раз перед взрывом чуть отстал, с капитаном своим переговорить, и уцелел, сынка его так и не нашли. То ли сбежал, то ли в клочья разнесло. Так что под суд попали герцог, его капитан, капитан столичной гвардии. И принц Родриг. Король не простил ему попытки косвенного убийства отца. Одгорин орал на него часа два. Так что приговор вынесли всем. Солдат герцога разжаловали из гвардии в простые солдаты, отдали генералу, простите, уже маршалу Гардузу. Ему же и столичных гвардейцев, лишив их всех прав и состояния, пока кровью предательство не смоют. Капитана герцогского разжаловали в капралы и в дальний гарнизон, под надзор коменданта. К смерти приговорили Северинского и капитана столичной гвардии, за нарушение присяги. Родрига с женой в ссылку, на Хрустальные острова. Пока будет на то королевская воля. Тут я и познакомилась со своей свекровью.
Утром лежим в обнимку, настроение паршивое, у меня точно. На сегодня казнь назначена. Зрелище неприятное, но идти надо. Оливеру так точно, что бы показать единство с Вице- королем. Мне, что бы его поддержать. Он меня отговаривать вздумал. Ответила, что муж и жена одна сатана, не пойду, слухи поползут. Нельзя. Как-нибудь выдержу. Тем более, почти все дворянство соберется. Зрелище, однако. Фильмов ужасов им, видно не хватает! Нехотя поднялись, одеваться стали. Оливер в гардеробную ушел, меня Мила одевает. И тут в мою спальню влетает худая, злющая дамочка, и кричит:
— Где он?
Поворачиваюсь, и так надменно спрашиваю:
— Мила, что это такое?
Мила ответить не успевает, дамочка срывается на визг:
— Как ты смеешь, девчонка, вдовствующей королеве хамить!
Я на нее внимание не обращаю, поняла уже — свекровь. Что хотела свою дочь королевой сделать, на крови своего сына. Ничего, сейчас получит! Опыт общению со свекровью большой! Моя бывшая даже не из маленького городка, а прямо из деревни была. Все
пыталась из меня дуру и прислугу сделать. Но бывший понимал, вслед за разводом со мной последует выселение, и останется он без вожделенной квартирки «в самом центре»!
Так что мамашу свою укорачивал активно.
— Я, как действующая королева, не обязана терпеть хамство тем более от вдовствующей. Так что прошу закрыть дверь за своей спиной с той стороны. Миле киваю, что бы она мне быстрее очелье божественное надела, она его сняла, что бы прическу сделать, а то эта фурия мне еще в волосы вцепиться, с нее станет! Сама на растущий на окне какой-то вьющийся цветок смотрю, вижу, как он стебли удлинять начал!
— Ты никто! Тебя даже не короновали! За вас, дураков, Одгорин правит! Что хочет, то и творит, а вы у него приживалы! И размахивается, что бы мне пощечину дать. Ну нет! Теперь, когда боевые действия открыты, мой ответ не будет слишком неучтивым! Пускаю силу земли в горшок с цветком, лианы оплетают свекровушку, также, как корни из мостовой в Шельде Зигурта. Из венца в руках Милы, вылетает сноп света и ее отталкивает. Ведьма валится на пол. Что-то верещит. Из ванны спокойно выходит Оливер, останавливается около мадам. Я подумала, если не дай Бог поднимать начнет, поссорюсь на всю жизнь! Но остановился в двух шагах, внимательно так ее рассматривает, и спрашивает спокойно:
— Доброе утро, матушка. Что вы делаете на полу нашей спальни?
— Твая, твоя девка меня ударила и я упала!
Матушка, вы ошибаетесь, здесь никакой моей девки нет. Только моя молодая жена, кстати, коронованная Богиней королева и ее горничная. А ударила вас защитная магия ее венца. Видимо, вы перешли некие границы, богами очерченные. Нелли, отпусти свою магию, пожалуйста, я надеюсь матушка присядет и объяснит, зачем она ворвалась в супружескую спальню к молодоженам? Так что, прошу вас сесть и спокойно объяснить, что привело вас сюда?
— Как ты мог! Как ты мог так поступить с сестрой! Отнять у нее …
— Отнять что, матушка? Договаривайте! Корону? Так она ей не принадлежала. Отправить ее в ссылку? Так это вы выдали ее замуж за предателя, планировавшего убить собственного отца неисполненной клятвой.
— Ее муж был коронован, в отличие от тебя, настоящей короной, а не этим огрызком!
— Жаль, матушка, но ваши слова заставляют меня думать о вашей причастности к заговору. Поэтому вы отправитесь в ссылку вместе с вашей дочерью и так вами любимым ее мужем. Я не желаю видеть вас в своем окружении. Жаль, но так вами любимых балов вам не придется больше увидеть до вашей кончины.
— Если, если ты сделаешь это, ты мне не сын!
— Не удивлюсь. Вы меня сыном никогда не считали, я вас матерью тоже. Так что это для меня не новость. Прошу удалиться, Нелли надо закончить одеваться Нас, к сожалению ждет неприятная обязанность. Присутствовать на казни. Вам тоже не мешало бы посмотреть, к чему приводят заговоры. Поучительное зрелище! Так что я вам приказываю присутствовать на казни. Посмейте только не прийти и вас притащат силой. И освободите, наконец наши покои от своего присутствия! Выйдите вон!
Мадам всмотрелась в спокойное лицо Оливера. Видимо, она знала своего сына лучше меня. Потому что поторопилась на выход. Оливер меня обнял:
— Прости, что допустил эту сцену, но появляться перед ней без штанов, было бы неправильно. Ты готова? Надо идти.
Казнь вообще зрелище неприятное, но в этот исторический период, частое и необходимое. Так что я вытерпела. Но сознание потеряла, уже когда спускались с трибуны. Оливер подхватил, так что не разбилась. Пришла в себя на кровати, кругом лекари, Сонья мне к носу какую-то вонючую гадость сует.
Наш Донован так мягко выговаривает:
— Ваше Величество, даме в таком положении не следует наблюдать такие шокирующие зрелища.
— Каком положении? — Подозрительно спрашиваю я.
— Нормальном для замужней женщины. Вы беременны, моя королева! Срок еще очень мал, но сомнений нет!
— Подождите, так скоро? А моя медицинская школа?
Ничего себе, скоростнойтест две полоски!
— Поздравляю вас, кузина, — говорит Сонья, — ваше основное дело — родить здорового ребенка Оливеру, а со школой я вам помогу!
И тут толпу расталкивает Оливер, за ним Одгорин, и Густав.
— Это правда? — Оливер.
— Совершеннейшая. Плоду около трех дней. Но магически точно ощущается вторая аура у Ее Величества. Пока невозможно определить пол ребенка, это можно будет сделать через две недели. А пока следует оставить королеву в покое и донести радостную весть до народа!
— Я останусь и понаблюдаю за кузиной!
Вышли все. Остался Оливер. Он опустился у моего ложа на колени, поцеловал и тихо шепнул в ухо: спасибо за все, моя королева. За жизнь, за любовь, за спасение
