меня за шею, прижался сильнее. Щенок тоже подбежал ко мне, ткнулся мокрым носом в ладонь, тихо поскуливая.
— Наверное, будет гроза, — сказала я, пытаясь придать голосу уверенность.
Дожди бывали в
