смотреть, меня можно считать везунчиком хотя бы потому, что я вообще выжила. Даже медсестра бормотала что-то о настоящем чуде. Конечно, кровь Потомка Ангела играла немаловажную роль в ускоренном заживлении ран, но чуда бы не случилось, если бы не Амулет Бессмертия на моей шее.
Без него я бы уже умерла. Несколько раз.
Дверь в мою палату открылась, и внутрь просунулась голова Трейса. Едва его взгляд упал на меня, на его лице отразилась целая гамма чувств. Его глаза выражали столько всего сразу, что я не могла определить конкретную эмоцию.
— Ты очнулась, — произнёс он, всё ещё стоя на пороге.
— Да, — тихо ответила я. Горло всё ещё болело после трубки. — Заходи.
Он кивнул, после чего подошёл ко мне, прихватив с собой стул, стоявший в углу палаты, и сел на него у моей койки.
— Ты ведь был здесь, когда я очнулась? — спросила я, чтобы убедиться, что мне это не приснилось.
— Ага, — небрежно бросил он, будто речь шла о каком-то пустяке, но его взгляд выражал совсем другое. — Я был здесь каждый день с тех пор, как мы вернулись из Завесы. И Габриэль тоже. Я взял на себя дневные смены, а он — ночные.
Моё сердцебиение ускорилось.
— Ой, ну зачем вы… не надо было…
— Мы решили, что надо было, — сказал он. И тут я вспомнила Доминика.
Я столько всего хотела у него спросить, столько всего ему сказать, но сейчас у меня пока что не было сил на встречу с Домиником. Это слишком волнительно, слишком страшно и слишком сложно.
— Так что там с книгой? — прохрипела я вместо этого, прижимая ладонь к шее, чтобы унять боль. Мне важно знать, что было после того, как я потеряла сознание. Надеюсь, всё это было не зря.
В следующую секунду Трейс наклонился и взял меня за руку.
— Габриэль передал её Совету сразу же, как твоё состояние стабилизировалось.
Он взглядом указал на наши сцепленные ладони, давая понять, что может слышать мои мысли.
«Совет нашёл то, что хотел?» — задала я вопрос беззвучно. Как хорошо, что мои голосовые связки могут отдохнуть.
— Пока нет. — Его челюсть напряглась, и я поняла, что ничего хорошего не услышу. — Они всё ещё пытаются перевести текст. Книга написана на неизвестном им языке.
«А что Всадники? — взволнованно спросила я. — Есть новости?»
— Уже несколько дней ничего не происходит, — сказал Трейс и сжал мою ладонь, словно хотел смягчить неприятную новость.
«Дней? — Я уставилась на него. — Сколько я пробыла без сознания?»
Он открыл рот, но медлил с ответом. Нет, сейчас не время для игр.
— Трейс! Сколько? — выпалила я вслух. Мой голос прозвучал хрипло и испуганно.
Его плечи поникли, когда он всё-таки сдался и ответил:
— Две недели.
Чёрт! Я попыталась откинуть одеяло, но Трейс удержал меня за руки.
— Ты что творишь? — воскликнул он, как будто я слетела с катушек.
— А ты как думаешь? Мне нужно выйти отсюда. Сейчас же, — прошипела я, стараясь говорить шёпотом. Я приподнялась.
— Смеёшься, что ли? — возмутился он, сощурив глаза, словно я только что оскорбила его до глубины души. — Ты едва не умерла. Ты это понимаешь?
Мне не привыкать. Реально.
— И что? — рявкнула, выдёргивая катетер капельницы из своей руки. Аппарат тут же противно завизжал. — Я не собираюсь отлёживаться здесь, пока Всадники разгуливают на свободе.
— Джемма…
Дверь распахнулась в тот момент, когда я свесила ноги. Толпа врачей и медсестёр ворвалась в палату, как будто я при смерти. Хотя, возможно, монитор, к которому я была подключена, именно так и считает.
Чёрт.
— Немедленно вернитесь в постель, иначе нам придётся применить силу! — скомандовала самая крупная из медсестёр, которая могла бы построить кого угодно.
Как только я увидела её выражение лица, сразу поняла, что выйти мне не дадут. По крайней мере, не в таком состоянии и не без сопровождения.
— Сэр, мы попросили бы вас выйти. Часы посещения уже закончились. — Трейс колебался, поэтому она поспешила добавить: — Или нам позвать охрану?
Трейс мрачно кивнул и отошёл от моей койки. С поникшими плечами он направился к выходу из палаты. Тем временем две медсестры готовили мою руку, чтобы снова воткнуть иглу.
— Позови Габриэля! — крикнула я Трейсу, и в этот момент крупная медсестра сделала укол. Мои веки почти сразу же потяжелели, словно каждое весило по сто фунтов.
Трейс кивнул и вышел. Дверь закрылась так же быстро, как и мои глаза.
***
Я очнулась некоторое время спустя, чувствуя, как чьи-то прохладные костяшки скользят по моей щеке. Мои веки затрепетали, сердце пустилось вскачь. Я каждой клеточкой своего организма почувствовала, что это Доминик, ещё до того, как увидела его. И на крошечную долю секунды я позабыла обо всём, что случилось с ним перед тем, как я вошла в Завесу, и я снова была счастлива. Я в безопасности, спокойна и любима. Но затем реальность разодрала глотку фантазии.
— Здравствуй, ангел.
Его бархатный голос был слаще мёда, но тёмные глаза оставались пустыми, потеряв всё то, что было в них раньше, когда он смотрел на меня.
Сердце заколотилось в груди. Я ударила его по руке и вжалась спиной в подушку.
— Не прикасайся ко мне! — предупредила я. Моё горло всё ещё болело из-за перенесённых травм.
Даже в таком полуживом состоянии я понимала, что передо мной не мой Доминик, как бы приятно мне ни было при пробуждении. Это всё обман: его ласковые прикосновения, его кривая ухмылка, даже нежность в голосе. Всё это фальшь. Просто иллюзия, созданная с помощью дыма и зеркал.
— Почему мне нельзя прикоснуться к своей девушке? — спросил он, сведя брови. Его хмурый вид противоречил ухмылке на губах. Вся его мимика была неправильной, и я ненавидела его лицо за это.
— Я не твоя девушка. Ты мне никто.
Слова, с трудом выдавленные, прозвучали жалко, потому что во мне не было достаточно огня, чтобы произнести это хоть сколько-нибудь правдоподобно. В моём организме слишком много успокоительного, чтобы вести себя безрассудно. Да и с разбитым сердцем сложно принять грозный вид.
Улыбка Доминика стала шире.
— Ты никогда не умела врать.
— Убирайся к чёрту из моей палаты. — Мне хотелось спрыгнуть с койки и бежать, пока ноги не откажут, но, боюсь, я едва ли преодолею пару метров. Веки всё ещё слипаются, а голова слишком тяжёлая от убойной дозы успокоительного. — Габриэль будет здесь с минуты на минуту.
Он тихо усмехнулся, беря стул, на котором днём сидел Трейс, и поставил рядом с моей койкой. Опасные тени в его глазах всё
