пожал плечами, и водитель обернулся на меня. Я повторила безразличный жест.
Через несколько минут машина притормозила возле забора. Только не каменного, а деревянного, из цельных бревен высотой в два человеческих роста. Словно с картин Васнецова про Аленушку и бабу-ягу. Только черепов над воротами недоставало. Возле забора стоял сверкающий чистотой тонированный черный джип. Водительское сиденье пустовало.
— Ну чего, ребята. — Ленкин отец почесал затылок. — Вот и добрались.
Кирюха молча полез во внутренний карман куртки и вытащил несколько купюр. Ленкин отец машинально пересчитал деньги и снова озадачился:
— А как вы вернетесь-то?
Но Кирюха уже вылез из машины.
— А? Как?
Не ответив, я тоже выбралась наружу. Мне было все равно, что будет дальше. Я не чувствовала ничего, кроме усталости, гнетущей тяжести на плечах и желания от всего этого избавиться.
— Может, подождать вас? — выкрикнул из машины Ленкин отец.
— Не надо. — Кирюха захлопнул дверь.
«Форд» сдал назад, вспарывая покрышками нетронутый снег, развернулся и укатил. Мы с Кирюхой проводили его глазами и, как по команде, повернулись к забору. Я вытащила руку из кармана, не глядя потянулась к Кирюхе. Он тут же крепко сжал мою ладонь.
Немыслимо штурмовать этот неприступный бастион в одиночку, и я была счастлива, что в такую минуту со мной единственный в мире человек, на которого я могу положиться.
Глава 30. Пансионат и его хозяйка
На боковине калитки рядом с огромными воротами нашлась неприметная кнопка электрического звонка, но, сколько мы ни давили ее, ничего не произошло.
— Может, обойдем вокруг?
От холода Кирюха приплясывал на месте. Я потерла замерзший кончик носа. Забор тянулся в обе стороны и, изгибаясь, терялся вдали.
— Мы этот периметр за день не обойдем.
— За что тебе двойки по алгебре ставят, Сонька? Про периметр вот знаешь!
Я размахнулась, чтобы огреть его, но поскользнулась и повисла у него на плече. И тут калитка открылась. В проеме показалась невысокая женщина в повязанном по-деревенски — крест-накрест — платке и длинной, до самой земли, юбке. Она застопорилась в воротах и строго уставилась на нас. Явно не ожидая увидеть посторонних в своих владениях, женщина остановилась так внезапно, что идущему следом за ней священнику пришлось притормозить, и он неловко затоптался на месте.
— Кто вы такие? — резко спросила женщина. — Что вам надо?
Голос у нее оказался тихий, но жесткий, как стальная пластинка, и такой же твердый.
— Ну-ну, матушка. — Священник шагнул вперед, мягко оттесняя ее. — Молодые люди, не пугайте хозяйку! Места у нас далекие, постояльцы слабые. Вы с чем прибыли? Или заплутали?
Он вышел за калитку, вынудив нас остаться снаружи. Женщина прикрыла ее и заслонила собой, как солдат огневую точку. Впускать нас она не собиралась.
— Нам нужен директор. — Я отцепилась от Кирюхи и натянула самое серьезное выражение лица.
— Я директор, слушаю вас.
Я снова недоверчиво оглядела ее: женщина скорее походила на прихожанку храма, чем на руководителя.
Священник молчал. Под его взглядом стало не по себе, и я вновь почувствовала головокружение и слабость. А он все смотрел и смотрел, словно знал, кто стоит за моей спиной.
— Мы к вам из Санкт-Петербурга, — заплетающимся языком начала я.
Перед глазами полетели темные мушки, я нашарила Кирюхину спасительную ладонь. Шутить уже не хотелось, я готова была вот-вот грохнуться в обморок. Я снова привалилась к Кирюхиному плечу.
— Моя сестра после тяжелой болезни, — пришел он мне на помощь, — едва выздоровела. Но только потому, что дала обещание принести в дар этому пансионату кое-что ценное. Так она верит. Вы меня понимаете? Вы же спец по вопросам веры? — Кирюха оглянулся на священника.
— Можно и так сказать, — согласился тот. — Матушка, — обратился он к хозяйке, — девице худо, прими на постой.
— Благословите, отец Анатолий.
Она шагнула к нему и покорно протянула сложенные лодочкой ладони. Священник перекрестил их, и она быстро коснулась губами его руки.
— Куда же Георгий запропастился? — Отец Анатолий переминался с ноги на ногу. — Уж ехать пора!
Калитка снова раскрылась, и оттуда выскочил мужичок с неаккуратной рыжеватой бородой. Отец Анатолий обрадованно всплеснул руками и поспешил к черному джипу. Огоньки сигнализации сверкнули красным, и батюшка скрылся в салоне. Через несколько мгновений машина исчезла на шоссе.
— Идемте. — Хозяйка перекрестилась, пропустила нас вперед и долго запирала бессчетное множество замков на внутренней стороне калитки.
Мы шли по тропинке к большому деревянному дому. Все вокруг было покрыто снегом. Вдруг Кирюха подтолкнул меня, указывая в сторону. На углу стоял снеговик. Огромный, выше человеческого роста. Без глаз, носа или каких-то украшений. Просто три комка снега, поставленные один на другой. Я пожала плечами и вошла следом за хозяйкой в дом.
Как и рассказывали девчонки, он оказался большой, деревянный. Внутри пахло особенным запахом, какой бывает в квартирах одиноких пожилых людей: старостью, ветхостью и лекарствами.
Не дав оглядеться, хозяйка поторопила нас, и мы свернули следом за ней в коридор, а затем в комнату. Это оказался узкий кабинет с бежевыми стенами и письменным столом у окна. Хозяйка перекрестилась на иконы в правом углу и села за стол.
— Садитесь, — кивнула она.
Но стул был только один, и Кирюха подтолкнул меня к нему, а сам прислонился к стене.
— Меня зовут Алена Ивановна. Что у вас за дело?
Мы переглянулись, и Кирюха начал:
— Сестра моя верит, что поправилась потому, что обещала принести в дар вашему заведению…
Тут я долбанула его локтем по коленке. Кирюха ойкнул и заткнулся. Не хватало еще, чтобы он сразу все и выложил! Я должна была убедиться, что поступаю правильно, что так хотела Софья, что все делается в точности по ее желанию. Иначе… иначе мне не жить!
— Алена Ивановна. — Я кивнула на иконы над ее головой. — Люди часто жертвуют на церковь разные дорогие вещи. Вот и я так хочу.
— У нас не церковь. — Она нахмурилась.
— Я знаю. Но я вашему дому кое-что должна.
— Почему? И что конкретно вы привезли? — Она повернула голову, прислушиваясь, и стала похожа на ворону, которая высматривает добычу. — Могу я посмотреть ваши документы?
— Ну прямо как в полиции, — ухмыльнулся Кирюха и полез в рюкзак. Я тоже вытащила свой паспорт.
Алена Ивановна скользнула взглядом по первым страницам и вдруг молниеносным движением бросила наши паспорта в ящик. Щелкнула замком и положила руки на стол.
— Что вы делаете? Документы верните! — возмутился Кирюха.
Но тут дверь приоткрылась на ширину ладони, и взволнованный женский голос громко зашептал в щель:
— Алена Ивановна! Там опять Лешенька выбрался… Лешенька!
Директриса немедленно выскочила из-за стола
